До этого оставалось еще несколько часов, а ее тело горело сейчас. Но Грэнби опять сыграл на ее чувствах, и она позволила ему сделать это. Когда же она поймет, что его чарам нельзя доверять?
Раздосадованная, но не побежденная, Кэтрин закрыла глаза и начала думать, как взять над мужем верх.
Когда Кэтрин появилась на площадке лестницы, ее муж и виконт Ратбоун стояли внизу и о чем-то беседовали. Они повернулись одновременно и, восхищенные, уставились на спускавшуюся к ним женщину.
– Дорогая, ты прекрасна, – сказал Грэнби, когда она наконец-то спустилась.
– Ты прав, она очаровательна, – проговорил Ратбоун. Он склонился перед Кэтрин в изящном поклоне. – Чем больше я смотрю на жену моего друга, тем больше начинаю ему завидовать. Жаль, что вы не моя жена.
– Приберегите ваши комплименты для других дам, милорд, – со смехом ответила Кэтрин. – Я вполне довольна своим мужем.
Грэнби мысленно улыбнулся. Ответ Кэтрин ему понравился. Но тут он взглянул на Ратбоуна и невольно нахмурился. Виконт не мог отвести глаз от его жены. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. В своем новом платье из китайского шелка Кэтрин могла затмить любую из дам, и Ратбоун, конечно же, прекрасно это понимал. Покосившись на графа, он проговорил:
– Увы, мне остается лишь еще раз сказать, что я искренне завидую моему другу. Уверен, что и все остальные мужчины будут поражены вашей красотой, миледи.
Грэнби помалкивал, так как знал, что виконт говорил все это не для Кэтрин, скорее для себя самого. Он доверял своему другу, по крайней мере хотел ему доверять. К несчастью, сейчас Ратбоун переживал период увлечения замужними женщинами, и это мешало графу полностью успокоиться. Когда-то он сам поклялся оставаться холостяком так долго, как только сможет, но после своей внезапной женитьбы понял, что Кэтрин могла вскружить мужчине голову до умопомрачения.
Они вышли из дома и направились к центральной лужайке, где собирались гости. Небо было безупречно голубым, без единого облака, и с него потоками лились лучи солнечного света.
Кэтрин подняла левую руку, чтобы откинуть локон, подхваченный ветерком, и кольцо на ее пальце вспыхнуло, когда чистейшей воды камни отразили свет. Их блеск на мгновение привлек ее внимание. Отныне ей следовало носить это кольцо до самой смерти, и если Господь пошлет ей девочку, то оно должно было перейти к ней как часть наследства.
Но будет ли это счастливым даром, или кольцо просто станет символом аристократического брака, в котором не остается взаимных чувств после того, как гаснет пламя страсти?
Грэнби выбрал этот момент, чтобы посмотреть на свою жену, полюбоваться игрой солнечного света на ее волосах и лице. Казалось, она смотрела куда-то вдаль, мимо лужайки, и ее взгляд был прикован к чему-то, скрытому от всех остальных гостей. Но Грэнби понял: его жена думает о чем-то своем, глубоко сокровенном.
– Проголодалась? – спросил граф. Он выразительно взглянул на Ратбоуна, давая другу знать, чтобы тот оставил их наедине.
– Да, немного.
Грэнби понял, что жена думает совсем не об ужине. Он не был настолько бесчувственным, чтобы не догадываться, как должна была чувствовать себя Кэтрин, которая неожиданно вышла замуж и была окружена совершенно незнакомыми людьми. Но он знал и другое: нельзя допустить, чтобы эти чувства подчинить себе. Он не мог позволить ей отгородиться от него стеной и лишить их обоих шанса на счастливую жизнь вместе.
Грэнби задумался: а почему бы ему не принять то, на что многие из его круга очень легко соглашались, почему бы не смириться с мыслью, что женитьба и появление наследника не обязательно означают счастье, а основываются лишь на желании выполнить свой долг?
Они шли по лужайке, направляясь к столу, накрытому льняной скатертью, – там уже собрались все гости. «Нет, – думал Грэнби, – можно выполнить свой долг и при этом быть счастливым. Ведь Кэтрин действительно делает меня счастливым, когда не упрямится, что, к сожалению, происходит не так уж часто».
Что же касается счастья самой Кэтрин, то он считал, что его обязанность – сделать так, чтобы ее новая роль в качестве его жены не была ей в тягость. Кэтрин расцветала, когда улыбалась, и Грэнби считал своим долгом сделать так, чтобы улыбка никогда не сходила с ее лица.
Когда они подошли к столу, леди Уолтем с помощью леди Найвтон представила Кэтрин большинству новых гостей. Джентльмены с интересом, но очень осторожно разглядывали молодую леди Грэнби, а дамы от всего сердца поздравляли ее. Кэтрин прилагала усилия, чтобы запомнить все имена, хотя знала, что к концу дня ей опять придется повторять процедуру знакомства.
Многие из приглашенных собирались приехать на бал этим вечером, а еще через два дня должна была начаться регата.
Кэтрин пила лимонад, когда, подняв глаза, встретила взгляд женщины, с которой ее еще не познакомили. Она вздрогнула, увидев неприкрытую ненависть, написанную на лице этой дамы. И мгновенно почувствовала, что перед ней очень опасный враг, хотя совершенно не понимала, почему незнакомка ее так ненавидит.
У этой женщины – она была в розовом платье из великолепного шелка – были иссиня-черные волосы и пронзительные глаза. Кем бы незнакомка ни являлась, она обладала той яркой красотой, утонченной и классической, мимо которой невозможно было пройти, не обратив на нее внимания.
Тут незнакомка отвела от нее взгляд и стала кого-то высматривать среди гостей. Кэтрин проследила за ее взглядом и обнаружила, что она смотрит на Грэнби. Граф, заметив это, сразу же отвел глаза, но Кэтрин уже поняла, кто эта женщина. Она была одной из прежних любовниц Грэнби.
Кэтрин пришлось признать, что подобного поворота событий следовало ожидать. Что ж, ничего удивительного, ведь Грэнби никогда не притворялся монахом. И все же ей было очень неприятно узнать, что среди гостей одна из бывших любовниц мужа. Особенно неприятно узнавать об этом в такой день – их свадебный день.
Не в силах удержаться, Кэтрин продолжала разглядывать незнакомку, и вскоре их взгляды снова встретились. Они настороженно смотрели друг на друга, и каждая из них думала, что же предпринять. Но они по-прежнему оставались на своих местах.
«А может, найти мужа, взять его под руку, а потом прижаться к нему и поцеловать? – подумала вдруг Кэтрин. – Это заставит леди призадуматься. Хотя нет, не стоит...» Конечно, так бы поступила любая женщина, тем более жена, но Кэтрин была другой. Она была гордой и сейчас кипела от злости. Перед ее мысленным взором появился Грэнби, причем в постели с черноволосой женщиной. Видение становилось все более отчетливым, и вскоре она увидела ту самую озорную улыбку на его губах – в этот момент любовница привлекла его к себе. Сердце Кэтрин сжалось от боли, и она на мгновение закрыла глаза, чтобы удержать слезы.
