— Считай себя покойником.
— Всегда к вашим услугам, сэр, — ответил Джулиан, раскинув руки так, что свисающая цепь снова образовала широкую петлю, — не забудь предупредить, когда будешь готов.
— Запереть его в карету, — запинаясь, хрипло распорядился офицер, и пара солдат с видимой неохотой двинулась к Гриффину, — и не спускать глаз!
Джулиан и не думал сопротивляться, показывая, что сам без какого-либо принуждения готов разместиться в арестантском экипаже, в котором еще совсем недавно перевозили Сибиллу Фокс. Фактически он шел к карете весьма охотно.
Как и офицеру, которого он наказал за дерзость, Джулиану не терпелось попасть в Лондон раньше Сибиллы Фокс.
Наконец-то почувствовав себя в одиночестве, озаренная лунным светом, Сибилла, не останавливаясь, перебирала пальцами гриву скачущего галопом Октавиана и цепи, сковывающие ее руки, позвякивали в такт легкому бегу боевого коня.
Мокрую оголенную плоть лодыжек продолжало обдавать болезненным жаром, и когда она касалась ими боков Октавиана, казалось, что в нее впиваются тысячи раскаленных игл. Превозмогая боль, низко пригнувшись к его шее, Сибилла продолжала сжимать коленями ребра Октавиана, отставив кровоточащие лодыжки назад, почти положив их на изгиб лошадиного крупа.
У нее не было нужды подгонять Октавиана, ведь конь и сам отлично понимал, что нужно поторапливаться. Жесткие копыта гулко и равномерно стучали по земле, его галоп был ровен. Казалось, Октавиан не знал, что такое усталость. Вероятно, со стороны они казались сейчас духами, мистическими призраками, рассекающими темноту и несущимися в сторону Лондона. Сибилла ощущала, как слезы, текущие по лицу, оставляют на щеках, обдуваемых встречным ветром, маленькие холодные дорожки. Она мчалась навстречу собственной гибели и желала, чтобы все закончилось как можно быстрее. Все равно ей больше не суждено увидеть Фолстоу.
Утреннее солнце поднялось достаточно высоко, когда перед Сибиллой предстали стены величественного города, и Октавиан инстинктивно замедлил свой бег. Она позволила коню сойти с дороги, чтобы напиться из дождевой бочки, стоящей рядом с небольшим домиком, и попыталась привести в порядок сбившиеся волосы, но это оказалось бесполезным. Красное бархатное платье стало жестким от грязи и конского пота, и Сибилла догадывалась, что ее собственное лицо выглядит не лучше.
Она появится на королевском дворе, выглядя, как нищая попрошайка. Хотя почему — как? По сути, теперь она таковой и являлась…
Сибилла и Октавиан снова возвратились на дорогу. Несмотря на то что ворота были открыты настежь, она опять возвращалась на выбранный ею путь, и Сибилла никак не могла не заметить восторженного внимания окружающих, проявляющегося все сильнее с каждым ее шагом. Октавиан остановился прежде, чем небольшая группа солдат-охранников в недоумении стала скапливаться сзади. Спешившись, она ощутила, как затрещали затекшие за время пути все ее суставы и мускулы. К ней тут же бросилась пара солдат, недоуменно вглядываясь в цепи, так не сочетающиеся с бархатным платьем.
Сибилла успела протянуть обе руки к Октавиану, схватить его морду и притянуть к своему лицу. Прижав губы к его влажной колючей шерсти, ощущая исходящее тепло, она на мгновение заглянула в глаза верного друга.
— Спасибо тебе, мой мальчик, — тихо прошептала Сибилла, — а теперь беги. Домой!
Ее голос сорвался на последнем слове, и она грубо оттолкнула от себя голову Октавиана. Конь нерешительно закружился на месте, и Сибилла хлопнула по его крупу, посылая коня в галоп. Окружающая толпа отпрянула в стороны, пропуская огромное серое конское тело.
Обернувшись назад, Сибилла увидела нависших над ней охранников.
— Миледи, вы ранены? — участливо спросил один из них, поглядывая на ее руки, измазанные кровью.
— Мне нужно немедленно увидеть короля, — произнесла Сибилла, игнорируя вопрос охранника, слыша собственными ушами, как слабо и неубедительно звучит ее голос.
Охранник поддержал Сибиллу за локоть, и она, почувствовав, как предательски подгибаются колени, теснее прижалась к солдату, который без труда удерживал ее легкое тело.
— И это очень срочно, — продолжила Сибилла срывающимся шепотом, — я приехала из замка Фолстоу…
— Проедемте со мной, миледи, — предложил охранник, и его напарник поддержал Сибиллу за другой локоть, жестом приказывая расступиться любопытствующей толпе, собравшейся вокруг.
Они помогли ей добраться по лестнице до расписных дверей, за которыми должна решиться ее судьба.
Слуги, которые, казалось, появились из ниоткуда, распахнули перед ней эти двери, окружив Сибиллу и сопровождающих охранников своеобразным эскортом, одновременно отдавая приказания немедленно расковать ее руки.
Представший перед ней зал уже был заполнен придворной знатью, желающей попасть на глаза монарха и нисколько не пытающейся скрыть своего потрясения и болезненного любопытства по отношению к женщине, ступающей босыми окровавленными ногами по мраморному полу.
— Король не принимает так рано, миледи, — почтительно прошептал Сибилле на ухо один из охранников. — Но, учитывая срочность дела, о котором вы упомянули, мы доложим монарху отдельно, а вы покамест побудьте в стороне.
— Искренне вам благодарна, — прошептала Сибилла непослушными губами, продолжая разглядывать пялящуюся на нее придворную знать. — Действительно, я очень благодарна вам…
По лицу солдата пробежала легкая улыбка.
— Но, миледи, мы же обязаны как-то вас представить монарху. Назовите ваше имя.
Она медленно подняла лицо, глядя прямо в глаза охранника.
— Сибилла Фокс, — выдохнула она, и казалось, эти два слова разрезали воздух.
— Прошу прощения? — переспросил солдат, нахмурившись.
— Меня зовут Сибилла Фокс, — уже громче повторила она, чтобы большинство собравшихся в зале услышали ее имя.
Казалось, что воздух оживился от металлического лязга, и откуда-то из глубины зала появился белокурый Эрик, ведя за собой группу собственных запыленных солдат.
— Она арестована именем короля! — громко провозгласил Эрик, и его лицо потемнело от гнева. Обнажив меч, он приблизился к Сибилле.
Руки, так заботливо поддерживающие ее под локоть, немедленно отдернулись, и Сибилла, лишившись опоры, слегка зашаталась. Королевские охранники отошли от нее в сторону, и через секунду Сибилла оказалась в плотном кольце людей Эрика, тоже обнаживших оружие. Она съежилась, вжав голову в плечи, схватив себя за локти и со страхом поглядывая на вооруженных до зубов солдат. Стало ясно, что ждать милосердия от них не следует.
