Ричард очень радовался тому, как я их приняла. Он не умел выразить своей любви к ним. Держался несколько отчужденно, дети взирали на него благоговейно и очень почтительно, однако тянулись к моей матери и ко мне.
— Все понятно, — сказала я. — В их сознании я начинаю занимать место мамы. И очень этим довольна.
Несколько недель мы ждали, что король потребует к себе Ричарда. Я страшилась этого. Вызов означал бы войну. Зачем нужны эти сражения? Что в них проку? Какую пользу они принесли хоть кому-то? От редких гостей мы узнали, что король сколачивает из добровольных приношений крупную сумму. Видимо, появляясь перед людьми, красивый, величественный, в высшей степени привлекательный, с улыбкой для женщин и добрым словом для самых незначительных, он покорял все сердца. Казалось неизбежным, что вскоре, он соберет достаточно денег и начнет намеченную войну. Мужчины стекались под знамена с белой розой Йорков в сияющем солнце. Война будоражит мужчин. Она избавление от скучной жизни, возможность пограбить. Меня это печалило. Многие из них погибнут; другие получат увечья. Как могут они хотеть, чтобы мирная жизнь их нарушалась ради кратковременного волнения крови?
Дни шли своей чередой. Мать очень радовалась тому, что сменила Болье на Миддлхем.
— Свобода — одно из величайших благ, — сказала она. — В Болье, несмотря на определенные удобства, я чувствовала себя узницей. Здесь я свободна и очень рада видеть тебя замужем за Ричардом. Он хороший человек и питает к тебе искреннюю любовь. Хорошо, что Ричард только королевский брат, а у Эдуарда есть сыновья. Да и все равно Кларенс старше Ричарда.
— Вы думаете о троне.
— Лучше быть подальше от него. Если б твой отец не стремился править... обладать властью, у нас была бы совершенно иная жизнь! Он бы находился сейчас с нами. Это просто счастье, что вы живете в Миддлхеме, вдали от придворных интриг и соперничества.
— Я это хорошо понимаю. Но Ричарду вскоре придется идти на войну.
— Мужчины сами навлекают на себя это проклятье, — сказала мать. — Зачем Эдуарду война? Он твердо сидит на троне. Он один из любимейших королей, каких знала Англия. Зачем? Зачем?
— Люди хотят войны. Смотрите, как они стекаются под его знамена.
Мать печально покачала головой.
Мы стояли у окна. Дети находились в саду с одной из нянек. Джон с Екатериной бегали, прыгали. Эдуард ковылял за ними.
— Как хорошо им вместе, — сказала мать, оставя мрачную тему войны. — Ты правильно поступила, Анна, что согласилась принять их.
— Да. Ричард очень рад видеть детей пристроенными. Должно быть, он очень беспокоился о них.
— Естественно. Ричард хороший отец.
— Он позаботится, — сказала я, — чтобы они получили подобающее воспитание и были хорошо обеспечены.
Мать кивнула.
— Да, — продолжала я, — хорошо, что они здесь. Я сперва думала, что буду питать к ним неприязнь, но теперь вижу, что ошибалась. Для меня они малютки... дети Ричарда, его подопечные, а потому и мои. Но только вот...
Я умолкла. Мать выжидающе поглядела на меня:
— Договаривай, Анна.
— При виде их я думаю, что Эдуард выглядит несколько болезненным.
— Он еще мал.
— Видимо, эти двое здоровы с рождения. Оба очень энергичны. Джон все время скачет, словно ему трудно стоять на месте, а Екатерина, кажется, постоянно сдерживает свою живость. Рядом с ними Эдуард выглядит слабым.
— Он же маленький. С возрастом это пройдет.
— Да, конечно, — сказала я, позволив себя успокоить. — Пройдет.
Пришел вызов, которого мы ждали, Ричард с всадниками и лучниками отправился на юг. Я вместе с детьми смотрела ему вслед, терзаясь печалью и страхом.
Счастье и довольство имеют свою оборотную сторону: люди вроде меня живут в постоянном страхе утратить это блаженное состояние. Хотя, должно быть, каждая любящая жена испытывает страх за уходящего на войну мужа.
Я ощутила жгучий гнев. Эта война бессмысленна. На нас никто не нападал. Подумала о мужчинах, идущих в бой, чтобы причинить горе и страдания людям, которые не сделали, им зла, которых они даже не знают.
Потянулись долгие, беспокойные дни. Мы с нетерпением и страхом ждали новостей. Жаркий июнь казался бесконечным. У всех на устах трепетал невысказанный вопрос: «Что происходит во Франции?»
Шли месяц за месяцем. Июнь. Июль. Август.
Тот сентябрь я помню прекрасно. До нас доходили только отрывочные сведения. Немногочисленные гости мало что могли сообщить, однако мы поняли, что сражений во Франции нет, что король Эдуард ведет переговоры с Людовиком, а вскоре пришла весть о мирном договоре в Пикиньи.
Я ощутила громадное облегчение. Но как это было понять? Эдуард отплыл с великолепным войском, его сопровождали братья со своими приверженцами, они должны были объединиться с герцогом Бургундским против Людовика. И ни единой битвы!
Тревога слегка улеглась. Я поняла, что Ричард скоро вернется.
Вернулся он в сентябре. Спокойным, задумчивым... и я поняла, что на душе у него мрачно.
Ричард сказал, что король повел себя неслыханно. Я впервые слышала от него осуждение в адрес брата. Конечно, он не одобрял образ жизни Эдуарда, его похотливость, брак, принесший столько несчастий, но раньше неизменно спешил встать на его защиту. Теперь разочаровался в нем и встревожился.
— Мы отправились во Францию, — сказал он, — с лучшей английской армией, когда-либо ступавшей на эти берега. Генрих Пятый гордился бы ею.
— И все же обошлось без кровопролития?
— Нас встретила сестра, Маргарита Бургундская. Очень приветливо. А вот муж ее, увы, наших надежд не оправдал. Его не зря прозвали Карлом Легкомысленным. Он не был готов к войне. Некоторое время назад осаждал город, против которого озлился, и потерял в этом бессмысленном предприятии большую часть своих войск. Однако нас это не могло остановить. Мы пришли с великолепной армией.
— Значит, было решено не воевать с французами?
— Людовик хитер и очень умен. Он прекрасно понимал, что против нас ему не выстоять. Настоящий враг его, конечно, Бургундия. Людовик изъявил желание встретиться с Эдуардом и предложил на этой встрече условия мира, которых мой брат не смог отвергнуть.
— Но ведь это замечательно! Война была остановлена.
— Анна, людей позвали воевать. Обещали им военную добычу. Они покинули дома, работу, семьи, чтобы сражаться за короля, принести славу Англии. Этот предательский мир, эти уступки Людовика не принесли им выгоды. Они вернулись домой с пустыми руками.
— Зато целыми и невредимыми.
— Они хотели приключений, добычи. Неужели не понимаешь? Им это было обещано. А их, как оказалось, вырвали из домов лишь затем, дабы продемонстрировать Людовику могущество Англии.
