Наконец он расслабился, вынимая из нее свой обмякший член. Она медленно разжала его пальцы, высвобождая свою ногу. Его рука обвилась вокруг ее талии, она уютно свернулась клубочком, чувствуя, как он прижался пахом к ее промежности. Дыхание его было прерывистым, спиной она чувствовала, как бьется сердце у него в груди. Они так и лежали в тишине. На волосах и коже медленно высыхали капельки пота. Рука которой он ее обнимал, постепенно стала тяжелее, а дыхание размеренным.
Он уснул.
Она нежно гладила его по руке, прислушиваясь к дыханию. Солнце тем временем поднималось все выше над горизонтом. Наконец она почувствовала, что больше ждать нельзя. Она осторожно убрала его руку, тихонько выбралась из кровати, стараясь его не разбудить. Он что-то пробормотал и крепче обнял подушку, зарываясь в нее лицом. Затем окончательно затих.
Она секунду постояла над ним, ее обнаженное тело купалось в лучах солнца. Она все не могла налюбоваться его потрясающим телом. Любая женщина была бы счастлива сделать такого мужчину своим любовником. Просто своим. Но она слишком хорошо понимала, что, даже став ее любовником, он все равно не будет принадлежать ей. Такие мужчины, как он, не женятся на таких женщинах, как она, — она никто, да еще и сомнительного происхождения.
Эта ночь, это воспоминание будет единственным, что их связывало. Этого должно быть достаточно.
Она тихо собрала вещи. Настало время отправляться домой к своему ребенку.
— Вайльд!
Он проснулся от крика и одновременного толчка в плечо. Он ударил по руке, которая упорно продолжала его трясти.
— Ночь на дворе, черт вас дери! Дайте мне поспать.
— Сейчас девять часов утра, ты, болван! И нам еще очень многое предстоит сделать.
Вайльд наконец открыл глаза и прищурился от яркого света.
— Кто открыл портьеры? — Он сердито посмотрел на Вульфа, стоявшего у его кровати. — Что ты здесь делаешь?
— Поздно лег? — поинтересовался Вульф тоном, полным сарказма.
— Он что, еще не протрезвел? — Откуда-то из-за спины Вульфа, где солнце было вообще нестерпимо ярким, раздался голос Дарси.
— Я не пил, — отрезал Вайльд, закрывая глаза от слепящего света.
— Странно, это могло быть единственным более-менее логичным объяснением, — заметил Дарси. — Как еще можно объяснить то, что случилось прошлой ночью?
Прошлой ночью…
Вайльд сел на кровати, обмотав простыни вокруг пояса. Не спеша огляделся по сторонам. Но Миранды и след простыл. Она ушла.
— Твою мать! — выругался он, выбираясь из кровати и волоча за собой простыни.
— Вот это правильно! — поддержал его Дарси. — Еще все можно исправить.
— Пока не поздно, — добавил Вульф.
Не обращая внимания на чушь, что они несли, он распахнул дверь спальни.
— Филлипс! — Проходившая мимо горничная обернулась на его крик, взвизгнула при виде его едва прикрытой наготы, покраснела и побежала прочь по коридору.
— Позови Филлипса! — прокричал он ей вслед, захлопнул дверь и прижался спиной к дверному косяку. Друзья остались стоять на своих местах у кровати, спокойно наблюдая за его метаниями. — А что, черт возьми, вы здесь забыли?
— Мы будем твоими секундантами, — сказал Дарси, — судя по всему. У Кита мы еще не спрашивали.
— Секундантами? Какого черта? Зачем?
Вульф нахмурился.
— У тебя дуэль с Ротгардом.
— Что у меня и с кем? — Сзади приоткрылась дверь, толкнув его в спину. Он обернулся посмотреть, кто там, и в приоткрывшуюся щель увидел, что оттуда на него смотрит его камердинер. — А, Филлипс, чудесно. Я должен немедленно одеться.
— Да. Не помешало бы, — согласился Дарси. А Вайльд тем временем открыл дверь пошире, пропуская лакея. — Чем скорее ты принесешь Ротгарду свои извинения, тем скорее мы сможем все это замять.
— Я не понимаю, что вы тут бормочете, — сказал Вайльд, после чего обратился к камердинеру. — Когда мисс Фонтейн уехала?
— Мисс Фонтейн? — Вульф вопросительно поглядел на Дарси, который лишь недоуменно развел руками.
— Около восьми, ваша милость. Треверс отправил ее домой в вашем экипаже. — Слуга заговорщически понизил голос. — Мы прикрыли ваш фамильный герб, чтоб не привлекать лишнего внимания.
— Отлично. Теперь я хотя бы знаю, где она. — Он похлопал Филлипса по спине. — Молодец. А теперь принеси мне что-нибудь одеться. Я должен успеть ее перехватить, пока она не сбежала из Лондона.
Камердинер тут же метнулся к гардеробу исполнять приказ. Вульф поднялся со своего места.
— Вайльд, ты слышал, что мы тебе только что сказали?
— Нет, и у меня нет времени…
— Постой. — Вульф придержал его за руку. — Не спеши. Вчера вечером за игрой в карты дома у Мэйнарда герцог Вайльдхевен оскорбил графа Ротгарда. Ротгард бросил вызов. Дуэль на пистолетах, завтра на рассвете, в Гайд-парке.
— Я не был вчера у Мэйнарда. Я был…
— Ты был здесь, — закончил за него Вульф. — С кем-то по имени Миранда, судя по всему.
— Теперь я, кажется, начинаю понимать, — произнес Дарси. — Выходит, вчера у Мэйнарда был тот самый самозванец.
— Что? — Упоминание о самозванце вывело Вайльда из забытья. Он продолжал облачаться в одежду, которую по очереди протягивал ему Филлипс. — Чертов мерзавец! Он что же, оскорбил Ротгарда?
— Более того, он спровоцировал его бросить вызов Вайльдхевену, — уточнил Вульф.
— Твою мать! Надо ехать к Ротгарду и все объяснить.
— Объяснить что? — Дарси скептически поднял бровь. — Что у тебя есть сумасшедший брат-близнец, который носится по Лондону и вершит беспредел от твоего имени, когда все прекрасно знают, что ты единственный ребенок в семье? Что ж, такому объяснению я бы точно поверил. А ты, Вульф?
— Конечно, о чем говорить! — Вульф скрестил руки на груди и кивнул.
— Кстати, будучи твоими секундантами, именно мы должны будем принести извинения от твоего имени, — заметил Дарси.
— Нет, самозванец — это мой крест, и лишь я должен его нести. Из-за чего возник инцидент? — Вайльд позволил Филлипсу завести себя в смежную гардеробную комнату, дверь в которую оставил приоткрытой. Он специально повысил голос, чтобы его было слышно. — Из-за карт, да?
— Лже-Вайльдхевен поставил под сомнение честность графа, предположив, что Ротгард жульничает, — громко пояснил Дарси, чтобы Вайльд, в свою очередь, тоже его как следует расслышал. — Естественно, за этим последовал вызов.
— И принять его предстоит тебе, а не мерзавцу, заварившему кашу, — хмыкнул Вульф.
— Если только ты не извинишься за инцидент, — добавил Дарси. — Есть вероятность, что Ротгард примет твои извинения, но я бы сильно на это не рассчитывал, особенно после происшествия с молодым Алонсо.
