Ник вскинул голову, словно получил пощечину, и Ричмонд отошел с самодовольной ухмылкой, уверенный, что нанес смертельный удар. Синтия увидела лицо герцога как раз в тот момент, когда в его глазах мелькнуло ужасное осознание этих слов. Синтия понимала мысли, которые одолевали его в этот момент, потому что такие же мысли взорвались и в ее голове.
Ричмонд. Ник. Боль. И самоубийство. «Я надеюсь, она кричит так же привлекательно, как ты…»
Замерев от потрясения, Синтия все еще смотрела на Сомерхарта, когда на его лице мелькнула тревога, и он двинулся вперед.
— Подождите, — пробормотала Синтия, ничего не понимая, пока не посмотрела на Ника.
Это был уже не Ник. Это было доведенное до отчаяния сумасшедшее животное с обнаженными в беспощадном рычании зубами. И он двигался к Ричмонду.
Его кулак обрушился на челюсть Ричмонда с таким треском, что Синтию едва не стошнило. Ричмонд упал, но Ник успел еще локтем двинуть ему в мягкий живот.
Ричмонд захрипел, но Ник ударил его еще раз и еще. Все это длилось несколько секунд, всего несколько ударов сердца, но казалось, прошла целая вечность, прежде чем Сомерхарт оттащил Ника. Даже Брэм подошел на помощь, встав рядом с хозяином, когда Ник пытался вырваться из рук герцога.
— Отпустите меня! — крикнул он, сопротивляясь так, словно боролся за свою жизнь.
— Ланкастер! — раздраженно окликнул его герцог. — Ланкастер!
— Я убью его!
— Я знаю. Но не в присутствии дам, если можно.
Похоже, эти слова немного отрезвили Ника, и он перестал сопротивляться, испуганно посмотрев на Синтию. Хотя его грудь по-прежнему вздымалась с пугающей силой, на лице уже не было безумного выражения.
Когда Сомерхарт отпустил его, Ник тряхнул плечами, словно хотел вернуть все на свои места. Потом выпрямился и расправил сюртук.
Ричмонд застонал.
— Встретимся на рассвете, — произнес Ник, не глядя на человека, распростертого на полу. — И покончим с этим безумием.
— Нет, — выдохнула Синтия, ожидая поддержки от остальных, но больше никто не промолвил ни слова.
— Уберите его отсюда, — кивнул Сомерхарт в сторону двери.
На секунду Синтии показалось, что сейчас сюда войдет кучка слуг и вытащит Ника за дверь, но Сомерхарт, конечно, говорил о Ричмонде. Брэм поставил его на ноги и вывел из комнаты.
Странная беспомощность отступила, и Синтия прикоснулась к руке Ника:
— Ник… Ник…
Он повернулся к ней. Его глаза были темными и пустыми, как грифельная доска.
— Прости. Мне нужно выйти на минутку, — медленно сказал он и неуклюжей походкой вышел из комнаты.
Синтия пошла за ним, но кто-то взял ее за локоть. Она подняла голову и увидела печальное лицо Сомерхарта.
— Оставьте его. Просто оставьте на время.
Синтия тяжело вздохнула. Ужас и страх услышать правду сжирали ее изнутри, и если есть возможность отложить этот кошмар хотя бы на несколько мгновений, она воспользуется этим.
— Что случилось? Что сказал Ричмонд?
К ней подошла Эмма и обняла Синтию за талию.
Сомерхарт резко покачал головой, а Синтия пыталась проглотить подступившие слезы.
— Вы не можете… — сдавленным голосом произнесла Синтия, — вы не можете допустить эту дуэль.
— Я не стану ее останавливать.
— На твоей земле, Харт? — смутилась Эмма.
— Если потребуется.
— Но его могут арестовать, — схватила его за руку Синтия, — ранить или убить!
— Мисс Мерриторп… Он уже ранен.
— Я знаю это! — крикнула Синтия и наконец дала волю слезам. Она уткнулась в плечо герцогини, чувствуя легкий цитрусовый аромат, исходивший от нее, и зарыдала еще сильнее.
Как потерявшийся ребенок, Синтия переходила от лакея к лакею в поисках Ника. В конце концов, ноги привели ее к боковой двери в парк. Ей оставалось только стоять, обхватив себя руками от холода, и ждать, когда он появится. Но его не было.
Отчаявшись, Синтия поднялась наверх, чтобы переодеться в халат и подождать Ника в его спальне.
Прошла целая вечность, пока наконец открылась дверь в его комнату. Синтия вскочила с кровати и увидела измученного Ника.
— Ты должна быть в кровати, — пробормотал он низким хриплым голосом. — В своей кровати.
— Нет. — Синтия наполнила бокал красным вином и отдала в его холодные руки. — Вот, возьми.
— Спасибо.
Он выпил вино, и она наполнила бокал снова, потом налила вина себе. Синтия боялась пить в его отсутствие, зная, что она позволит себе лишнее и уснет. А когда проснется, обнаружит, что он не вернулся, как это было десять лет назад.
Ник резко сел на кровать и уставился на огонь, продолжая пить вино.
— Ты не передумал встречаться с ним?
Синтия уже знала ответ, поэтому даже не вздрогнула, когда Ник покачал головой.
— Ладно, — согласилась Синтия, как будто ей и не страшно вовсе.
В комнате стало тихо.
— Задавай свой вопрос, — нарушил тишину Ник, допивая вино.
— Еще? — спросила она, хотя это был не тот вопрос.
Ник кивнул, и она передала ему свой бокал, а его бокал наполнила для себя. После нескольких глотков Синтия почувствовал себя смелее и села на кровати рядом с Ником.
Ник повернулся к ней спиной и смотрел на огонь. Синтия ждала, что он скажет что-нибудь еще, но он молчал. Несмотря на страх, сковавший ее изнутри, Синтия тяжело сглотнула и задала свой вопрос:
— Что случилось?
— Я не хочу, чтобы ты знала.
— Правда не может быть хуже моих предположений.
— Боюсь, что может.
— Ник…
Синтии хотелось дотронуться до него. Хотелось удержать его в объятиях. Но теперь она начинала понимать причину, почему он убирал ее руки.
— Что он сделал с тобой?
— Как ты думаешь, что он сделал со мной? — порывисто спросил Ник и обхватил голову руками.
— Прости, — прошептала Синтия. — Прости. Мне не следовало вовлекать тебя во все это. Мне не следовало приходить в твой дом.
— Господи, Син, не извиняйся. Никогда не извиняйся. Это моя ошибка. Я знал, кто он такой, знал, на что он способен.
Синтия увидела, как дрожит его подбородок.
— На что он способен, Ник?
Ник уронил руки на колени, поднял голову и уставился на огонь.
— Он забрал у меня все, Син. Все.
— Ты помнишь, каким я был послушным?
Синтия тихо стояла позади, и Ланкастер был ей благодарен за это.
— Я мысленно стараюсь вернуться назад и определить тот момент во времени, когда я мог бы что-то изменить. Моя семья познакомилась с ним случайно, когда мы поехали в Йоркшир. Ты помнишь?
— Помню, — прошептала Синтия. — Я так завидовала тебе тогда.
