– Хватит, тюфяк, неумеха!
Ему было двадцать три, и он был озадачен ее внезапным отвращением.
– Но… почему?
Отчетливо выговаривая каждое слово, вдова произнесла:
– Я проиграла пари.
И вот теперь Кэдрин, самая желанная на свете, тоже его не хочет!
Ни разу не был он груб с дамами. Неизменно выказывал им уважение и любезное обхождение. И ни разу не добивался у них успеха.
В следующий раз, когда он окажется рядом с Кэдрин, он украдет у нее приз. Ей придется заключить с ним новую сделку – подарить радость, в которой ему было отказано в смертной жизни, удовольствие, о котором он так долго мечтал.
Себастьян не узнал себя в зеркале. Бледное лицо, ввалившиеся щеки, черные глаза.
Он станет таким же безжалостным, как Кэдрин. Прощай, нежность, очарование момента, когда она убирала за ухо прядь волос или мило краснела.
Может быть, теперь, когда все сказано и сделано, когда Себастьян сравняется с ней жестокостью, он станет достойным спутником для Кэдрин.
Камбоджа
Провинция Баттамбанг
Двадцать четвертый день
Приз: ларец нагое – старинный деревянный ларец, на котором вырезаны головы пяти нагое, тринадцать очков
Щурясь в сумерках под проливным дождем, Кэдрин сумела обнаружить странное поле, на котором не росло ни единого деревца. И это в здешних-то краях, где джунгли мгновенно пожирали любой неподвижный предмет, будь то остов машины или изящный храм! Домов тоже не было. Только груды ржавого металла там и сям.
На краю поля стоял покосившийся столб, увитый лианами. Убрав растительность, Кэдрин обнаружила под ней металлический знак в форме песочных часов – видимо, для того, чтобы местные жители не утащили на починку дырявой крыши.
На металле красовалось изображение черепа со скрещенными костями.
Похоже, она у цели. Пограничное минное поле, изрытое взрывами.
Где-то в середине поля зарыт деревянный ларец с вырезанными на нем изображениями нагов – змееподобных божеств. Внутри ларца находится сапфир величиной с ее ладонь. Впрочем, Риоре нужен не сапфир. Она хочет получить ларец.
Дождь не прекращался ни на минуту – май был здесь сезоном муссонов. Поле под дождем скорее напоминало болото. Жидкая грязь, лужи. Кэдрин вздохнула. Мины – это очень болезненно, но ей необходимы эти тринадцать очков. Она шла вровень с сиреной и оборотнем. Здесь, на поле, единственный приз. Значит, нужно его достать.
На краю поля она задержалась в нерешительности – может запросто оторвать ногу. Ей уже приходилось терять ступню, ощущение не из приятных.
Она размяла пальцы и приступила к делу, надеясь найти что-нибудь тяжелое, чем бы запустить в трясину. Если она поторопится, то успеет взорвать несколько мин.
Ее уши встали торчком. Сквозь усиливающийся дождь она едва уловила крадущиеся шаги хищника. Нет, только не это!
Вот вам и Бауэн, сукин сын, а справа от него мерзавка– сирена.
Все трое мигом уяснили ситуацию. Забыв об осторожности, все трое бросились наперегонки мимо предупреждающего знака, прямо в жидкую грязь. Оборотень был силен и бежал как одержимый. Он выпустил из клетки своего зверя и на середине поля начал превращаться. Тело увеличилось в размерах, клыки удлинились. Короткие темные когти сделались крепкими и длинными, точно сабли. Когда он обернулся, чтобы рыкнуть на Кэдрин, она увидела, что его янтарные глаза стали льдисто-синего цвета.
Кэдрин бегала быстро, и Синди была достаточно сильна, чтобы преодолеть болотистую местность, но им бы ни за что за ним не угнаться.
Кэдрин бежала за ним след в след – пусть Бауэн рискует, прокладывая путь. Синди поддала ходу и стала обходить ее справа.
Кэдрин осенило.
– Синди! – крикнула она, бросаясь вперед. – Правая нога!
Сирена кивнула. Через секунду обе бросились на оборотня, схватили за ноги и свалили в грязь. Он извернулся, оскалив белые клыки. Рванулся к сирене, и та заткнула ему глотку собственным локтем. Взмахнул смертоносными когтями, нападая на Кэдрин, но она успела отскочить. Когти со свистом разрезали воздух в миллиметре от ее лица. Если бы не проклятие Марикеты, им бы обеим давно пришел конец.
Они сражались с огромным самцом, пинали, не давали встать, а он дрался, как дикий зверь, каким, в сущности, и являлся. Они уже довольно далеко удалились от края поля, но пока обошлось без взрыва – значит, мина должна быть где-то рядом.
– Толкай, идиотка! – заорала Кэдрин.
Уворачиваясь от когтей оборотня, они стали толкать его вперед, перекатывая пинками, как бревно. Все трое отчетливо услышали металлический лязг. Бауэн успел лишь оскалить зубы.
Ослепительная вспышка. Кэдрин швырнула сирену на землю, прикрываясь ею, как щитом. Бауэн отлетел на пятьдесят ярдов в фонтане красной грязи, но взрыв задел и Синди с Кэдрин. Посыпались комья земли.
Когда все стихло, Кэдрин столкнула с себя сирену. С злобными причитаниями Синди кое-как поднялась на ноги, зажимая ладонями чувствительные уши, которых не пощадила ударная волна. Она вся была в крови. Кровь стекала по голым рукам и ногам, смешиваясь с ручейками жидкой грязи. Вскочив на ноги, Кэдрин увидела Бауэна. Короткий обломок металла торчал из его ребер. Взрывая почву когтями, он приподнялся на четвереньки. Шатаясь, встал на ноги. Должно быть, он понимал, что выдергивать обломок нельзя, иначе он умрет от потери крови.
Кэдрин оглядела себя – не ранена ли? Кажется, ей повезло, отделалась несколькими царапинами.
Невероятно, но Бауэн вприпрыжку заковылял вперед, роняя капли крови. Оглядевшись по сторонам, Кэдрин заметила странное свечение в одной из луж. Должно быть, ларец вынесло на поверхность вместе с вывороченной взрывом землей. Забыв о минах, она бросилась вперед, спотыкаясь в грязи. Вот она уже нагнала Бауэна.
Обломок металла пронзил его, точно вертел. Его неровный бег, несомненно, был началом агонии, но тем не менее он неуклонно продвигался вперед. Неподалеку слабо светился во тьме деревянный ящичек размером с сигарную коробку. Он был запечатан и качался в воде, как поплавок.
Кэдрин прыгнула вперед, Бауэн тоже. Шлепнувшись с размаху в грязь, они столкнулись головами так сильно, что у Кэдрин на мгновение потемнело в глазах. Чмокнула грязь, ларец отлетел в сторону.
В его синих, как лед, глазах не осталось ни капли разума. Бауэн хрипло проворчал:
– Хочешь, чтобы я тебя убил?
Они снова бросились вперед за призом. Ларец нырнул под воду, и они стали вслепую шарить в грязи, забыв обо всем на свете, даже о том, что в любую секунду мина могла ¥ оторвать им конечности или снести пол-лица. Они схватили приз одновременно. Кэдрин зашипела, щелкая зубами, и потянулась, чтобы выхватить из-за плеча меч. Бауэн поднял смертоносную лапу.
