И как она не замечала, какой он приторный и отвратительный?! Неужели Владимир был прав в своем отношении к этому человеку?
— Эту бы страсть да на сцену! — ехидно поддел ее Шишкин.
— А вы знаете, господин Оболенский уверен, что у меня все получится.
— В таком случае, я просто счастлив, что Сергей Степанович не смог сегодня присутствовать на балу. Его вера в вас была бы подорвана! Вы слишком провинциальны, моя дорогая! И годитесь разве что для деревенских подмостков. Но здесь, в столице, публика куда более взыскательна. Взгляните на этих респектабельных господ! Вы чем-нибудь можете их удивить?
— Я верю в свои силы, — твердо сказала Анна.
— А я верю в вас, — вернувшийся Корф галантно поцеловал ей руку.
— Слово опекуна против слова постановщика? — скривился Шишкин. — Далеко же мы зайдем в нашем искусстве с таким воинствующим дилетантизмом в оценках!
— Чего он добивался от вас на этот раз? — недобро глядя вслед уходившему Шишкину, спросил Корф.
— Всего лишь напомнил, что моя карьера полностью зависит от него, — пожала плечами Анна.
— Пусть только еще раз сунется к вам, я быстро объясню ему, кто и от чего зависит, — буркнул Корф.
— Опять пытаешься вызвать кого-нибудь на дуэль?
— Андрей? — оглянулся Корф. — Ты? Какими судьбами?
— Анна, приветствую вас, — Долгорукий поцеловал Анне руку и кивнул Корфу. — Приехал побеседовать с государем о судьбе Лизы. Василий Андреевич обещал помочь с аудиенцией.
— Жуковский — известный при дворе заступник. Удачи тебе! — пожелал Корф.
— Она нам понадобится. Нашим семейством заинтересовался сам барон Бенкендорф…
Андрей не договорил — в этот момент к ним подошел распорядитель бала и попросил Анну следовать за ним. Анна взволнованно посмотрела на Корфа. Он нежно пожал ей руку и ободряюще улыбнулся: «Бог в помощь!»
— Что это еще за новости? — тихо спросил Корф, когда Анна оставила их с Долгоруким.
— Ему известно о возвращении Ольги и о том, что я отказал ей от дома, — так же тихо отвечал Андрей. — Будь осторожен — дальше ниточка потянется к тебе.
— Кто может сказать ему? — отмахнулся Корф.
— Этот человек, если захочет, весь город перевернет вверх дном в поисках ее следов.
— Надеюсь, что этого он еще не сделал. Потому что я запер Ольгу в своем доме на ключ.
— Как это неосмотрительно! — вскричал Андрей. — Ты представляешь, что будет, если люди Бенкендорфа схватят Ольгу в твоем доме!
— Перестань пугать меня! — прервал его Корф. — Сейчас будет выступление Анны. И я хочу послушать ее.
— Я бы посоветовал тебе быть осторожнее, — заметил Андрей. — Любовь часто лишает нас этого важного чувства.
— О чем ты? — смутился Корф.
— Не хочешь признаваться, не надо, — пожал плечами Андрей. — Но я считал бы правильным побыстрее выдворить эту даму из твоего дома.
— Господа, — к ним незаметно подошел Жуковский, — я рад, что встретил вас прежде Бенкендорфа. Судя по всему, Калиновская во дворце.
— Не может быть! — воскликнул Корф.
— Я предупреждал, что эта женщина опасна! — прошипел Андрей, одергивая Корфа. — Тише, нам не стоит привлекать к себе внимания.
— Увы, Владимир, — развел руками Жуковский, — но боюсь, это так, и сейчас жандармы осматривают каждое домино в этом зале.
— Домино? — удивился Корф. — Насколько я помню, это костюм Анны… Ах, ты подлая дрянь! Это я о служанке, мстительная чертовка показала на Анну. Ох, и разделаюсь я с ней, когда вернусь…
— Послушайте, Владимир, — остановил его Жуковский, — если вы можете предположить, как одета Ольга, постарайтесь найти ее раньше ищеек Бенкендорфа. А я постараюсь отвлечь цесаревича, чтобы не дать ей возможности встретиться с ним.
— Согласен, — кивнул Корф. — А ты, Андрей?
— Я? — на мгновение растерялся Долгорукий. — Пожалуй, я составлю компанию Василию Андреевичу и воспользуюсь случаем заручиться поддержкой наследника в моем непростом семейном вопросе.
— Удачи тебе, — грустно улыбнулся Владимир и повернулся уйти, как столкнулся лицом к лицу с самим Бенкендорфом.
— Господин барон, — сухо сказал внешне непроницаемый шеф жандармов, — мне необходимо с вами поговорить.
— Прямо сейчас? Дело в том, что поет воспитанница моего отца, и я хотел бы дослушать арию…
— Сию же минуту, — не повышая голоса, требовательно сказал Бенкендорф.
— И чем я заслужил ваше внимание? — с нескрываемой иронией поинтересовался Корф.
— Перестаньте паясничать, барон, — Бенкендорф сразу пресек его попытку перевести разговор в шутливое русло. — Нам все известно. Ваша служанка призналась, что в вашем доме жила гостья, описание которой в точности соответствует наружности разыскиваемой нами госпожи Калиновской, коей строжайшим образом запрещено покидать пределы Польши.
— Я не знаю, о ком вы говорите, — улыбнулся Корф. — Признаю, что у меня гостила госпожа Елена Болотова. Неужели принимать гостей стало противозаконно? Надеюсь, я могу идти?
— В таком случае, эту беседу нам продолжить придется в другом месте, — с угрозой в голосе сказал Бенкендорф. — Конвой, надеюсь, не надо приглашать?
— К чему? Эти места мне хорошо знакомы.
— Следуйте за мной, — также не повышая тона, велел Бенкендорф.
— Владимир! — воскликнула вернувшаяся Анна. — Вы уходите?
— А! — махнул рукой Корф. — Возникли неотложные дела.
— Что-то случилось? — побледнела Анна.
— Ничего страшного. Потом я все объясню, и мы вместе посмеемся над этим недоразумением. Да, чуть не забыл — поздравляю вас! Вы замечательно пели. А теперь возвращайтесь к вашим поклонникам. Они ждут вас! А я… Я встретил старых друзей. Только и всего.
— Владимир… — прошептала Анна, глядя, как Корф уходит вслед за неизвестным ей генералом.
А вокруг Анны уже начала кружиться толпа восторженных почитателей. Крики «Brava!», «Bravissima!» неслись со всех сторон. И вдруг Анна почувствовала, как кто-то с силой схватил ее за локоть.
— Вы просто прелесть, дорогая! Вы превзошли все мои ожидания!
— Ваши ожидания? — возмутилась Анна. — А не вы ли, господин Шишкин, недавно утверждали, что у меня нет никакого таланта?!
— Господи, как вы наивны! Это же простой педагогический прием, который, однако, возымел действие. Благодаря нашим занятиям, вы достигли оглушительного триумфа.
— Благодаря? Скорее вопреки! Сейчас же отпустите меня!
— А что случится, если я этого не сделаю? — криво усмехнулся Шишкин. — Позовете на помощь своего опекуна?
— Да!
