— В его шкафу тоже есть скелеты? — осведомился Хантер.
— Он ведь из незаконной ветви семейства, хотя, конечно, в родстве с королевской династией Стюартов. Были какие-то разговоры о нем… Ничего особенного. Далее наш дорогой юный Дейвид. Четвертый сын! Боюсь, здесь немного можно накопать, Джеггер, так как ваша дочь любит этого парня. Было бы трудно найти более престижного и влиятельного пэра, чем его отец. К нему прислушивается королева, а парламент и премьер-министр у него под каблуком. Что касается денег… ну, его отец мог купаться в них ежечасно.
— Это глупость, Лавиния.
— Простите меня, лорд Эйври! — фыркнула она, используя официальный титул. — Мы среди друзей и семьи. Так что я могу говорить правду.
— Здесь еще Аллан Бекенсдейл, — напомнила Кэт.
— Ну конечно, Аллан. Славный парень. Я слышала от маленькой птички, что он помог другу выпутаться из карточных долгов. Усердно учится в университете, отличные отзывы от всех профессоров.
— Как вы считаете, мог кто-нибудь из них затаить злобу против Дейвида? — спросил Хантер.
Лавиния посмотрела на него сквозь очки.
— Ревность? Дейвид же ведущий соискатель руки Маргарет, не так ли, Джеггер?
— Пожалуй. — Лорд Эйври посмотрел в свои карты. — Ага! Джин! — воскликнул он.
— Вы уверены, Джеггер? Вы можете хотя бы видеть ваши карты?
— Господи, женщина!..
— Ах! — воскликнула Лавиния, поднимая взгляд. — Кажется, прибыл ужин.
Ужин действительно прибыл. Цыплята в зелени, овощи, свежеиспеченный хлеб. Пища была отличной. Едва они покончили с едой, когда Хантер увидел, что Кэт пытается сдержать зевоту. Его сердце тянулось к ней. Оно не зачерствело, как могло показаться людям, хорошо осведомленным о преследующих его вспышках гнева.
— Любовь моя, — пробормотал Хантер, касаясь ее руки. — Я уверен, наши гости не будут возражать, если ты пойдешь спать.
Вздрогнув, Кэт выпрямилась, огляделась вокруг и призналась:
— Я действительно устала.
Лорд Эйври сразу поднялся.
— Доброй ночи, конечно, отправляйтесь в постель.
— Доброй ночи, дорогая! — пожелала ей Лавиния.
Она не поднималась. Кэт наклонилась поцеловать ее в щеку, и принцесса тепло ее обняла.
Хантер, естественно, тоже встал. Он подошел к Кэт и тоже поцеловал ее в щеку.
— Доброй ночи, любовь моя.
Кэт уставилась на него, и он понял, что она рассматривает использование им слова «любовь» всего лишь как насмешку. Кэт кивнула и удалилась в каюту.
Когда дверь за ней закрылась, Лавиния, обратившись к Хантеру, похлопала его по руке своей миниатюрной ручкой:
— Вы не заслуживаете ее!
Хантер не обратил на это внимания. Глядя прямо в глаза своей двоюродной бабушке, он спросил:
— Лавиния, вы можете назвать причину, по которой кто-нибудь хотел бы навредить Кэт?
Она подняла брови и задумчиво откинулась назад.
— У нее нет своего состояния… хотя, конечно, теперь она замужем за вами.
— Что-нибудь другое, — сухо произнес Хантер.
— Возможно, она что-то знает… может что-то сделать… Не знаю, Хантер. Почему? Что происходит в этой экспедиции? Камни падают, хотя их не двигали столетиями!
— Я тоже не знаю, — сказал Хантер.
— И египетский аспид в комнате в Риме! — добавила Лавиния.
Хантер сердито посмотрел на лорда Эйври.
— Я говорил только с Лавинией, — попытался оправдаться тот. — И ведь она ваша двоюродная бабушка!
Хантер слегка улыбнулся, покачав головой. Вместе с едой принесли графин бренди. Он налил себе и лорду Эйври.
Лавиния негромко кашлянула.
— Прошу прощения, Лавиния! — Хантер немедленно налил и ей.
Старушка кивнула, потягивая бренди.
— Я держу глаза открытыми, и я дальнозоркая, так что вижу далеко. А вблизи… ну, у меня есть очки! Так что я почти ничего не упускаю.
— Не сомневаюсь, — сказал Хантер.
Вскоре они разошлись по своим каютам.
Хантер запер дверь и вошел в спальню, надеясь, что глаза быстро привыкнут к темноте.
Он подошел к кровати. Его сердце на мгновение перестало биться. Кэт казалась такой красивой и беззащитной. Ее глаза были закрыты, а дыхание ровным. Она мирно спала. Даже в темноте ее волосы, рассыпавшиеся по подушке, сверкали.
Хантер страдал, глядя на нее.
Трудно так любить женщину, как он любит Кэт, и знать, что он всего лишь замена того, кто ей действительно нужен!
Трудно скрывать свои чувства, ибо гордость не позволяет показать их!
Вздохнув, Хантер отвернулся.
Может ли он спасти ее от грозящей ей опасности? Это не вопрос. Он отдал бы свою жизнь, чтобы спасти Кэт.
Думая так, Хантер молча разделся и лег рядом с ней, соблюдая дистанцию, глядя в потолок и молясь, чтобы судовая качка позволила ему заснуть.
— Боже мой! Это же Египет!
Кэт стояла на палубе — ее счастье по поводу их прибытия было настолько полным, что она широко улыбалась Хантеру. Не было и следа других эмоций.
Он улыбнулся в ответ, наслаждаясь ее восторгом. Камилла тоже была возбуждена. Она смотрела на Кэт широко открытыми глазами.
— Я здесь, мы здесь!
— Давайте надеяться, что вы обе будете так же довольны, когда мы станем изнемогать от зноя пустыни и песок начнет сыпаться в глаза, — заметил Брайан.
— О, я буду любить песок и каждую минуту пребывания там! — отозвалась Камилла.
Они оживленно разговаривали, подплывая все ближе к берегу.
Кэт заметила, что Дейвид кажется задумчивым и молчаливым. Его настроение казалось ей странным. Но это не было притворством, он упорно держался поодаль от остальных, предпочитая молча наблюдать.
Наконец они сошли на египетский берег и тут же бросились покупать ткани, фрукты, маленькие произведения искусства, подлинные и фальшивые, у торговцев, толпившихся у места прибытия кораблей. Люди были повсюду.
— Подожди, пока мы увидим Каир, — улыбнулся Хантер, положив руку на плечо Кэт.
— Ну, полагаю, мне придется ждать. Нам предстоит еще одно путешествие поездом.
— Да, действительно.
В поезде, идущем в Каир, не смолкали возбужденные разговоры — все радовались, что они наконец достигли места назначения. Поезд привез их на станцию, где снова было полно торговцев, но их уже ждали кареты, и вскоре они прибыли в отель «Шепердс».
Вместе с ними на поезде приехало много других путешественников, но Кэт была готова к тому, что лорд Эйври, Брайан, Камилла и Хантер привлекут наибольшее любопытство.
Персонал выбежал помочь им; главный администратор кланялся снова и снова, приветствуя уже знакомых ему Хантера, Брайана и лорда Эйври. Их ящики и сундуки были сняты с повозок, следовавших за каретами. Компании пришлось пройти в свои комнаты под любопытными взглядами обедавших в патио.
