Элис наклонила голову в знак согласия.
— Но не позже. Этот вопрос нужно решить до вечера. И я еще раз прошу тебя ничего не говорить Майлсу.
— Этого я не могу вам обещать. Элис улыбнулась.
— Я полагаю, — сказала она нелепо высокомерным тоном, — что когда ты узнаешь больше, то сможешь.
Затем она вышла из комнаты.
В полном замешательстве Аннабелла прошла в свою спальню и разделась. Попытка сосредоточиться на безрассудном поведении Элис ни к чему не привела. Вечер прошел великолепно и превзошел все ее ожидания. Она вновь стала сама собой! Только теперь весь Лондон был у ее ног, и не только мужчины. Впервые женщины были с ней дружелюбны. Со многими она с удовольствием разговаривала, и никто из них не был настроен недоброжелательно, никто не проявлял неприязни, никто не завидовал ее шумному успеху. Может быть, это объяснялось тем, что она чуть не умерла? Или тем, что теперь она была замужем и, следовательно, уже не была соперницей? Или… стягивая шелковый чулок, она остановилась, пораженная отвратительной мыслью. Не может ли это объясняться тем, что в действительности она уже не такая привлекательная и способна вызывать лишь жалость? Получается, что, принимая все эти неискренние комплименты, она обманывает себя?
Ей захотелось, чтобы Майлс был рядом, чтобы можно было спросить его об этом. Возможно, боясь задеть ее чувства, он и не скажет ей правды, но тогда правду скажут его глаза.
Она натянула ночную рубашку, сладко и с удовольствием зевнув, забралась в постель. Аннабелла лежала, но неотвязные мысли по-прежнему преследовали ее. Она думала о прошедшем вечере, и ей хотелось поговорить об этом с Майлсом. Она представила Камиллу всем достойным кавалерам, но, похоже, только Эрик Форд по-настоящему заинтересовал ее. Надо спросить, считает ли Майлс Эрика удачной партией. Как он думает: Эрик действительно заинтересовался ею или просто проявлял подобающую вежливость? Сегодня на балу Камилла, как самая настоящая светская красавица, была в центре внимания мужчин; любопытно, испытывает ли Майлс по этому поводу такой же восторг?
Было так много впечатлений, одним можно было просто порадоваться, другие необходимо было обсудить. Аннабелла состроила гримаску, так как начинала испытывать нетерпение. Почему же он не идет, чтобы можно было обменяться поздравлениями по случаю такого успешного старта молоденькой мисс?
А какие чувства он испытывает по поводу триумфального возвращения своей жены?
Аннабелла надеялась, что он будет радоваться не меньше, чем она. Майлс одобрительно отозвался о ее внешнем виде, она слышала это своими собственными ушами. Он, несомненно, видел, каким успехом пользовалась его жена; она танцевала весь вечер, и ее просто засыпали комплиментами. Таких похвал ее не удостаивали в течение многих лет, особенно после смутивших свет неудач с Деймоном.Драммондом и Рафом… Неприятные воспоминания несколько пригасили удовольствие, полученное от сегодняшнего вечера.
Теперь она вновь задумалась о том, почему Майлс танцевал с ней только один раз. Один раз в ходе танца она приблизилась к нему, пытаясь заманить его еще на один танец. Но он отказался, предложив ей продолжать развлекаться. Помнится, он еще предупредил ее партнера, чтобы тот ненароком не оттоптал его жене ноги, сейчас она уже не могла вспомнить, кто это был, сейчас вообще уже было трудно вспомнить кого-либо из них. А потом в течение всего вечера он лишь молча стоял и наблюдал за ней. В течение всей поездки обратно домой из него нельзя было вытянуть ни слова… Она села. Было уже поздно, и становилось все позднее, в доме было совсем тихо, а Майлс все еще не ложился. Не заболел ли он?
Аннабелла спрыгнула с кровати, набросила халат и, обеспокоенная настолько, что даже не надела тапочки, босая отправилась на поиски своего мужа.
Она обнаружила его в кабинете — он сидел при свете единственной горевшей в темном доме лампы. Дверь была приоткрыта, и Аннабелла могла видеть отблески каминного огня. Только этот огонь и лампа освещали полутемную комнату. Майлс сидел за столом, перед ним лежала кипа бумаг, но его взгляд неотрывно следил за сполохами огня, танцующими в камине. Майлс выглядел вполне здоровым, но было видно, что он очень устал.
Аннабелла воспользовалась моментом и, незамеченная, решила понаблюдать за ним. Ей редко предоставлялась такая возможность, потому что он всегда чувствовал ее присутствие. Она наблюдала за мужем и нежно улыбалась. Он не был красавцем, таким как Деймон Райдер, но с ним не мог сравниться ни один мужчина в Англии. Не был он и таким элегантным, как граф Драммонд, не был внушительным великаном, как Эрик Форд, или таким худощавым и щеголеватым, как Раф Далтон. Но он был неповторим, никто другой не мог заставить ее сердце биться так сильно.
Майлс сидел в одной рубашке, без смокинга, в его взъерошенных волосах играли отблески каминного огня, который малиновым абрисом очертил его профиль и придал коротким, но пышным ресницам золотистый оттенок. Его глаза могли быть ледяными или серебристо-голубыми, но когда они смотрели на нее со страстью, их теплота заставляла ее трепетать. Она считала его по-своему более привлекательным, чем Деймон; несомненно, не менее умным, чем Драммонд, и гораздо более добрым. Он… Аннабелла помедлила, осознав, что ей повезло больше, чем она того заслуживала.
Она вышла замуж, оттого что не могла встречать в одиночестве еще один сезон, и нашла в муже человека, с которым ей больше не хотелось расставаться. Она нашла родную душу в тот период своей жизни, когда серьезно начала опасаться, что потеряла свою. Но он своей добротой и умом, с непревзойденным умением, шаг за шагом, помог ей вновь обрести себя.
Было время, когда ей требовалось признание и восхищение всех мужчин, но даже это не могло заполнить пустоту в ее сердце. Теперь она знала, что ей необходима любовь одного этого человека, потому что он стал ее сутью. Она придавала такое значение своей внешности, поскольку считала, что это единственное, что у нее есть. Он заставил ее поверить в себя. Другие мужчины были всего лишь ее спортивными призами, даже Деймон, которого она воображала великой любовью своей юности. Теперь Белла знала, что такое любовь, и могла лишь поражаться своим прежним представлениям о ней. Любовь — это дружба и желание, абсолютное доверие и потребность в человеке во всех смыслах. Для нее любовь — это Майлс. Ей так невероятно повезло, думала она, стоя в дверях и глядя на него.
Майлс поднял голову и взглянул на нее, словно сила ее желания проникла в его мысли. Он не улыбался.
— Аннабелла, — сказал он, поднимаясь со стула, — в чем дело? Ты хорошо себя чувствуешь?
