Рэйф легко поднял ее на руки, глядя в глубину ее глаз, сияющих нежностью и мольбой.
Он очень хотел ее, но все-таки спрашивал у нее разрешения. Она знала это, хотя Рэйф не произнес ни слова. Внезапно застыдившись, Кэтлин кивнула и охватила руками его шею.
– Кэти! – Рэйф страстно поцеловал ее и понес в спальню. Он бережно положил ее на кровать и встал, чтобы задернуть занавески.
Она следила за каждым его движением, и сердце ее застучало, как барабан, когда он остановился возле кровати и стал медленно раздеваться. И сердце ее билось все чаще и чаще, когда он снимал рубашку, сапоги, брюки. Он не носил нижнего белья, и сейчас стоял перед ней обнаженный, стройный, сильный и красивый. И очень мужественный. Она улыбнулась, увидев, как явно дает о себе знать его желание. Рэйф поднял брови:
– Ты находишь меня смешным? – спросил он, хитро улыбаясь. – Или ты просто чувствуешь превосходство от того, что можешь спрятать свои желания, а я – нет?
– Ни то ни другое, – ответила Кэтлин с улыбкой, ясной, как летнее солнце. – Я улыбаюсь, потому что ты прекрасен и потому, что ты здесь, со мной.
– Больше я нигде не хотел бы быть, – мягко сказал Рэйф.
Он встал коленями на кровать и начал раздевать ее. Огонь его взгляда передавался ей, кожа горела от острого желания. Рэйф быстро раздел ее и потонул в кровати рядом с ней, тесно прижимая ее к себе. Его руки ласкали ее бедра, постепенно разжигая страсть, и в конце концов она испытала чудесное и освобождающее чувство, которого раньше никогда не испытывала.
– Я люблю тебя, Кэти.
Он очень тихо сказал эти долгожданные слова. Так тихо, она едва услышала их. Ее глаза наполнились слезами.
– Я люблю тебя, – снова сказал он, на этот раз громче, как будто во второй раз ему было легче признать это.
– О, Рэйф, – прошептала она, – пожалуйста, не обращай внимания на мои глупости. Я ведь не хотела тебя обидеть.
– Не надо, Кэти.
– Я так тебя люблю.
– Я знаю, – прошептал он, – я знаю.
Он погладил ее груди, потом его рука скользнула к животу. Наморщив лоб, он приподнялся на локте и посмотрел ей в лицо.
Зардевшись, Кэтлин отвела взгляд, но потом посмотрела ему в глаза.
– Это правда, – прошептала она, – я беременна.
– Кэти!
– Ты против?
– Конечно, нет! – он сел и прижал ее голову к груди. – Когда? Как?
– Как обычно, – сказала она. Радость в ней била ключом. – Я думаю, он родится в феврале.
«Ребенок!» – подумал Рэйф. Ему нужно было привыкнуть к этой мысли. Ребенок – маленькая девочка с золотыми волосами и изумрудными глазами Кэти.
Февраль. Он посчитал и понял, что ребенок зачат, когда они были на тропе.
– Кэти! – он прижал ее к себе, не в силах произнести ничего, кроме ее имени.
Кэтлин вздохнула от счастья. Она давно подозревала, что беременна, но все не было случая сказать об этом Рэйфу. У него столько забот из-за убитых людей и из-за потери стада. Но главной причиной был все-таки страх, что он не захочет иметь детей. Они никогда не говорили об этом.
Рэйф долго обнимал Кэтлин, а потом долго смотрел на нее. В его глазах было благоговение, когда он снова положил руку ей на живот.
– С тобой все в порядке?
– Да. Только иногда тошнит по утрам.
– Это пройдет, – уверенно сказал Рэйф.
Кэтлин посмотрела на него.
– А ты откуда знаешь?
Рэйф усмехнулся, глядя на ее удивленное лицо.
– Одна из девочек Коррин забеременела, случайно. Пару месяцев ее тошнило по утрам, – Рэйф пожал плечами. – Коррин сказала, что так бывает.
– Я думаю, что хозяйка публичного дома должна знать такие вещи, – пробормотала Кэтлин. Она посмотрела на Рэйфа, вдруг заподозрив неладное:
– Это ведь не ты…
– Нет, отцом был не я, – с усмешкой ответил Рэйф, он взял подушки и удобнее устроил Кэтлин.
– Отдохни немного. Я хочу, чтобы ты больше отдыхала.
– Но со мной все нормально, – запротестовала Кэтлин.
– Ты слышала, что я сказал. Никаких тяжестей и ничего, требующего напряжения. И больше никакой езды верхом.
– Рэйф, я не больна, а всего лишь беременна. И голодна. Ты не хочешь, поужинать?
Рэйф кивнул. Он почувствовал, что проголодался.
Он встал, взял ее за руку и помог подняться. Рэйф пытался представить, как она будет выглядеть, когда в ее животе зашевелится ребенок, а груди набухнут молоком.
Ребенок, его ребенок, думал Рэйф. Эта мысль немного пугала его.
Глядя, как Кэтлин двигается по кухне, Рэйф представил ее с ребенком на руках. Ему было совсем нетрудно представить Кэтлин в роли матери, но он не мог вообразить себя в роли отца. Его собственный ребенок… Возможно, удача поворачивается к ним лицом.
На ранчо настали относительно мирные времена. Рэйф и другие мужчины работали шесть дней в неделю. По воскресеньям все отдыхали.
В одно из воскресений Кэтлин попросила Рэйфа пойти с ней в церковь.
Едва они вошли в часовню, как сразу же почувствовали неприятное напряжение прихожан. Рэйф хранил бесстрастное молчание, но глаза его были холодны. Кэтлин высоко держала голову, шагая с ним по узкому проходу. Он остановился у первой свободной скамьи и пропустил Кэтлин вперед. Она прекрасно видела, как горожане смотрят на Рэйфа, и слышала приглушенный гул голосов.
– Индеец…
– …И полукровка здесь?
Кэтлин сжала руку Рэйфа, подбодрила его улыбкой.
Рэйф многого не понял в проповеди отца Уилсона. Он также не знал, что священник изменил текст проповеди, когда увидел, что в церковь пришел Рэйф. Он намеревался просить прихожан быть более щедрыми в подаяниях церкви, но теперь произнес проповедь о терпении и любви к ближнему.
Рэйф что-то ворчал себе под нос, когда священник убеждал паству быть более терпимыми к тем, кто не похож на них, справедливо судить о людях и помнить, что однажды они тоже попадут на высший суд.
Они выходили из церкви, когда Кэтлин увидела, что к ним направляется Абнер Уайли. Она слышала, как Рэйф выругался, и поняла, что он тоже увидел Абнера.
Абнер дерзко уставился на Кэтлин, мол, теперь она и полукровку привела в церковь! Что ж, когда настанет время, она сможет похоронить его по христианскому обычаю.
Кэтлин почувствовала, как мускулы на руке Рэйфа вздуваются под ее рукой. Абнер продолжал оскорбительно смотреть на нее своими водянисто-голубыми глазами.
– Рэйф, – с тревогой произнесла Кэтлин, когда Рэйф взялся за рукоятку кольта.
– Не вмешивайся, Кэтлин! Это касается Абнера и меня.
– Ты обещал оставить его в покое.
– Помню.
Абнер усмехнулся, увидев, что Кэтлин беспокоится, и подумал, что, возможно, очень скоро она станет вдовой.
