– И уберете от меня свои мерзкие лапы.
Когда Себастьян прибыл на Беркли-сквер, в особняке Джарвисов царило совершеннейшее смятение.
– Что в дьявола происходит? – требовательно поинтересовался виконт, когда взмыленный дворецкий наконец открыл дверь настойчиво трезвонившему визитеру.
– Прошу прощения, милорд, – ответил Гришем, чье обычно бесстрастное лицо было сейчас мертвенно-бледным, – но я не вправе…
– Если это Девлин, – хрипло пророкотал из глубины дома голос барона, – впустите его, и немедленно.
Виконт проследовал за дворецким через холл, полный суетящихся слуг, ищеек с Боу-стрит и типов с военной выправкой и стальными взглядами, которых могущественный вельможа предпочитал привлекать для выполнения грязной работы. Откуда-то с верхнего этажа доносились такие надрывные рыдания, что у Себастьяна по необъяснимой причине зашевелились волосы.
Лорд Джарвис стоял у массивного камина в библиотеке, окруженный той же толпой, что мельтешила в холле.
– Оставьте нас, – рявкнул он, подождал, пока все выскочат из комнаты, затем закрыл дверь и повернулся к Девлину. – Геро похитили. Гуляла с кузиной в парке, когда на них напали. Причастны по крайней мере двое мужчин и кучер.
Себастьян ощутил странное, парализующее чувство неверия. Словно издалека он услышал собственные слова:
– Увезли обеих девушек?
Барон мотнул головой:
– Мисс Кокс нет, только Геро – и ее горничную.
Девлин глубоко вдохнул, но это не помогло унять резкую, сокрушительную боль в груди, и пришлось вдохнуть еще раз.
– Жертва выбрана похитителями явно не случайно, – заметил он, направляясь налить себе бренди. Голос звучал спокойно, даже бесстрастно, но рука, протянувшаяся к графину, утратила твердость.
– Безусловно, – отрезал собеседник.
Хотя Джарвисы являлись древним и могущественным семейством, большую часть их богатств составляли земельные владения. Мисс Кокс была бы более логичной мишенью для вымогателей, желающих разжиться деньжатами.
Виконт плеснул в стакан изрядную порцию янтарной жидкости.
– Не думаете, что это попытка повлиять на вас в принятии какого-нибудь близящегося политического решения?
– Никаких требований мне не поступало.
Себастьян смерил барона долгим, холодным взглядом:
– Поверю вам на слово.
В глазах вельможи вспыхнула первобытная, непривычно вышедшая из-под контроля ярость.
– Черт бы тебя побрал, наглый ублюдок! Речь идет о моей дочери. О моей дочери!
Девлин уставился через комнату на будущего тестя. Когда-то он поклялся бы, что лорда Чарльза Джарвиса не заботит ничего, кроме собственного могущества и безопасности Британии с правящим домом Ганноверов. Как оказалось, он ошибался.
– Смею напомнить, – негромко заметил Себастьян, – что речь идет также о моей нареченной супруге. – «Носящей моего ребенка».
– Все из-за тебя, – обвинительно пронзил пальцем воздух Джарвис. – Из-за тебя и твоих дурацких, донкихотских исканий «справедливости». Ты понятия не имеешь, во что ввязался на этот раз. Ни малейшего представления!
Девлин отставил нетронутое бренди.
– На что в дьявола вы намекаете? Что Росс был вовлечен еще в какие-то дела? Посерьезнее, нежели передача золота шведскому правительству?!
Барон так сильно сжал челюсти, что на скулах вздулись желваки.
Себастьян шагнул было к нему, но заставил себя остановиться.
– Черт бы побрал вас! Говорите же, возможно, от этого зависит жизнь Геро!
Ноздри вельможи дрогнули в глубоком, раздраженном вдохе.
– Первого и пятнадцатого числа каждого месяца военный министр Франции представляет Наполеону документ, называемый «Обзор положения французской армии».
– Что в нем? – сверкнул глазами виконт.
– Изменения в численности французских дивизий, передислокация войск, список назначений на командные посты и все такое прочее.
– И?
– Вот уже какое-то время некий сотрудник вражеского генерального штаба снимает с этих сведений копии и передает их парижскому книготорговцу, чья лавочка расположена у моста Понт-Неф. Оттуда копии следуют на побережье и переправляются контрабандистами через Ла-Манш. До вчерашнего дня депеши попадали в руки французского эмигранта, бывшего священника.
– Антуана де Ла Рока…
– Именно.
– Так вот почему коллекционер заходил к Россу в среду? – вперился Девлин в замкнутое, сердитое лицо. – Он принес Александру последнее донесение?
– Да.
– А что дальше? Как обычно поступают с подобными сведениями?
– Как правило, такие документы направляются в соответствующий отдел Форин-офис, где копируются и изучаются. Это занимает два-три дня. Затем копии раздаются представителям избранных союзных государств… и некоторых дружественных правительств.
Наконец-то разрозненная картина начала обретать смысл.
– Под дружественными правительствами, – уточнил виконт, – вы подразумеваете, например, российского царя?
– Да, среди прочих.
– Позвольте, угадаю: представителем русских, забиравшим донесения у Росса, был полковник Дмитрий Чернышев?
Джарвис коротко, сдержанно кивнул.
– Их встречи не привлекали лишнего внимания, учитывая длительную дружбу. Чернышеву было назначено явиться за очередными сведениями в субботу вечером. Но передача так и не состоялась.
– И что же случилось с теми копиями, которыми располагал дипломат на момент смерти?
– Исчезли.
Себастьян направился к выходившему в сад окну и уставился сквозь стекло, опираясь рукой о длинный библиотечный стол. Он чувствовал, как в душе бурлит жгучая ярость, распаляемая страхом, виной и таким несусветным смешением чувств, в котором сейчас не было времени разбираться.
– Что удалось узнать о похитителях?
– Почти ничего. Эта дурочка Сабрина явилась домой в совершеннейшей истерике. Нянька, гулявшая с детишками неподалеку, видела происходившее, но толку с нее не больше. Все, чем мы располагаем на данный момент, – туманное описание старой кареты с парой серых в яблоках лошадей, которыми правил пожилой кучер в ливрее. Это да еще противоречивые портреты двоих молодчиков, одетых как джентльмены, однако не являвшихся таковыми.
Себастьян резко развернулся лицом к собеседнику:
– Если только вы о чем-то умалчиваете – о самой малости! – клянусь Богом, я…
– Не глупите! – огрызнулся тот. – Никто не осознает серьезность ситуации лучше меня. Я задействовал всех имеющихся людей, но они до сих пор ничего не выяснили. Ничего! – барон посмотрел Девлину в глаза долгим, пристальным взглядом. – Мне не до конца понятно, что происходило между вами и моей дочерью в последние два месяца. Но сейчас это не существенно. Сейчас ничего не имеет значения, кроме Геро. Вы считаете себя знатоком в разгадывании тайн? Тогда раскройте эту – найдите ее!
