Джоан очень тихо призналась:
– Я не знала, что мы будем подниматься на воздушном шаре. Тристан мне не говорил.
– Мне он тоже не сказал, и это с его стороны еще большая глупость! – едко заметила Эванджелина. – Я с ним об этом еще поговорю.
– Хорошо, – пробормотала Джоан.
Теперь она была очень удручена. После короткого колебания Эванджелина покачала головой и подошла к стоящему в углу буфету.
– Одно сегодняшнее утро укоротило мою жизнь на целый год! – Она открыта графин с бренди и налила себе в стакан бренди на палец. – Хорошо, что у меня никогда не было детей. Из меня получилась бы ужасная мать. – И в один глоток выпила половину бренди.
Джоан подбежала к ней через комнату.
– О, не говорите так! Я прошу прощения. Мне не следовало ехать. Я просто… просто мне это представлялось по-другому. Это выглядело увлекательным приключением, шар был привязан, и Тристан сказал, что это будет абсолютно безопасно.
Тетя пристально посмотрела ей в глаза.
– А твоих собственных увлекательных приключений тебе не хватает?
Джоан подозревала, что это не совсем хорошо по отношению к матери, но все равно кивнула. Не хватает. Может быть, это означает, что она в душе – буйная сорвиголова, безрассудная и неуправляемая? Или что она – большое разочарование для своей матери, дочь, неспособная следовать ее материнским наставлениям? Как бы то ни было, Джоан знала, что сегодняшний подъем на воздушном шаре был самым захватывающим из всего, что она делала в жизни. Когда корзина оторвалась от земли и Тристан, чтобы она не упала, привлек ее к себе, она была одновременно и взволнована, и возбуждена, ее переполнял восторг и еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой энергичной.
Эванджелина сделала еще глоток бренди и поставила стакан на стол.
– Иди сюда. – Она подошла к дивану, села и похлопала по соседней подушке. Джоан села рядом. Эванджелина наклонилась к племяннице и спросила: – Это было так волнующе, потому что тебе всегда хотелось покататься на воздушном шаре? Или потому, что мать редко позволяет тебе что-то рискованное, и это просто была возможность сделать нечто новое? – Она помолчала. – Или это было так волнующе, потому что с тобой был лорд Берк?
Джоан покраснела.
– Я уверена, это было бы так же замечательно с любым другим.
Эванджелина скептически приподняла одну бровь.
– Вот как? Значит, то, что там был Тристан, не имело никакого особого значения? – Она подчеркнула голосом имя, и это заставило Джоан осознать, что с тех пор как она вернулась домой, она называла лорда Берка только по имени. Она поспешила оправдаться:
– Он сам просил меня обращаться к нему по имени. Я знаю его еще с тех пор, когда мы оба были детьми, и он очень дружен с Дугласом. Конечно, я не стала бы обращаться к нему по имени в общественном месте. Что касается остального… Думаю, подействовало все это вместе.
– Понятно. И при этом ты по-прежнему убеждена, что он не собирается на тебе жениться.
– Нет, он об этом не говорил.
Джоан старалась не встречаться с тетей взглядом.
– А если он об этом заговорит, то…
Джоан ничего не ответила.
– Я так и думала, – мягко сказала Эванджелина. – Почему ты думаешь, что твоя мать настроена против него?
– Мама считает его необузданным. – Стараясь быть справедливой к матери, Джоан добавила: – Он такой и есть. Он может быть грубым, высокомерным и совершенно бестактным. Ему безразлично, что о нем говорят люди, а вы знаете, что для мамы очень важно соблюдение правил приличия.
– И все же? – настаивала Эванджелина. – Почему ты изменила свое мнение о нем?
Джоан на секунду закрыла глаза.
– Я никогда не испытывала такого восторга, как сегодня утром, – призналась она. – И он организовал это приключение исключительно для меня. Да, он меня иногда бесит, но, наверное, отчасти потому, что порой он говорит о том, о чем я и сама хотела бы сказать, но не смею. Я с нетерпением жду новой встречи с ним, потому что в нем есть нечто неотразимое. Это похоже на соревнование, которое с каждым разом, когда он приводит меня в замешательство, мне все сильнее хочется выиграть.
– Он очень красивый молодой человек, – заметила Эванджелина. – И должна сказать, в моем присутствии он никогда не был грубым.
Джоан заерзала на диване.
– Я думаю, мнение моей мамы о нем сложилось еще в те времена, когда они с Дугласом учились в Итоне и приезжали к нам на каникулы. Они доставляли столько хлопот, что даже папа повышал на них голос.
– Чепуха. Несправедливо судить взрослого мужчину за его детские выходки.
– Но с тех пор он мало что делал, чтобы реабилитироваться. Он поддерживает распутные наклонности Дугласа и, кажется, упивается своей испорченностью. – Джоан вздохнула. – Мама заставила меня поклясться, что я больше не буду с ним танцевать.
– О! А твой отец разделяет ее неприязнь к лорду Берку?
Джоан недоуменно заморгала.
– Я не знаю. Не припоминаю, чтобы папа вообще когда-то высказывал свое мнение о Три… о лорде Берке. Однако, вероятнее всего, он согласен с мамой.
Губы Эванджелины впервые за все время их разговора тронула легкая улыбка.
– С его стороны это было бы лицемерием. Когда мой брат был моложе, его привлекали занятия как раз такого рода, как этот ваш полет на воздушном шаре. Только он бы не захотел, чтобы шар был привязан к земле канатами. Если быть до конца честной, лорд Берк во многом напоминает мне твоего отца в таком же возрасте. И я хорошо помню, как он изменился, когда познакомился с твоей матерью.
– Как он изменился? Не могу представить, что моя мать влюбилась в повесу.
– Он был повесой до тех пор, пока ему не захотелось произвести на нее хорошее впечатление, – уточнила Эванджелина. – Она действительно поначалу была о нем очень дурного мнения, о да! – Видя изумление на лице Джоан, она кивнула: – Твоя мать отказалась с ним танцевать, и когда мой брат попросил ее объяснить почему, ведь он считался завидным женихом, она очень точно ему объяснила. Тогда он перестал общаться с худшими из своих друзей, стал проводить намного меньше времени за карточным столом, и продолжал, и продолжал приглашать ее на танец. Я знаю, тогда ходили сплетни, что она с ним играет, как с рыбкой на крючке, и пытается сделать его ручным, но ведь если бы он сам не хотел добиться ее расположения, все это не имело бы никакого значения. Ради нее он изменил некоторые свои привычки, и со временем она начала его понимать и приняла остальное.
