– Значит, Дженни оказалась права. У него опять завелись деньги.
– Сначала по крайней мере водились.
– Вы устраивали роскошные званые ужины и приглашали всех его друзей?
– Н-нет. – Реба избегала взгляда подруги. – Робин не хотел никого приглашать, отказывался ездить с визитами и говорил, что не хочет ни с «кем делить мое общество. Я была счастлива, считая, что такой замкнутый образ жизни поможет мне избежать встречи с матерью. Но всякий раз, как я заговаривала о женитьбе, Робин переводил разговор на что-нибудь другое. Наконец, совсем отчаявшись, я упомянула о Флит-стрит, и он согласился поехать туда со мной.
– И что потом?.. – У Каролины екнуло сердце.
– Да ничего, – упавшим голосом ответила Реба. – Однажды Робин просто… ушел. Предложил мне пройтись по магазинам, а ты знаешь, что от такого предложения я никогда не могла отказаться. И когда я вернулась, его уже не было. Ни его, ни вещей. Он внес квартирную плату за месяц вперед (спасибо хоть за это), но не оставил ни одной банкноты. Я искала Робина повсюду, но он словно сквозь землю провалился.
«Это, несомненно, обычная судьба всех невест с Флит-стрит», – подумала огорченная Каролина.
– И тогда ты вернулась в Бродлей? – Так назывался особняк отца Ребы в Эссексе. – Или присоединилась к своей семье в Бате?
– К тому времени они уже вернулись из Бата. Служанка принесла еще кофе с бренди, и Реба залпом осушила чашку.
– Я вернулась в Эссекс. Но меня не пустили в дом. Поговорить со мной не разрешили даже бедному старому Друзи. Каролина вспомнила, что так звали дворецкого в Бродлее.
«Единственный человек, которому я могу доверять», – говорила о нем Реба. Пришлось вернуться в Лондон. Платить за квартиру мне было нечем, идти на панель я не хотела и тогда вспомнила о Дженни Честертон. С ней случилась скандальная история, после чего Дженни сумела превратить школу в доходный игорный дом.
– Только потому, что ей оказывал поддержку лорд Ормсби.
– Не важно, кто поддерживал ее, – возразила Реба. – Важно, что смогла это сделать. Я поговорила с Дженни, и она предложила что-то вроде работы. По крайней мере у меня есть кров над головой, еда, а иногда и чаевые от щедрых джентльменов. – Заметив ужас в глазах Каролины, Реба рассмеялась: – Вижу, ты испугана, Кэрол. Напрасно. Я не проститутка. Пока еще нет. Мое дело – подзадоривать игроков, чтобы они делали ставки покрупнее, не боялись рисковать. У Дженни играют во все карточные игры: вист, примере, криббидж, ломбер, и, конечно же, многие любят играть в кости.
– И ты поигрываешь? —Да.
– Но ведь можно продуться?
– Если я и играю, то только на их деньги, – пояснила Реба. – А если выигрываю, мне не разрешают оставлять себе выигрыш. После того как дом закрывают на ночь, приходит Дженни и все у меня отбирает.
– Значит, тебе не приходится… – Слова застряли у Каролины в горле.
– Нет, я не сплю с ними. И ни за что не стала бы. Уж лучше бы я продалась тому, кто предложил бы самую высокую цену. Желающие найдутся. Но я не могу забыть Робина. И у меня такое чувство, что он вернется и я снова увижу его.
Каролина не верила в его возвращение, но не сказала об этом.
– И что ты нашла в своем Робине? – спросила она. – Когда он покинул тебя в первый раз, ты была оскорблена, но не сломлена.
– Верно. – Реба была озадачена. – Я и сама задаю себе этот вопрос. Робин постепенно завоевал меня. К тому же, – она вздохнула, – мне так хочется быть маркизой.
Последние слова прозвучали не слишком убедительно. Каролина поняла, что Реба по-настоящему влюблена. И не может отказаться от своей любви. Маркиз с удовольствием делил с ней постель, и Реба все надеялась, что в следующий раз он сделает ей предложение…
– Признаюсь тебе, что я тоже невеста с Флит-стрит. – Каролина открыла свою тайну, стараясь утешить подругу. К тому же несчастье сближает.
– Ты? – Реба расхохоталась. – Я-то сижу здесь, жалею себя, а оказывается, мы с тобой в одинаковом положении.
– Не совсем. – Каролина с беспокойством заметила, что громкий смех Ребы привлек к себе внимание. Посетители за ближайшими столиками повернули к ним головы. – Мы все еще вместе.
– Только сейчас, – саркастически возразила Реба. Каролина покраснела. Колкость подруги была вполне оправданна.
– Может, приведешь его к Дженни Честертон? – предложила Реба.
– Не… не думаю, чтобы он пошел туда.
– Если он так щепетилен, то почему же не хочет, чтобы ты жила как честная женщина?
Каролину охватил страх при мысли, что ее неосторожные слова могут выдать Рэя.
– Не знаю, – уклончиво ответила она.
Реба заметила, что Каролине неприятен этот разговор.
– У всех мужчин что-нибудь да неладно, – шутливо заметила она. – Робин, например, повеса. А твой… как его, кстати, зовут?..
– Рэйленд Смит, – быстро откликнулась Каролина. Ведь Рэй назвался этим именем, когда их обвенчали, точнее окрутили на Флит-стрит.
– Значит, теперь ты мисс Смит. – Реба широко улыбнулась. – Вижу, что ты не решаешься познакомить этого достойного джентльмена с женщиной, которая занимается не слишком похвальным делом в игорном доме.
– Уверена, ты понравилась бы ему, – поспешно возразила Каролина. – Просто.
– Я все понимаю, – перебила ее Реба. – Не надо ничего объяснять. Все они одинаковы. – Она сердито нахмурила свои рыжие брови. – Ох уж эти мужчины. Просто ненавижу их.
«Всех, кроме Робина, – подумала Каролина. – Ибо ты все еще его любишь. Признаешься ли ты в этом самой себе?»
– Возможно, со временем мать простит тебя, – беспомощно проговорила Каролина.
– Только если я приеду домой с Робином. Узнав, что я венчалась на Флит-стрит и живу с мужчиной в Лондоне, мать велела передать мне, чтобы я никогда больше не появлялась дома. Я могу вернуться домой только законной женой, маркизой.
А этого, как знали подруги, никогда не произойдет.
– Расскажи мне, как ты встретилась со своим Рэйлендом Смитом, – попросила Реба.
«Я встретила его за игорным столом в гостинице, – вспомнила Каролина. – Я была в светло-зеленом камзоле твоего кузена Джорджа, который ты мне одолжила».
– Я встретила его на корабле, – начала фантазировать Каролина. – Он путешествовал со своей сестрой. Я ей не очень-то нравлюсь, поэтому… – Она запнулась, неприятно было лгать.
– Ты ей не нравишься? Больше ни слова! – перебила Реба, вновь осушив свою чашку.
– Можно предложить тебе денег? – спросила Каролина. Заплатив за кофе, подруги отправились искать кеб.
Реба покачала головой. «Она всегда была гордячкой, – подумала Каролина. – В школе ее называли спесивой».
– Могу ли я что-нибудь сделать для тебя? – снова спросила она, прежде чем сесть в кеб.
