А Клей был не в силах отвести от нее глаз.
Его смуглое лицо вспыхнуло, когда он увидел розовые соски ее маленьких грудей сквозь мокрую ткань сорочки. Когда его взгляд предательски скользнул вниз, к бугорку пушистых светлых волос между стройных белых бедер, у Клея перехватило дыхание.
Но так смотрел он только долю секунды, затем поспешно накинул большое пушистое полотенце на дрожащие плечи девочки, скрывая ее от своих ненасытных глаз, готовых любоваться ею целую вечность.
– Вытри меня, – попросила она, закутываясь в полотенце.
– Вытирайся сама, – ответил он, и ответ его прозвучал неожиданно грубо.
Он быстро отвернулся и отошел от нее. Мэри спросила, глядя ему в спину:
– Что-нибудь не так? Ты на меня за что-то сердишься? – Бедный Клей только закрыл глаза. Руки его были крепко сжаты в кулаки.
– Нет, нет, все хорошо, Мэри. Пожалуйста… пожалуйста, одевайся и пойдем!
Мэри Элен была более порывиста и импульсивна, чем Клей. Поэтому когда в один прекрасный день она поняла, что влюблена в него, ей захотелось тут же рассказать ему об этом. Это случилось в школе, во время урока английского.
Мисс Зэчери, худая, педантичная женщина, носившая очки в металлической оправе и блеклые бесформенные платья, преподавала английскую литературу сразу двум классам. Хотя Мэри Элен была на класс младше Клея, литературу они изучали вместе.
Стояло хмурое февральское утро, и Мэри Элен уже начинало клонить в сон, потому что в классе было жарко и душно.
Мисс Зэчери по очереди вызывала учеников прочесть любимое литературное произведение – прозу, отрывок ив поэмы или сонет.
Мэри Элен задремала и почти не слышала того, что происходит в классе. Она была рада, что сидит на самой последней парте.
Все же она расслышала, как учительница назвала имя Клея. Но еще до того, как мальчик поднялся, чтобы отвечать, Мэри положила подбородок на руку и закрыла отяжелевшие веки.
В полусне до нее доносился знакомый спокойный голос. Клей начал читать сонет о море. Дикция его была безупречна, читал он очень выразительно. Он просто завораживал. Скоро одноклассники перестали шептаться и ерзать. В классе наступила мертвая тишина. Был слышен только негромкий, но четкий и властный голос Клея Найта.
Мэри Элен удивленно открыла глаза. Клей стоял перед классом у испачканной мелом доски. С этой минуты девочка, не отрываясь, смотрела на него. Она словно впервые увидела это загорелое лицо, черные взлохмаченные волосы и его удивительные глаза. Ни у кого не было таких серых глаз – светлых, как серебро. Она также никогда не видела у мальчиков таких длинных черных ресниц. Он был выше своих сверстников. Стройный, почти худой, он был довольно широкоплечим.
На нем была аккуратно выглаженная чистая белая рубашка и брюки из темно-коричневого вельвета. Клей стоял, слегка расставив ноги, правая рука полусогнута, ладонь приподнята. Длинные изящные пальцы держали потертую книгу так, словно это было редкое издание. Но говорил он, не глядя в книгу. Было ясно, что он знает это произведение лорда Байрона наизусть.
– Шуми, играй, великий океан…
Мэри Элен охватила дрожь.
Она смотрела на красивое лицо мальчика, которого она знала, чуть ли не с тех пор, как себя помнила. Сколько раз она на него смотрела, а увидела только сейчас. Девочка сразу поняла, что это значит. Клей Найт! Она поняла, что отныне будет любить его до последнего вздоха.
Мэри не могла дождаться момента, когда сможет рассказать ему об этом.
Наконец уроки окончились. Прозвенел последний звонок, и дети высыпали из красного кирпичного здания. Мэри Элен вихрем пронеслась через парадный вход. На улице она огляделась, отыскивая Клея. Он, как всегда, ждал ее.
Мальчик стоял, прислонясь спиной к кирпичной стене школы. Было холодно, ветер ерошил ему волосы. Он ждал, сложив руки на груди.
Светлые глаза Клея просияли, когда он увидел Мэри. Улыбаясь, мальчик направился к ней. Улыбка его немного угасла, когда он увидел серьезное выражение ее прекрасного лица.
– Что такое? – спросил Клей, подходя ближе и внимательно вглядываясь в лицо подруги, чтобы понять причину ее огорчения.
Мэри решительно покачала головой:
– Нет. Не здесь. Я не могу говорить тебе об этом, когда вокруг такая толпа, – она показала на обходивших их учеников.
– Тогда где? И когда? – спросил он. – Ты же знаешь, что мне надо сразу же отправляться в хлопковую контору.
Теперь Клей работал после занятий, чтобы накопить деньги для подготовки в академию.
– Я знаю, – ответила Мэри и огляделась. Неподалеку стояла ее большая черная карета с пребловским гребешком на двери.
– Сэм ждет, чтобы забрать меня. Мы подвезем тебя до конторы. Я все скажу тебе по дороге.
В карете Клей сразу же откинулся на спинку мягкого бархатного сиденья темно-вишневого цвета и постарался скрыть растущую нервозность.
– Ну, так что? Что тебя беспокоит, Мэри? – спросил он. Карета выехала на шумную улицу.
Темные, выразительные глаза Мэри встретились глазами Клея. Она взяла его правую руку в свои и сказала звонко:
– Я люблю тебя, Клей!
У него перехватило дыхание, но через секунду он овладел собой. Конечно, она имеет в виду, что она любит его, как любила всегда – как друга. Поэтому он ответил ей очень ровно:
– Я знаю, Мэри. Я тоже тебя люблю.
– Нет, нет, ты не понял!
Она взволнованно стиснула его руку и прижала ее к своей груди.
– Я имею в виду, что я влюблена в тебя! Я хочу быть твоей любимой. Я хочу, чтобы ты тоже любил меня. Будешь?
Клей ждал этого момента больше года. Теперь же, когда это случилось, он был словно громом поражен. Юноша был не в силах реагировать. Он долго молча смотрел на эту прекрасную молодую девушку, которая только что призналась ему в любви. Клей спрашивал себя, не чудится ли ему все это? В самом ли деле она это сказала? То ли она имела в виду?
– Мэри, – наконец сказал он, и его глаза стали нежными. – Ты и есть моя любимая. Я люблю тебя с тех пор, как я тебя знаю. И я влюблен в тебя с того самого январского дня, когда ты вернулась из Южной Каролины и поцеловала меня.
– С тех пор как… Но Клей, это же было очень давно, больше года назад!
– Я знаю.
Мэри Элен радостно хмыкнула, словно маленькая девочка.
– Почему же ты мне не сказал? – Свободной рукой он погладил ее по макушке.
– Я боялся. Боялся, что ты не чувствуешь того же ко мне. Боялся, что ты слишком молода и…
– Слишком молода? – насмешливо повторила она. – Слишком молода! Да мне уже пятнадцать лет!
– Я знаю, – улыбаясь, ответил он.
Клей был совершенно очарован этой полуженщиной-полуребенком. Он был настолько влюблен, что ему стоило больших усилий не обнять ее, не стиснуть что есть сил.
