— Мне кажется, ты должен понять.
Джуд резко вскинул руку, призывая приятеля помолчать. Потом тихо, но отчетливо проговорил:
— Я не знаю, как закончится история с Мариссой, однако не сомневаюсь, что в ней будет по крайней мере мораль. Вот и все, что я могу сказать.
Эйдан усмехнулся и похлопал друга по спине. После чего все трое начали спускаться с холма.
— А что, если Чарлз Лемонт сейчас дома? — спросил Джуд.
— В таком случае он услышит весьма неприятную правду, — ответил барон.
— Но его жена станет все отрицать.
— Да, конечно. Она и без мужа будет все отрицать.
Когда они подъехали к парадному входу, Эдвард велел слуге постоять с лошадьми недалеко от дверей. Они не думали, что их визит будет продолжительным. Однако им пришлось вышагивать по приемной добрых полчаса — молоденькая горничная сообщила, что хозяйка одевается; причем было заметно, что девушка немного нервничала. Джуд предположил, что все они выглядели не очень-то дружелюбно, и в этом, конечно же, не было ничего удивительного.
Но нервничали и сами визитеры. Ведь было ясно: миссис Лемонт действительно будет все отрицать. И никому из них не хотелось запугивать женщину благородного происхождения, носящую в чреве ребенка. А если она к тому же притворится больной, то у них не останется совершенно никаких аргументов. И очень может быть, что их путешествие закончится нелепейшим образом: беременная леди упадет в обморок, а они, окружив бедняжку, станут обмахивать ее веерами, а потом будут предлагать ей крепкий чай.
Визитеры все больше мрачнели, и вот наконец перед ними появилась улыбающаяся миссис Лемонт. Элегантным движением коснувшись своего округлившеюся живота, она воскликнула:
— О, джентльмены!.. Какое удовольствие снова вас увидеть!
Эйдан оказался прав. Миссис Лемонт действительно была довольно красивой женщиной. К тому же она держалась с необыкновенным достоинством. Но, приблизившись к ней, Джуд увидел, что безупречная чистота ее кожи была достигнута с помощью пудры. Да и улыбка ее казалась подозрительной — глаза слишком уж ярко, блестели. Да, она определенно нервничала, хотя и впрямь держалась с достоинством.
В очередной раз изобразив улыбку, хозяйка проговорила:
— К сожалению, мой муж сейчас уехал. Он сегодня намерен посмотреть, как убраны поля. И мне очень жаль, джентльмены, что вы снова разминулись с ним. Хотя… Вы ведь встречались с ним вчера вечером, не так ли? Да, конечно же, встречались! Я сейчас вспомнила!
— Совершенно верно, мы встречались, — подтвердил Эдвард.
— А ваша лошадь еще не поправилась?
— Прошу прощения, миссис Лемонт. — Эдвард едва заметно нахмурился, как бы давая понять, что речь пойдет о весьма серьезных вещах. — Видите ли, миссис Лемонт, мы приехали сюда не для того, чтобы говорить о лошади.
— Не о лошади? — Дама изобразила смущение. — О, простите меня, джентльмены! Садитесь же! Позвольте предложить вам чаю.
Чай давно уже был подан, но к чашкам никто не прикасался, да и хозяйка, указавшая гостям на стулья вокруг стола, даже не притронулась к чайнику.
Усевшись, барон проговорил:
— Миссис Лемонт, мы побеседовали с Тесс, и она…
— С Тесс? — переспросила хозяйка.
— Да, с вашей новой горничной.
Миссис Лемонт покачала головой:
— Ничего не понимаю. О ком вы?..
— О той самой горничной, которую вы вчера вечером отправили забрать деньги. Мои деньги.
— Какие странные вещи вы говорите… — с улыбкой сказала хозяйка. — Может, вы меня разыгрываете?
— Миссис Лемонт, вы должны…
Эдвард умолк и со вздохом махнул рукой.
На помощь ему тотчас пришел Джуд. Пристально глядя на хозяйку, он проговорил:
— Мы знаем, что это именно вы преследуете мисс Йорк. Так что советую вам: прекратите свою недостойную игру и расскажите нам всю правду. Поймите, игра закончена.
— Кто вы такой, сэр? Я вас не знаю.
— Я жених мисс Йорк, и это все, что вам нужно обо мне знать. Я считаю ваши угрозы, адресованные ей, угрозами также в мой адрес. Именно поэтому я приехал сюда.
Лицо миссис Лемонт на мгновение словно окаменело. На щеках же появились пунцовые пятна.
— А может быть, нам следует обсудить это дело с вашим мужем? — добавил Джуд.
В следующую секунду стало ясно: Джуд нащупал самое больное место миссис Лемонт. На глазах ее появились слезы, и она прошептала:
— Не надо, прошу вас…
Тут Эдвард, подавшись вперед, вновь заговорил:
— Вы должны прекратить грязные нападки на мою сестру. Право, я даже представить не могу, из-за чего вы так ее ненавидите…
Миссис Лемонт тихо всхлипнула.
— Он любит ее. Поэтому… — Она со вздохом умолкла.
Джуд смотрел на нее в изумлении; ему казалось, он ослышался.
— Он всегда ее любил, — добавила женщина.
Эдвард нахмурился и проворчал:
— Ваш муж? Вы о нем говорите?
— Да-да, конечно. И если он узнает об этом, то возненавидит меня. Пожалуйста…
Она снова всхлипнула.
Эдвард протянул ей носовой платок, а Джуд невольно вздохнул. Что ж, приходилось соблюдать правила хорошего тона даже в таких случаях — общаясь с шантажисткой. Но заслуживала ли эта леди сочувствия? Джуд затруднился бы ответить на этот вопрос.
Откашлявшись, он проворчал:
— Знаете, миссис Лемонт, если уж говорить со всей прямотой… Вы очень невзлюбили Мариссу и решили погубить репутацию Йорков, да еще к тому же заполучить от них некую сумму, не так ли?
Дама решительно покачала головой и воскликнула:
— Нет-нет, ошибаетесь! Я не хотела никаких денег! Просто подумала… Я подумала, что в этом случае меня труднее будет найти.
— Но вы хотели опозорить семью, верно? По крайней мере мисс Йорк…
Женщина замерла на мгновение, потом в гневе прокричала:
— Это несправедливо! Он мой муж! Он взял меня в жены! Но я всегда замечала… замечала, что он не слишком уверен в своей любви ко мне. Поначалу я не знала причины, а потом я увидела их…
— Что вы имеете в виду?! — рявкнул Эйдан.
Хозяйка вздрогнула и прижала к губам платочек.
— На празднике урожая… Я посмотрела на него и увидела… желание в его глазах. А когда я проследила за его взглядом… Там была мисс Йорк, которая шла радом с каким-то другим джентльменом.
Джуд нахмурился:
— Именно тогда вы и обвинили ее во всем?
— Кого еще я должна была обвинять? Своего мужа? Но я люблю его! А она… она казалась такой холодной, словно его любовь совсем ничего для нее не значила. Но почему-то мне все время казалось… Казалось, что она намеренно держала его в состоянии влюбленности, если можно так выразиться.
