– Филипп!
Девушка перелетела через последние ступени, бросила чемодан и повернула ключ.
– Любимая! – Филипп обвил руками ее талию, поднял и закружил легко, как перышко, нежно целуя. – Готова?
– Да.
Он подхватил чемодан Розеллы и протянул ей руку, чтобы отвести в ожидавший у крыльца экипаж. С Филиппом не было слуг. Он сам собрался править лошадьми всю дорогу до Парижа. Внезапно на пороге Розелла остановилась.
– Послушай! – быстро проговорила она.
– Что? – спросил озадаченный Филипп. – Крик. Я слышала крик!
– Я ничего не слышу.
– Вот! Опять. Это Клодин.
Розелла развернулась и побежала наверх по главной лестнице. Филипп закрыл дверь, поставил на пол чемодан и бегом бросился за ней. Ни один из них не заметил появившуюся из темноты руку, которая повернула в замочной скважине ключ и вытащила его.
– Клодин, я иду! – крикнула Розелла на бегу, но, добравшись до комнаты подруги, никого не увидела, хотя там горели все лампы.
– В чем дело? – спросил совершенно сбитый с толку Филипп.
– Все отправились на фестиваль вина, даже слуги. Я думала, Клодин с Себастьеном тоже уехали, но я слышала ее крик. – Розелла обхватила голову руками. – Мне мерещится нереальное?
– Не расстраивайся. Давай послушаем снова. Они прислушались. Ни звука.
– Я уверена, что слышала Клодин!
– Тогда давай вернемся туда, где ты впервые услышала крик, и попробуем определить его направление, – предложил Филипп.
– Хорошо, но ты оставайся на месте и послушай, будет ли что-нибудь слышно здесь.
Филипп остался наверху лестницы и оперся локтем на позолоченные перила, а Розелла легко сбежала вниз. Подойдя к двери, она нахмурилась. Засовы были задвинуты, а ключ исчез.
– Зачем ты снова запер дверь? – спросила девушка, повернувшись назад, и вдруг закричала.
Филипп упал от удара по голове серебряным подсвечником, который растворился в темноте в руке невидимого противника.
– Филипп! Филипп! – Розелла взлетела по лестнице и бросилась на колени перед раненым возлюбленным. Он не потерял сознание, но находился в шоковом состоянии и стонал. Она бережно приподняла его голову и в ужасе посмотрела в кромешную тьму, скрывавшую от ее взгляда кого-то или что-то.
– Вставай! О, пожалуйста, постарайся! – умоляла Розелла, пытаясь заставить его двигаться, положив безвольную руку мужчины себе на шею. Он автоматически подчинялся знакомому голосу, но не имел ни малейшего представления, почему должен повиноваться и что с ним случилось. Розелла согнулась под тяжестью мужского тела, но удержала равновесие. Она отведет его в башенную комнату. Там можно будет забаррикадировать дверь и, находясь в безопасности, дождаться возвращения кого-нибудь с праздника.
Девушка всхлипывала и часто оглядывалась через плечо. Она страшно боялась, что позади них из темноты появится жуткая фигура и снова нанесет удар, но они без происшествий добрались до западного крыла.
Розелле очень хотелось взять оставленную лампу, но она не смогла этого сделать, потому что должна была все время поддерживать Филиппа. Девушка решила довести его до ближайшей комнаты, а потом вернуться за лампой.
– Еще немножко, – заклинала она Филиппа. Казалось, он вот-вот упадет, каждый шаг давался ему с огромным трудом. – Обопрись на меня. Вот так. Теперь последняя лестница.
Им удалось дойти. Розелла помогла Филиппу лечь на кровать. Он тяжело дышал и, закрыв глаза, бессильно откинулся на подушки. Положив ему на лоб мокрое холодное полотенце, Розелла поспешила вниз за лампой.
В коридоре она снова услышала крик. Это точно был голос Клодин. И она кричала от боли! Розелла бросилась в один из салонов и схватила со стены абордажную саблю. С лампой в одной руке и оружием в другой она снова выбежала в коридор и попыталась определить, откуда раздается крик. Там! В библиотеке. Вытянув вперед саблю, девушка толкнула дверь и осторожно вошла в комнату.
– Розелла! Слава богу! Я думала, ты давно уехала с Филиппом. Или ты вернулась?
– Клодин! Почему ты здесь? – Розелла бросилась к полулежащей за креслом. Клодин, которая напоминала затравленного маленького зверька, ищущего любое убежище. Ее волосы потемнели от пота, а зрачки расширились от боли. На ней была только батистовая ночная рубашка. – Господи, что произошло?
– То, что я приняла за нервный спазм, оказалось началом схваток. Мы немного поговорили с Себастьеном, и вдруг боль резко усилилась. Он помог мне лечь в постель, а потом поехал за доктором.
– А почему же ты не осталась в спальне? Клодин схватилась за руку подруги.
– Кто-то бродит по замку. Я так испугалась, что решила выбраться как-нибудь наружу и звать на помощь. Но боль такая сильная, что я с трудом доковыляла сюда и спряталась. – Она уткнулась в плечо Розеллы, стараясь заглушить стон.
– Я отведу тебя в башню. Там Филипп. Не знаю, кто бродит здесь, но оставаться внизу нам небезопасно.
– Я не могу двигаться!
– Ты должна и будешь. Вставай! Тихонько всхлипывая, Клодин, как и Филипп, повиновалась твердому приказу, отданному нежным голосом.
– Я никогда не смогу дойти до башни. Это слишком далеко!
– Неправда. Давай. По одному шагу. Вот, хорошо.
Лампу пришлось оставить, но Розелла предусмотрительно взяла с собой коробок спичек. Она снова направлялась в башню с грузом на плечах, но на сей раз зажатая в правой руке сабля придавала ей смелости.
Добравшись до лестницы, Розелла зажгла спичку, чтобы убедиться, что семнадцатая ступенька на месте. Когда пламя обожгло ей пальцы, она бросила спичку, и в этот момент Клодин согнулась, вскрикнув от боли. В темноте женщина опустилась на колени, отказываясь двигаться и цепляясь за юбку Розеллы.
– Не могу больше сделать ни шагу. Не заставляй меня! О, не заставляй!
Где-то в одном из салонов скрипнула дверь. В отчаянии Розелла склонилась к мокрому от слез лицу Клодин.
– В башенной комнате ты будешь в безопасности. Думай о своем малыше. Это самое главное.
К счастью, эти слова придали Клодин сил. Она снова поднялась, и подруги медленно побрели наверх. Розелла в поисках двери ощупывала стену и постоянно оглядывалась назад, ожидая нападения. Наконец, занемевшими пальцами она нашла прохладную ручку. Распахнув дверь, Розелла затолкнула Клодин внутрь безопасной комнаты, вошла сама и захлопнула спасительную преграду. Она прислонилась спиной к двери и достала из кармана коробок.
– Я вернулась, Филипп, – начала девушка, смеясь и плача, – и привела Клодин…
Ее голос оборвался. Пламя спички осветило кровать, но Филипп не лежал на ней. Не было и окна. Стены обтянуты не розовым шелком, а бледно-зеленым, резные украшения покрыты серебром, а не позолотой. Розелла моментально осознала, что они с Клодин, которая уже судорожно упала на постель, попали в секретную комнату, скрытую между ее собственной спальней наверху и складом внизу! Круглую комнату без окон, где ночь за ночью плакал призрак. Ее охватил ужас. Они должны выбраться! Должны! Должны!
