Алекс провел в этом поместье несколько месяцев, когда ухаживал за Каролиной. Он устраивал балы и приемы, на которых Каролина присутствовала со всем своим семейством. Она танцевала с ним в бальном зале, и ее янтарные волосы блестели в свете канделябров. После ее смерти Алекс избегал этого места, он боялся воспоминаний, витавших в воздухе, как аромат духов. И вот сейчас, бродя по дому, он с удивлением обнаружил, что воспоминания больше не причиняют боли и оставляют в его душе едва ощутимую сладость.
Ему захотелось привезти сюда Лили. Он без труда представлял, как она открывает бал, приветствует гостей своей ослепительной улыбкой, живо беседует с ними. Белое шелковое платье подчеркивает ее красоту. Мысли о Лили воодушевляли Алекса и разжигали его любопытство. Он жаждал понять, что творится в ее взбалмошной головке, в каком настроении она проснулась сегодня утром. Он жаждал увидеть ее обнаженной при свете дня и снова ласкать ее. Он жаждал услышать, как она произносит его имя, и почувствовать, как ее пальцы перебирают его волосы и…
– Милорд? – Усилия миссис Ходжес, отправившейся на поиски хозяина, наконец-то увенчались успехом. – Милорд, к вам гость.
Алекс встрепенулся, его сердце забилось быстрее. Обойдя экономку, он стремительно спустился по парадной лестнице с коваными перилами в стиле рококо и широкими площадками, которые освещались через окна, увенчанные веерообразными фрамугами, миновал холл и вбежал в переднюю, отделанную элегантными панелями. Но увидев гостя, он резко остановился.
– Черт! – пробормотал он. Это не Лили, а его кузен Роско, лорд Лайэн, с которым они не виделись несколько месяцев.
Росс, двоюродный брат Алекса по материнской линии, был красив и необычайно пресыщен жизнью. Высокий, белокурый, избалованный богатством и собственным очарованием, он был любимцем женщин, страдающих от невнимательности мужей. Он любил путешествовать по свету и завязывал множество романов. Богатый жизненный опыт превратил его в закоренелого циника. Среди родственников бытовало мнение, что Россу наскучила жизнь еще в пятилетнем возрасте.
– Ты всегда приезжаешь, только когда тебе что-то нужно, – сухо сказал Алекс. – Что на этот раз?
Росс беспечно улыбнулся:
– Не вижу в тебе особой радости, кузен. Ждешь кого-то? – Росс любил отвечать вопросом на вопрос – в этом заключалась одна из причин того, что его срок службы в армии был значительно сокращен.
– Откуда ты узнал, что я здесь? – осведомился Алекс.
– Простая логика. Ты мог быть в двух местах: либо здесь… либо в объятиях некоей красотки с изящными ручками и маленькой, но соблазнительной грудью.
– Кажется, ты уже наслышан о вчерашнем!..
Предостерегающий взгляд Алекса никак не подействовал на Росса.
– Разве в Лондоне найдется хоть одна душа, не знающая об этом? Позволь выразить тебе мое искреннее восхищение. Я и не подозревал, что ты таков.
– Благодарю. – Алекс указал на дверь. – А теперь уходи.
– О нет, еще рано. Я приехал поговорить, кузен. Будь погостеприимнее. Ведь ты, в конце концов, видишь меня всего пару раз в году.
Алекс смягчился и против воли улыбнулся. Кузены с детства привыкли перебрасываться бесцеремонными шуточками.
– Проклятие! Так и быть, прогуляешься со мной по саду. Через стеклянные двери гостиной они вышли в сад.
– Я не поверил, когда узнал о моем благонравном братце и Непокорной Лили, – заметил Росс, ступая по зеленой лужайке. – Делать ставку на женщину… Кто угодно, только не наш занудный, консервативный граф Вулвертон. Наверное, вышла какая-то ошибка. Но с другой стороны… – Он устремил на Алекса изучающий взгляд своих искрящихся светло-голубых глаз. – У тебя такой вид… Я не видел тебя таким со дня гибели Каролины Уитмор.
Почувствовав неловкость, Алекс пожал плечами и направился в ту часть сада, где дорожки вились между земляничными грядками и цветущей живой изгородью. Они остановились возле больших солнечных часов.
– Ты самоустранился почти на два года, – продолжал Росс.
– Я появлялся в свете, – угрюмо возразил Алекс.
– Да, но даже когда ты удостаивал своим посещением какое-нибудь сборище, в тебе все равно чувствовалась некая опустошенность. Холодность, черт побери. Отказываясь от любых проявлений сочувствия и соболезнований, ты держал всех на расстоянии, даже близких друзей. Ты хоть задумывался над тем, почему твою помолвку с Пенелопой восприняли довольно прохладно? Люди видят, что ты не любишь бедняжку, и жалеют вас обоих.
– Теперь больше нет причин для жалости, – буркнул Алекс. – «Бедняжка» успешно обвенчалась с виконтом Стэмфордом. Они сбежали в Гретна-Грин.
Росс изумленно присвистнул:
– Добрый старый Закари! Неужели все это он сам устроил? Нет, наверняка кто-то ему помог.
– Верно, – согласился Алекс.
Росс долгое время молчал, раздумывая. Наконец он рассмеялся:
– Неужели Лили? Так вот зачем ты устроил представление в клубе Крейвена – чтобы сравнять счет! Lex talionis <Око за око (лат.).>.
– Не стоит трубить об этом на каждом углу, – предупредил его Алекс.
– Господи, да все семейство гордится тобой! – воскликнул Росс. – Я уже было решил, что прежний Алекс исчез навсегда. Но что-то случилось… и ты вернулся в ряды живых! Это подтверждает мое подозрение о том, что очаровательная Лили Лоусон способна расшевелить и мертвого.
Алекс прислонился к часам и скрестил ноги. Легкий порыв ветра ерошил его волосы. Алекс вспомнил, как Лили лежала в его объятиях, как целовала его. И снова в нем всколыхнулось сумасшедшее ощущение безграничного счастья. Уголки его рта начали непроизвольно подниматься.
– Она замечательная женщина, – признался он.
– Ага! – Во взгляде Росса, обычно скучающем, рассеянном, читался живейший интерес. – Я следующий в очереди за ней. Какова начальная ставка?
Улыбки Алекса как не бывало. Он поднял на кузена угрожающий взгляд.
– Даже не думай об аукционе!
– Вот как? В течение последних двух лет все мужчины младше восьмидесяти лет домогались Лили Лоусон, но все знали, что там властвует Дерек Крейвен. После вчерашней ночи стало ясно, что она выставлена на продажу.
– Она моя.
– Тебе придется дорого заплатить за то, чтобы удержать ее. Теперь, когда о вчерашней ночи знает весь Лондон, на нее посыплются предложения о драгоценностях, замках – обо всем, что она пожелает. – Росс одарил его самонадеянной улыбкой. – Лично я думаю, что мое предложение – арабские скакуны – попадет в цель, хотя я мог бы бросить к ее ногам парочку бриллиантовых диадем. Кстати, Алекс, не замолвишь ли за меня словечко перед ней? Если желаешь некоторое время подержать ее у себя, что ж, замечательно… Но я буду следующим. В мире нет равной ей ни по красоте, ни по жизнелюбию. Любой, кто видел ее на охоте в этих легендарных красных бриджах, будет представлять, как она скачет верхом на нем, и это…
