мгновениями, а ещѐ больше опущенной головой Ремики. Благодаря такому
положению, она не могла видеть улыбки на его губах. Придав голосу серьѐзные
нотки, Артью продолжил измываться над Ремикой. - Пьянство, поджоги, встречи
с любовниками в злачных местах. Знаете, миледи, мне любопытно…очень
любопытно,…что ещѐ припрятано в вашей душе? Чего ещѐ мне следует ожидать?
-Простите, я вовсе не такая, как вам показалось,…я впервые…ну, вы понимаете, -
все эти слова Ремика пролепетала, не поднимая головы.
-Ещѐ бы не понимать? – Артью придал голосу гневные нотки, - мне пришлось в
прямом смысле этого слова вытаскивать вас из таверны. Вы, миледи, напились до
бесчувствия. И после всего этого имеете наглость заявлять, что подобное
происходит с вами впервые. Надеюсь, вы не осудите меня, если я скажу, что
ваши слова вызывают у меня недоверие.
-Вы вправе думать так, как пожелаете! – тихо прошептала Ремика, - чтобы вы не
сказали, я приму это молча. И ещѐ…я благодарна вам за то, что вы не оставили
меня там одну.
Она действительно была благодарна ему. И не столько за помощь, а за то, что он
не предал еѐ, откликнулся на зов. Ремика внезапно осознала, что всѐ вокруг
изменилось. Она изменилась. Поведение Артью…его благородное поведение
разительно отличалось от всего того, что она делала. Имею ли я право называть
его своим супругом, когда веду себя столь неподобающе по отношению к нему?
– думала она, не смея взглянуть на любимое лицо, и осознавая, что Артью прав
от начала и до конца. Он прав. Он лучше неѐ. Пусть говорит все, что только ему
вздумается. Она смолчит. Она стерпит…
Артью, который испытывал подлинное наслаждение от разговора, в этот миг
задавался вопросом, суть которого состояла в следующем: «Вероятно, стоило
проверить, насколько ревнива эта девица? Судя по всему, еѐ терзает раскаяние. А
раз так, следовательно, она должна смолчать. Хотя, я могу и ошибаться на еѐ
счѐт. Сейчас мы это узнаем…
Ремика снова услышала гневный голос Артью:
-Ко всему прочему, вы, миледи, испортили мне приятный вечер!
-А вот об этом лучше не напоминай, Артью! – с угрозой произнесла Ремика. Она
в одно мгновение преобразилась. Из молчаливой и покорной, она превратилась в
амазонку с пылающим взором, полным негодования, и тут же вскинула на него
угрожающий взгляд.
-Понятно…- протянул Артью, - вы миледи, вероятно, видели ту девицу? Неужели
наши маленькие шалости стали предметом вашего внимания?
-Маленькие шалости? – переспросила Ремика с мрачным видом и тут же, забыв
обо всех своих благих намерениях по отношению к супругу, гневно вскричала. –
Да ты касался еѐ, ты целовал еѐ, ты гладил еѐ,…ты вѐл себя омерзительно! -
Ремика топнула ногой и, приподняв платье, побежала прочь от Артью. Она
боялась, что наговорит лишнего. Эта мысль гнала еѐ подальше от него.
Артью же стоял, облокотившись плечом о стену, и с ухмылкой наблюдал за еѐ
внезапным бегством. Он выяснил всѐ, что ему было необходимо. Она
действительно его ревнует. И это чувство настолько сильное, что она не в
состояние с ним справиться.
-Прекрасно, - пробормотал под нос Артью, - просто чудненько. Вот уж не думал,
что поведение этой девицы вызовет во мне…приятные чувства. Однако же, стоит
поторопиться…матушка наверняка ждѐт меня. У меня предчувствие…я получу
огромное удовольствие от нашей беседы….
Глава 34
Лареф тем временем пытался найти выход из нелѐгкого положения. Положение, в котором он оказался вопреки своей воле. Ему приходилось очень нелегко. Лареф лучше других знал, каков хозяин в гневе. Здравый смысл подсказывал ему, что стоит держаться подальше от Артью. Однако, в этом случае возникал закономерный вопрос,…как же ему тогда удастся наладить отношения с
хозяином? Артью не желал признавать того факта, что именно он вынудил
Ларефа обманывать графиню и тем самым поставил беднягу в безвыходное
положение. Именно эти размышления заставили Ларефа подняться ни свет ни
заря. Он затаился рядом со спальней хозяина и наблюдал за всем, что
происходило вокруг этой комнаты. Мысль Ларефа была заключена в желание
поговорить с Ремикой. А правильнее сказать, заручиться еѐ поддержкой. Она
могла помочь ему наладить подпорченные отношения с Артью. И Лареф в
течение всего этого утра уже несколько раз порывался зайти в комнату, но
каждый раз осуществлению этого плана мешал сам Артью. Хозяин несколько раз
возвращался в комнату. И что ещѐ хуже, возвращался с весьма хмурым лицом.
Лареф даже мысли не допускал о встрече с хозяином, когда он находился не в
духе. Посему, ему приходилось ждать своего часа. И этот час наступил, когда из
дверей показался Артью. По всей видимости, он пребывал в отличном
расположении духа. Артью напевал мотив неизвестной ему песни и, улыбаясь,
отправился по коридору в обратную от Ларефа сторону.
-Время, - пробормотал Лареф, наблюдая за уходом хозяина. Едва фигура Артью
исчезла в конце коридора, он вышел из своего укрытия и поспешил к заветной
двери. Добравшись до неѐ, Лареф негромко постучал. При этом он не сводил
обеспокоенного взгляда с конца коридора, с места, где исчез Артью. Ларефа
обуял лѐгкий ужас, когда он услышал вдали шаги. Однако, к его счастью, они
скоро стихли. Он снова постучал в дверь. На этот раз немного громче. Никто не
открывал. Но он-то знал, что миледи не покидала своей комнаты. Эта причина
послужила основанием для более настойчивого стука. Наконец, чаяния Ларефа
оправдались. На пороге показалась Ремика с радостной улыбкой на устах. Но она
тут же исчезла, как только она увидела, кто именно стоит перед ней.
-Ваша светлость, прошу всего несколько минут вашего драгоценного внимания, -
сразу взмолился Лареф. Он с такой мольбой, с такой надеждой смотрел на
Ремику, что она не смогла отказать. Пропустив Ларефа в комнату, она закрыла
дверь и обернулась к нему лицом, ожидая услышать причину появления слуги.
Лареф не заставил себя ждать. Усиленно шевеля ушами, он умоляющим голосом
обратился к Ремике:
-Спасите меня, ваша светлость. Хозяин не желает меня прощать. Он не хочет
меня слушать. Даже видеть не хочет. Он то и дело угрожает мне. И уж если
подвернѐтся подходящий случай, его милость осуществит свою угрозу. Поверьте,
