– Нет, его там не будет, но будет кое-что еще – это единственное место, где мы можем получить доступ к Записям Акашика вне Акаши, и нет никакого способа, которым я могла бы туда вернуться.
– Записи Акашика? – Ее брови сдвинулись. Дарла вошла с нашим завтраком, ведя вежливую болтовню, в то время как она раздавала тарелки, заварила новый чайник для Сары, принесла мне больше кофе, и послала Тео множество несколько скучных взглядов. Я стряхнула крупинки несуществующей пыли с его плеча, и приподняла бровь.
Она ушла с вежливым ропотом.
Очень тонко, Sweetling.
Я борюсь за превосходство.
– Я услышала о Записях Акашика, – сказала Сара медленно, намазывая джем на булочку. Она выглядела углубленной в мысли. – Разве это не своего рода отчет, который держит Бог обо всем, что каждый делает?
Я шлепнула мои две части тоста на гору еды перед Тео, обмениваясь нашими тарелками.
– Очевидно это – смертное определение, которое было искажено за столетия.
– Записи Акашика – просто внесение в список всех существ в Суде Божественной Крови, Равнины Акашика, и Авадона, соответственно, – сказал Тео, склоняясь ко мне. – У этого бекона отличный запах.
– Хочешь укусить? – Спросила я, предлагая ему яйца с беконом.
Он посмотрел на это с такой алчностью, что это напомнило мне о том, что он потерял. Его Кадык качнулся, поскольку он сглотнул, тихо помотал головой.
– Лучше не надо.
Ты заболеешь?
Я не знаю. Кристиан сказал только, что вероятно моему телу потребуется время, чтобы приспособиться к кровяной диете, и я не должен путать вещи, пробуя поесть. Я, все же, нежно люблю бекон.
Мое сердце сжалось от сожаления в его голосе.
– Темные не могут есть вообще? – спросила Сара, ее пристальный взгляд был аналогично сочувствующий.
– Они могут, но не для еды, и я заключаю, что это только в ситуациях, где этого нельзя избежать, – ответил Тео, его глаза следили за траекторией кусочка бекона, поскольку я засунула его в рот.
Что, если ты только пробуешь немного? Несколько укусов? Только, чтобы посмотреть, что будет?
Я не получу удовольствия расходуя день на рвоту, или судороги, или на то, как мое тело среагирует на твердую пищу.
Я чувствовала себя настолько виноватой, что еда казалась грязью у меня во рту.
Я не хочу есть, Sweetling. Ты удовлетворила весь мой голод ранее этим утром, сказал он тепло и заверительно в моих мыслях. Я потерял вкус определенных пищевых продуктов.
Я сглотнула бекон, который был все еще в моем рту, вытерла пальцы о салфетку, и схватила его голову обеими руками, притягивая его для поцелуя. Его язык танцевал вокруг моего рта, дегустируя меня, дразня меня, его стон удовольствия слился с моим собственным.
– Я восхищена, вы нашли друг друга, вы счастливее, чем вы можете знать, и я – последний человек, я думаю, которого можно было бы назвать скромницей, но я пробую здесь поесть, и немного смущаюсь, когда люди разбираются на вершине моего завтрака.
Тео медленно отстранил голову от меня, пару раз быстро укусив мою нижнюю губу перед тем как наши губы разъединились.
Лучше?
Очень. Хотя прогулка собирается быть неудобной некоторое время.
Мой пристальный взгляд спал до его коленей. Он был ясно возбужден. Я надеюсь, что это происходит из-за меня, а не бекона.
Sweetling, я все же возбуждаюсь от свиных продуктов, ответил он. Его глаза стали еще более черными. Если я ем их через тебя.
Сара преувеличенно вздохнула.
– Мы можем возвратиться к вопросу под рукой?
Было трудно отклонить изображения Тео, посланные мне, но я справилась, посредством концентрации на моих яйцах, удержавшись от того, чтобы наброситься на него.
– Конечно. Возвращаемся ко всему кроме возражений о нас украдкой пробирающихся в Суд, У тебя нет никаких других комментариев?
– О, у меня много комментариев, но я уважаю вас обоих слишком сильно, чтобы сделать их, – сказала она, махая ее вилкой по бумаге. – Где Записи Акашика?
– В библиотеке, в том же самом здании, где у морей офисы, – ответила я, подливая еще кофе и протягивая его Тео. Блаженный взгляд застыл на его лице, закрыв глаза, он глубоко вдохнул его аромат.
– В их офисах? Хорошо, теперь я знаю, что вы сумасшедшие! Только точно, как вы собираетесь добраться до Записей, не будучи замеченными? Не будет того, кто увидев вас, не узнает кто вы? Разве моря не сделают что-нибудь ужасное, если они найдут вас там?
– Тео думал об этом, – сказала я с гордой улыбкой за него, потягивая мой кофе.
– Маскировка? – спросила она.
– Нет, единственные маскировки, которые мы могли надеть, которые эффективно введут в заблуждение морей, должны были бы быть созданы демоном, и мы не будем спускаться по той дорожке, – ответил Тео, снимая крышку с банки от джема, чтобы почувствовать его запах.
– Тогда, что…
– Я покажу тебе? – Спросила я, выгнув брови.
Сара выглядела смущенной.
– Покажешь мне что?
– Мы пробовали это вчера вечером, в моей комнате. Все действительно пройдет гладко. – Я закрыла дверь в зал паба, сделав драматическую позу посреди комнаты.
– Ты же не собираешься снова делать дождь, не так ли? – Спросила Сара, тревожно посмотрев на ее шелковую блузу.
– Нет. Это еще лучше, чем мое собственное дождевое облако. – Я закрыла глаза, воображая повышенную влажность, пока она не достигла ста процентов, сопровождаемая понижением температуры. Влажность от поверхности земли была вытянута наружу и начала испаряться, сгущаться, перемещаясь вверх, чтобы охладиться.
– О мой бог, – сказала Сара, в ее голосе слышался преобладающий страх.
Я открыла глаза и улыбнулась.
– Я – машина тумана!
– Это невероятно, – сказала она, ударяя по морю тумана, который заполнил маленькую комнату. – Я не могу полагать, что ты можешь этим управлять!
– Это – искусство, – сказала я скромно, восхищаясь густым туманом, что начал скрывать объекты в комнате.
– И вы собираетесь заполнять Суд туманом, чтобы прокрасться в него? О, я должна это видеть!
Я открыла окно и начала рассеивать туман.
– Эмм… Сара…, я не думаю, что Суд, был бы лучшим местом для тебя, – сказал Тео, выглядя неловко.
– Почему? – потребовала она.
– Хорошо, со своей стороны, смертным не разрешают там быть, кроме тех, у кого есть специальное разрешение.
Она нахмурилась.
– Портия – Смертная.
Тео поглядел на меня.
– Да, но она – добродетель. Это означает, что она находится на дороге к бессмертию, и может, очевидно, иметь законные дела в Суде.
– Мы спорим о мелочах, и вы знаете это, – сказала она, отклоняя его возражения. – Я думаю, что я должна пойти с вами. Никто не увидит меня, если все будет в тумане, таким образом, никто не узнает, что я была там.
