Не успела Кэдрин закончить разговор и сунуть телефон в сумочку, как появился здоровяк вышибала, который шел вдоль очереди, внимательно осматривая собравшихся. Заметил Кэдрин. Странно, его внимание привлекла ее прическа в том месте, где скрывались заостренные уши, а не мини– юбка.
Все обошлось – он пропустил ее за бархатный канат ограждения внутрь клуба.
Проходя мимо Синди, Кэдрин с притворным сочувствием подмигнула:
– Похоже, Син, прогадала ты с ретро-стилем. Не прошла отборочный тур.
Когда Себастьян наконец покинул Николая вместе с подозрительно разговорчивой Мист и телепортировался к Кэдрин, он очутился в роскошном ночном клубе, каких ему еще не доводилось видеть. Должно быть, задание в Колумбии. То самое, которое, он надеялся, она не выберет.
Лазерные лучи рисовали на выпуклом потолке причудливые сверкающие узоры. В подвешенных высоко над танцплощадкой клетках извивались полуодетые танцоры.
Клетки заставили его припомнить один из последних снов.
Во сне Кэдрин стояла возле пленного мужчины. Он был молод. Избитое, израненное, переломанное во многих местах тело. Не поднимая головы, он проскрежетал:
– Убей меня.
Она улыбнулась:
– Разумеется, пиявка. – Ее голос был словно сахар. – Через несколько месяцев.
Кажется, он заплакал.
– Ну если хочешь, я отпущу тебя – на солнце. Беги, – продолжала Кэдрин. – Твои органы растекутся жижей внутри тебя, прежде чем ты сдохнешь; будут плескаться под кожей. А ты все равно будешь отчаянно ползти к свету. Это я тебе обещаю.
Как всегда, в ней ни сочувствия, ни угрызений совести, ни даже ненависти.
Проснувшись, Себастьян чувствовал себя премерзко и долго не мог стряхнуть с себя это отвратительное ощущение. Во время следующего визита в поместье «Черная гора» он рассказал об этом сне Николаю, и тот посоветовал ему не отделять воспоминания от контекста. Но как еще мог Себастьян толковать эту сцену? Все было и без того предельно ясно.
Он понимал причину ее жестокости, но видеть все это…
Себастьяну пришлось дважды обойти клуб, прежде чем он обнаружил Кэдрин, потому что сегодня ее было не узнать.
Размалеванные темно-синим веки, блестящая помада на полных губах. Блузка с низким вырезом намеренно открывала кружево лифчика. А юбка была такой короткой, что он мог видеть упругие стройные ляжки до самой расщелины между ягодиц. Вместе с группой каких-то людей Кэдрин вошла в павильон. На ней были черные сапоги на высоченных каблуках с голенищами до колен.
Он ужасно разозлился на нее за то, что она вообще сюда пришла, не говоря уж об одежде. Однако, увидев ее в таком наряде, Себастьян тут же пришел в неописуемое возбуждение. Он решил – однажды ночью он заставит ее надеть эти сапоги и возьмет ее.
Внешне Кэдрин казалась очень веселой и все время улыбалась, но в ней чувствовалось напряжение. Ее откровенный наряд не оставлял сомнений в том, каким образом она попытается забрать у колумбийца кольцо. Неудивительно, что Мист сегодня была такой разговорчивой.
Когда ему удалось отвести от Кэдрин взгляд, он увидел, что все мужчины вокруг пялятся на ее лицо или шарят глазами по ее телу. Себастьян сжал кулаки. Кого бы убить первым?
– Да ты лучше сядь, – услышал он голос за спиной. Обернувшись, Себастьян увидел двух нимф. – Кэдрин сегодня будет не до тебя.
Он снова нашел глазами Кэдрин как раз в тот момент, когда рядом с ней оказался мужчина. Он обнял ее за плечи, чуть не касаясь ее груди. Впервые в жизни Себастьян ощутил настоятельную потребность убить.
Первая нимфа взяла Себастьяна под руку.
– Мы могли бы хорошо провести время. Забудь о валькирии, вампир. Для нас ты тоже запретный плод, если именно это тебя возбуждает.
Себастьян едва слышал ее – так стучала кровь в ушах.
– Она с этим колумбийцем? – прорычал он.
– Да, это он.
Мерзавец нагнулся и провел рукой по ногам Кэдрин, задевая подол юбки. Себастьян пришел в ярость. Наверное, это симптом «жажды крови»? Никогда еще не доводилось ему испытывать такую безумную ярость. Никогда.
«Он лапает то, что принадлежит мне».
Себастьян двинулся к ней, его глаза наливались злобной чернотой. Люди испуганно расходились, уступая ему дорогу. Кэдрин вскочила и бросилась к танцплощадке, пока он не устроил сцену.
Схватив за руку, он потащил ее в темный угол возле черной стены.
– Господи Иисусе, что ты делаешь? – закричал он. – Ты позволила ему прикасаться к себе!
– А ты что делаешь? – закричала она в ответ. Она знала – попади Себастьян в клуб, его явно не порадует происходящее. Но лучше уж объясниться, прежде чем он ее изобьет. Можно подумать, застал ее в постели с хоккейной командой!
Сначала его безумный вид и едва сдерживаемая ярость поставили ее в тупик. Но потом, когда он попытался телепортироваться вместе с ней из клуба, она тоже рассвирепела.
– Пусти меня! – Она вырвала у него руку. – Ты отлично мне поможешь, если колумбиец сейчас уедет без меня.
– Так ты собиралась уехать с ним? – взревел Себастьян, хватая ее за плечи, чтобы снова попытаться телепортироваться. Она вырывалась, и он огляделся вокруг – нет ли где укромного местечка. Втащил ее в маленькую комнатку с двумя креслами и телефоном на полке и захлопнул за собой дверь. Стало тише, но стены содрогались от грохота музыки.
– Как ты могла задумать такое – уехать с ним?
– То, что я делаю, тебя не касается, – прошипела она сквозь зубы.
– Нет, очень даже касается. Он тискал тебя повсюду – а ты не возражала!
– Если я стану тебе отвечать, тем самым признаю твое право спрашивать. А у тебя нет такого права.
– Я заберу перстень у колумбийца, – быстро предложил Себастьян. – Телепортируюсь за ним, возьму опал и сбегу.
– Это запрещено. Ты знаешь, откуда берутся мифы?
Так как он молчал, она сказала:
– Миф – это свидетельство беспечности кого-нибудь из Закона. Каждый миф знаменует собой чей-то провал. За такую проделку Риора не просто дисквалифицирует, она сурово тебя накажет.
– Ну и что? Ты сказала, что собиралась уехать с другим мужчиной. И я уже видел, как он тебя оглаживал.
Казалось, он сейчас вцепится ей в глотку.
Кэдрин вскинула подбородок, и его глаза сощурились.
– Может быть, к тебе вернулись чувства, но ты по-прежнему холодная женщина, Кэдрин Бессердечная!
Он схватил ее за волосы на затылке, привлекая к себе. По какой-то загадочной причине оба тяжело дышали, и это было отчетливо слышно, несмотря на громкую музыку. Не успела она и пальцем пошевелить, как Себастьян поднял ее и задрал подол ее юбки. Зарычал, когда обнаружил, что под ней нет белья.
