Эрика припала плечом к холодной стене и тихонько застонала. Господи, ну почему? Почему, встречаясь с этим человеком, она всегда выглядит в его глазах глупой и задиристой девчонкой? Как бы она хотела быть благородной дамой, красивой, с изысканными манерами... Именно таким дамам служили рыцари в сказках, которые рассказывала по вечерам старая Кэтрин. Им, холодным воспитанным красавицам, посвящались стихи и баллады, в их честь ломались копья на турнирах. Девушка с отвращением оглядела свою испачканную одежду, заляпанный передник... Дик навсегда запомнит ее такой — растрепанной драчуньей, ничуть не похожей на знатную леди.
— Ну и пусть катится на все четыре стороны, — решила Эрика.
Настроение было безнадежно испорчено. Понурившись, она побрела по крутой винтовой лестнице наверх, в свои покои. Что бы там ни было, а ей надо срочно переодеться. Скоро все пойдут к обедне...
— Ах вот ты где! — неожиданно прервал ее размышления визгливый голос Мэри.
Она подняла голову. Сестричка стояла на верхней площадке лестницы, царственно облокотившись на перила. На ней было великолепное платье темно-вишневого бархата с отделкой из черных кружев, необычайно шедшее к ее волосам и бледной коже. Эрике неудержимо захотелось как следует ей поддать.
— Ма, иди сюда, — позвала Мэри. — Полюбуйся на нее!
Рядом с дочерью стояла Маргарет Мак-Фергюс, строгим голосом отдававшая последние распоряжения своей камеристке Дженет. Тетушка обернулась, бросив беглый взгляд на племянницу, и ее лицо удивленно вытянулось.
Эрика была готова сгореть со стыда. И надо же, чтобы Мэри увидела ее именно сейчас. Проклятая лошадь! Мысленно желая каурой кобыле и ее хозяину всех благ, девушка быстро взбежала по лестнице и с виноватым видом остановилась перед тетушкой.
— Я выполнила ваше поручение, — затараторила она, стараясь не обращать внимания на презрительные взгляды, которыми одаривала ее Мэри. — На кухне всего достаточно. Мука есть, Сид все сделал, только жаркое подгорело...
Маргарет округлила глаза.
— Жаркое?! — испуганно переспросила она. — Какой ужас. Я надеюсь, он что-нибудь придумает... О боже мой, тебя что, искупали в болоте?! — тут же напустилась она на девушку. — Я же, кажется, просила тебя выглядеть прилично перед нашими гостями.
Голос тетушки стал суровым. Бедное сердечко Эрики замерло от страха. «Сейчас она меня прогонит в свою комнату. И я не увижу Ричарда», — испуганно подумала она.
— Я чуть не попала под копыта лошади, — еле пролепетала она.
— Это не оправдание! — сурово возразила Маргарет. — Ты немедленно отмоешься от этой грязи и только тогда спустишься в зал. Как можно было такой рассеянной, чтобы не видеть, что на тебя едет лошадь? Где это было?
— Там, во дворе, когда въезжали молодые лорды... — ответила убитым голосом Эрика.
Не успела она договорить, как Маргарет всплеснула руками и лицо ее озарилось радостью.
— Что же ты молчишь, невежественное дитя! Ведь это, наверное, мой Роберт приехал, а я здесь стою. Скорее, Мэри, пойдем встречать его! А ты быстрее приводи себя в порядок и спускайся вниз. Надень то синее платье, что я тебе подарила.
Последние слова она уже кричала на бегу. Забыв обо всем, тетушка с неожиданной прытью понеслась вниз по лестнице.
— Да она на огородное чучело похожа! — возмущенно завопила Мэри. — Ма, неужели она выйдет к гостям? Ма!
Ее кузина даже ногой топнула от досады. Одарив напоследок Эрику злобным взглядом, Мэри побежала догонять мать. Эрика испустила громкий вздох облегчения. Получилось! Теперь надо быстро бежать к себе, а то тетушка действительно может передумать, когда узнает подробности ее встречи с лошадью...
— Дженет! — завопила она, бросаясь вслед за служанкой. — У тебя есть вода?
...Спустя мгновение она вихрем взбежала вверх по лестнице и ворвалась в свою комнатку. Внизу уже шумели гости, рассаживаясь за праздничные столы, а она все еще не одета. Эрика с отвращением содрала с себя мокрую испачканную одежду и швырнула в угол. Так, где-то тут была гребенка. Тихонько постанывая, Эрика принялась старательно распутывать мокрые волосы. Проклятые пряди так спутались, будто ночью с ними играл брауни[38]. За эти полгода обрезанные в спешке волосы успели отрасти чуть ниже плеч, и этой длины вполне хватало, чтобы они могли запутаться.
Наконец ей удалось сладить с ними. Девушка откинула крышку и бережно достала из сундука аккуратно свернутое платье. Мягкая шерсть темно-синего цвета приятно легла в руки, складки расправились, и платье предстало перед ней во всем своем великолепии. Конечно, ему не сравниться с нарядом Мэри, чье платье было сшито по последней бургундской моде, едва входившей в обиход, — с высокой талией, узорчатым широким поясом и длинным шлейфом, и стоило больших денег...
Эрика повертела платье, держа его на вытянутых руках. В простоте тоже есть особая прелесть, философски решила девушка. Надев платье, она удовлетворенно вздохнула — сидело оно на ней великолепно. Книзу подол расширялся, и юбка спадала свободными складками почти до самого пола. Простой квадратный вырез открывал высокую шею, а узкие рукава охватывали руку до самого запястья.
Девушка даже немного пожалела, что у нее нет украшений. К нему пошел бы широкий вышитый пояс с длинными кистями до самого пола... А впрочем, у нее же есть украшение! Эрика бросилась к кровати. Запустив руку под шерстяной валик, служивший ей подушкой, она вытащила завернутое в тряпицу зеркальце. Продев его рукоятку в тоненькую кожаную тесьму, девушка с гордостью нацепила его на пояс. Все, теперь можно идти на праздник.
Она представила, как Дик откроет рот, увидев ее в этом наряде. Тогда уж у него точно язык не повернется сказать, что она грязная служанка!
Теперь можно идти. Эрика придирчиво оглядела себя со всех сторон и с замирающим сердцем взялась за дверную ручку. Дернув за нее, она в недоумении замерла.
Дверь оказалась заперта.
В отличие от гостей замка Бархед, которые спали под крышей, Ноллис заночевал там, где застала его темнота, — на куче сушняка прямо в лесу. Нельзя сказать, что это была лучшая ночевка в его жизни. Впрочем, ему было не привыкать, но теперь это почему-то его жутко раздражало. Может, он уже стар для того, чтобы весь день провести верхом, а потом спать на земле, укрывшись плащом?
Джон Ноллис недобро усмехнулся. Нет, пожалуй, о старости говорить рановато — он еще многим из молодых фору дать сумеет. Дело в другом... Как только сэр Джеффри поручил ему это, все у него пошло наперекосяк. Эта рыжая ведьмочка оказалась хитрее, чем он мог предположить. И откуда у пятнадцатилетней девчонки столько хитрости? Может, она заговоренная? Из-за какой-то пигалицы он потерял столько времени!
