– Нет, – ответил он мягко. – Я хочу, чтобы ты сама участвовала в этом, дорогая.
Джиллиан с трудом сглотнула.
– Но тогда почему я…
– Обнажена?
Она оказалась права. Ему это и впрямь доставляло удовольствие. Он забрал у нее одежду – и это страшно ее смущало, ибо никогда в жизни, за исключением двух последних ночей, она не спала раздетой.
– Да, – дрожащим голосом отозвалась Джиллиан. Зеленые глаза Гарета блеснули, как ей показалось, злорадно.
– Мой замок. Моя постель… Стало быть, последнее слово остается за мной.
Джиллиан насторожилась. Его последние слова пришлись ей не по вкусу.
– Что ты имеешь в виду?
Перина прогнулась под ним, когда он уселся на постель, чуть ли не силой вырвав мех из ее рук.
– Только то, что отныне ты будешь спать в этой постели без одежды, как, впрочем, и я. Иными словами… обнаженной. Возможно, нам даже стоит оставлять нашу одежду за дверью.
Джиллиан так и ахнула. Не может же он говорить такое всерьез!
Смех его был низким, негромким – Гарет был сейчас совершенно не похож на того грозного мужа, который так настаивал на том, чтобы лишить ее девственности в их первую брачную ночь. Едва Джиллиан услышала этот смех, ей показалось, что кто-то схватил ее прямо за сердце.
– Можешь не беспокоиться, жена, – добавил он с восхитительной дерзостью. – Мы будем обнаженными только в постели – если, конечно, ты сама не решишь иначе. – Теперь этот палец поглаживал ее ключицу. – Зимы здесь, в Соммерфилде, могут быть очень холодными, – добавил он самым невинным тоном, – но теперь они станут намного теплее, обещаю тебе.
Джиллиан подозрительно уставилась на него. Ее смущала внезапная перемена в его настроении. Что стояло за его неожиданно хорошим расположением духа?
– Кстати, раз уж мы заговорили об одежде, вам пора вставать, миледи, – продолжал он. – Я уже устал видеть тебя в этом убогом потрепанном платье, да и другое ничем не лучше. Мы отправляемся сегодня на ярмарку в ближайшую деревню, чтобы купить тебе материи на платье.
Не обращая внимания на свою наготу, Гарет шагнул к ставням и широко распахнул их. Джиллиан невольно прикрыла рукой глаза от яркого света. Тупая пульсирующая боль в ее голове упорно не желала проходить. Ей очень не хотелось подниматься с постели, поэтому она только что не лягнула его, когда он снова стащил с нес покрывало. Однако все оказалось напрасно.
И действительно, приняв ванну, Джиллиан почувствовала себя бодрее. Они вместе спустились в зал, где еще находились некоторые опоздавшие к завтраку, и среди них Робби с няней.
Едва мальчик увидел их, глаза его вспыхнули. Он тотчас вскочил с места и бросился к ним на маленьких ножках.
– Папа! – закричал он.
Сильные руки подхватили его и подняли высоко в воздух. Робби запечатлел влажный поцелуй на щеке отца. Гарет рассмеялся со счастливым видом и прижался своим лбом ко лбу сына. Выражение его лица было необычайно мягким.
Странное чувство прокралось в грудь Джиллиан, пока она смотрела на него – на них обоих. Теперь ей приоткрылась правда. Гарет, как и любой отец, стремился защитить свое дитя и оградить от бед, чего бы ему это ни стоило. Да, подумала она про себя с болью в сердце, он согласился исполнить чудовищный приказ короля лишь по одной-единственной причине.
Ради своего сына.
Гарет был хорошим, любящим отцом. Теперь истина предстала перед ней во всей своей очевидности, и сердце сжалось от боли. Почти против воли она почувствовала себя здесь лишней…
Джиллиан была обязана этому человеку очень многим – и даже самой своей жизнью, хотя, Бог свидетель, она до сих пор не была уверена в том, может ли полностью доверять ему или нет. И что произойдет, когда его семя окажется в ее чреве? А это должно было произойти рано или поздно, и мысль о неизбежности такого исхода вызывала в ней внутреннюю дрожь.
Щеки Джиллиан вспыхнули, и она, извинившись, перешла за стол, пока Гарет ничего не заметил.
Было решено, что они отправятся на ярмарку вместе с Робби и няней. Гарет гордо восседал на гарцующем гнедом жеребце, а его сынишка пристроился в седле перед ним. Джиллиан подали серую кобылку с покорными карими глазами, которая сразу напомнила ей лань в лесу. Няня на деревенской кляче замыкала шествие.
Когда они ехали через открытое поле, Джиллиан бросила беглый взгляд на Гарета.
– Я думала, ты захочешь взять себе того прекрасного гнедого коня, который доставил нас сюда, – заметила она.
– Ах, вот ты о чем! – ответил Гарет невозмутимо. – Нет, тот гнедой больше мне не принадлежит. Я приказал слуге вернуть его в тот самый трактир, где мы его нашли, – и, как и обещал, с щедрой суммой в качестве возмещения.
Джиллиан ничего не ответила, однако осталась довольна. В ближайшей деревне они оставили лошадей в конюшне рядом с площадью. Робби вцепился в руку отца:
– Папа!
– Что, сынок? – Гарет остановился и посмотрел на него сверху вниз.
– У бедной Джиллиан никого нет, – заговорил мальчик с жаром. – Ей так нужен друг! Ты согласен стать ее другом, папа?
Джиллиан заморгала. О нет, подумала она про себя, смущенная до глубины души. Она не осмеливалась взглянуть на Гарета… но и не смотреть на него тоже не могла.
Глаза Гарета блеснули.
– О да. Я буду только рад стать для Джиллиан другом. – Он лишь слегка выделил последнее слово. Малыш не понял намека, однако щеки у Джиллиан тут же вспыхнули густым румянцем. Она снова задалась вопросом, чем была вызвана столь внезапная перемена в его настроении. Если она и казалась со стороны слишком подозрительной, то ничего не могла с собой поделать. Он явно что-то затевал, и Джиллиан не сомневалась, что это «что-то» не сулило ей ничего хорошего.
– Тогда возьми ее за руку, – тут же распорядился Робби.
– Охотно, – пробормотал в ответ Гарет, лукаво улыбаясь. Он перехватил руку Джиллиан, его тонкие загорелые пальцы сплелись с ее собственными. Его рука показалась ей горячей как огонь, однако Джиллиан не могла отдернуть свою руку, чтобы не огорчать маленького мальчика.
Малыш просиял.
Они вместе направились по улице – Робби по правую руку от Гарета, Джиллиан по левую, а няня с охранником следовали за ними.
Ярмарка была шумной и оживленной. Торговцы наперебой кричали им вслед, нахваливая свои товары и соперничая за внимание людей, проходивших мимо их прилавков. Робби как зачарованный уставился на жонглеров. Один из музыкантов позволил ему потрогать струны своей лютни. Мальчик радостно рассмеялся, а Гарет швырнул музыканту монету.
Вскоре они нашли несколько прилавков с тканью, расположенных бок о бок. Джиллиан выбрала несколько локтей плотной шерсти и льняную материю для ночной рубашки. Пока Гарет расплачивался за покупки, она подошла к соседнему прилавку, где ей на глаза попался великолепный голубой шелк. Джиллиан восхищенно провела по нему рукой, наслаждаясь его мягкостью. Из этого шелка вышло бы прекрасное платье, однако цена, запрошенная торговцем, оказалась непомерно высокой, и девушка отрицательно покачала головой.
