— Ты такая умная, — пробормотал он. — Мне надо было послушаться тебя давным-давно.
Он начал постепенно спускать ей платье с плеч. Затем прижался губами к обнажившейся полоске груди. Миранду обожгло огнем, а когда его пальцы стали расстегивать пуговицы, она не сопротивлялась. Секунда — и платье соскользнуло вниз, а жаркие губы Тернера завладели кончиком соска.
Миранда застонала от удовольствия.
— Тернер… Еще…
— Я счастлив выполнить этот приказ.
Его губы переместились на другой сосок.
Он целовал и посасывал ей грудь, а руки уже гуляли у нее по ноге и вокруг талии, словно он хотел везде оставить свою печать.
Да она распущенная женщина! Она вся пылала, и этот жар необходимо было утолить.
— Я хочу тебя, — со вздохом произнесла она, погружая ладони ему в волосы. — Я хочу…
Пальцы Тернера поднялись у нее по ноге еще выше, касаясь нежной кожи бедра.
— Я хочу… этого.
Он засмеялся, уткнувшись лицом ей в шею:
— К вашим услугам, леди Тернер.
У нее не было времени, чтобы удивиться тому, как звучит ее новое имя, потому что он — о Боже! — делал с ней такое, чему она не находила названия. Все, что ей оставалось — это только не закричать.
Он поднял голову, но пальцы не убрал, если бы он это сделал, то она… убила бы его. Он смотрел на нее со сладкой улыбкой.
— Я умею кое-что еще, что тебе понравится, — шутливо произнес он и встал на колени на полу кареты.
Что он еще задумал? Что он может сделать, стоя на коленях?
— Тернер… — прошептала она и едва не задохнулась, когда его голова исчезла у нее под юбкой.
Горячий язык пробежал по бедру наверх, и у нее снова перехватило дыхание.
Не осталось никаких сомнений в том, что сейчас произойдет. Его ловкие руки раздвинули ей ноги, и она уже была готова к тому, что будут проделывать его пальцы.
Но… оказалось, что это его губы.
Она ничего не соображала. Их первая близость была неправдоподобно приятной, но то, что она испытывала сейчас… Это какое-то колдовство. Она дрожала всеми своими фибрами. Каждая клеточка ее тела трепетала. Трепетала ее душа.
Господи, думала она, только бы не задохнуться! Как такое возможно пережить?
Неожиданно улыбающееся лицо Тернера появилось у нее перед глазами.
— Твой первый свадебный подарок, — объявил он.
— Я… я…
— Вполне достаточно сказать «спасибо», — как всегда, без тени смущения ответил он.
— Спасибо, — выдохнула она.
Он с нежностью поцеловал ее в губы.
— Всегда рад стараться.
Он опустил подол ее платья, аккуратно расправил юбки. Казалось, что он полностью остыл, в то время как у нее внутри продолжался пожар.
— Вы… вы больше не…
Он улыбнулся:
— Я очень этого хочу, но если ты не собираешься провести брачную ночь в карете, я найду в себе силы воздержаться.
— Разве это не была брачная ночь? — пролепетала она.
— Это было маленькое угощение специально для тебя.
Миранда охнула. Почему она так яростно возражала против брака, если перед ней целая жизнь, состоящая вот из таких угощений?
Она вдруг ощутила приятную усталость и истому. Приникнув к Тернеру, она сонно пробормотала:
— А мы опять повторим это?
— Конечно. — Он улыбнулся, глядя, как она погружается в сон. — Я обещаю.
Роуздейл по аристократическим понятиям был довольно скромным поместьем. Изысканной постройки особняк находился в собственности Бевелстоков несколько сотен лет, и, по традиции, им пользовался старший сын как своим загородным ломом до того момента, покуда не получит титул графа и не переберется в более шикарный Хавербрейкс. Тернер любил Роуздейл, любил его простые каменные стены и зубчатые крыши. А больше всего — тамошнюю природу, совсем дикую, если не считать сотни кустов роз, высаженных вокруг дома.
Они прибыли поздно вечером, остановившись по пути только один раз, чтобы позавтракать. Миранда уже давно спала. Она предупредила его, что движение кареты ее убаюкивает. Ему нравилась тишина ночи, которую нарушали лишь стук копыт, поскрипывание колес кареты да шум ветра. Лунный свет, проникавший в окна, успокаивал. И еще ему было приятно смотреть на свою новобрачную, хотя выглядела она во сне не очень-то изящно с приоткрытым ртом. К тому же слегка похрапывала. Но все это его умиляло. Странно, но тем не менее.
Карета остановилась. Тернер спрыгнул на землю и приложил палец к губам, когда один из сопровождавших лакеев подошел, чтобы помочь. Он повернулся и подхватил на руки Миранду.
Она никогда не бывала в Роуздейле, хотя это было совсем недалеко от Озерного края. Тернер надеялся, что она полюбит его так же, как он сам, потому что чувствовал то же, что и она. Когда он это узнал? Точно не скажет, но понял одно — стоит ему посмотреть на что-нибудь, как сразу приходит мысль: Миранде это понравилось бы.
Тернер остановился в Роуздейле по пути в Шотландию и дал указания приготовить дом. Он был готов, хотя хозяин не сообщил о точном дне приезда, и поэтому слуги не собрались для приветствия новой виконтессы. Тернера это вполне устраивало — он не хотел будить жену.
С Мирандой на руках он поднялся в спальню, с радостью отметив, что в камине горит огонь — в Нортамберленде ночи в августе прохладные. Пока он укладывал ее на кровать, двое лакеев принесли багаж. Тернер шепотом сказал дворецкому, что его жена встретится со слугами завтра утром или днем, и закрыл дверь.
Миранда больше не похрапывала. Она что-то пробормотала, устроилась поудобнее и обхватила подушку. Тернер наклонился к ней и ласково пошептал ей в ухо. Она, узнав его голос, довольно вздохнула и повернул ась к нему.
— Подожди. Не засыпай. Сначала надо раздеться. — Он стал расстегивать пуговицы. — Сядь на минутку, чтобы я снял с тебя платье.
Словно сонный ребенок, она послушалась и, зевая, спросила:
— Где мы?
— В Роуздейле, в твоем теперешнем доме.
Он поднял юбку, собираясь снять платье через голову.
— О, как хорошо!
Она хлопнулась обратно на кровать.
Тернер с терпеливой улыбкой снова ее усадил.
— Еще минутку.
Быстрым движением он стянул с нее платье, и она осталась в одной тонкой сорочке.
Удовлетворенно бормоча, Миранда залезла под одеяло.
— Не так быстро. — Он ухватил ее за лодыжку. — В этом доме не спят в одежде.
И сорочка последовала за платьем.
Миранда, не заметив того, что она голая, натянула до подбородка одеяло, вздохнула и тут же погрузилась в сон.
Тернер тихонько засмеялся, глядя на свою жену. Почему он раньше не замечал, какие у нее длинные ресницы? Но возможно, это всего лишь игра света? Он тоже устал, поэтому быстро разделся и улегся рядом с ней. Миранда лежала, свернувшись, как ребенок. Он обхватил ее, придвинул к себе поближе и прижался к ее теплому телу. Какая у нее мягкая кожа! Он погладил ее, и, наверное, ей стало щекотно, потому что она тихонько охнула и перевернулась на спину.
