Но стоило ей обратить на кого-нибудь благосклонный взор, как сестрица Эссекс, а именно Имоджин, опережала ее.
Ей вовсе не хотелось замуж за Дрейвена Мейтленда. Она признавала, что ее помолвка была непростительной ошибкой. И очень хорошо усвоила урок – не стоит обручаться с болваном только потому, что их семейное имение заложено матери жениха. Хотя было приятно получить закладную, после того как Дрейвен бежал с Имоджин.
Разумеется, она не хотела иметь ничего общего с беспутным братом герцога, хотя целоваться с ним оказалось приятно. Вот так мужчинам и удается заморочить голову женщинам, заставить их делать глупости. Например, бежать с лакеем. До того как она поцеловалась с мистером Спенсером, она всегда этому удивлялась. Теперь перестала.
Но у нее и не было возможности бежать с мистером Спенсером: Имоджин им полностью завладела. И если бы Джиллиан снизошла до того, чтобы бросить взгляд на лакея, то, вероятнее всего, Имоджин переманила бы и его, всего лишь сделав знак мизинчиком.
Но герцог – вполне достойная партия, теперь, когда он стал трезвенником.
Она и Имоджин даже обсуждали это: это была особая беседа, похожая на договор о разделе охотничьих угодий. И теперь она вспомнила о ней. Так почему же взгляд герцога неотступно следует за Имоджин?
Потому что Имоджин, как магнитом, притягивала мужчин, интересных для Джиллиан. А Джиллиан не могла на них так действовать. Она снова нахмурилась. Кому какое дело до ее морщин, если никто ею не любуется и не восхищается?
Леди Ансилла просунула голову в дверь:
– Ты готова идти, дорогая?
– Конечно, мама, – ответила Джиллиан. Но еще с минуту она вглядывалась в свое отражение. Она не была противоядием против красоты Имоджин. Конечно, некоторым мужчинам нравятся рыжие волосы. Она сама находила их необычными и привлекательными. Ее волосы были очень приятного оттенка клубники и послушно вились там, где она им приказывала виться. И в ней было все, что необходимо женщине, на которой мужчина захотел бы жениться: зеленые глаза, ямочки на щеках и достаточно высокая грудь. Даже приданое у нее было.
И дело было не в том, что мужчины не хотели на ней жениться. Они переставали желать это, как только встречали Имоджин Эссекс.
– Джиллиан! – окликнула ее мать из коридора.
– Иду!
Джиллиан схватила перчатки и выбежала в коридор.
Позже они обе присоединились к леди Гризелде в одном из экипажей герцога. Мать Джиллиан с интересом слушала о том, что горничные закончили шить занавес для театра.
– Вчера вечером я читала пьесу «Модник, или Сэр Форлинг Флаттер», – сказала леди Гризелда, опираясь о стенку кареты, как только они свернули на дорогу.
– И что думаете? – спросила Джиллиан.
– Вдохновенная пьеса, моя дорогая. Единственный вопрос, который меня волнует, – это выбор актеров. Вы, кажется, наметили Рейфа на роль Дориманта?
– Да.
– А его брата мистера Спенсера на роль Медли?
– Доримант – повеса, верно? – подала голос мать Джиллиан. – Стыдно признаться, но я засыпаю, как только углубляюсь в чтение пьесы. Я решила, что Доримант – очень глупый малый. Ты вполне уверена, Гризелда, что пьеса годится для нашего театра? Эта роль может выставить в сомнительном свете нашего хозяина, если он сыграет человека, гоняющегося за тремя разными женщинами.
– Мама… – начала Джиллиан.
Но леди Гризелда перебила ее очаровательным взмахом руки.
– Ансилла, моя дорогая, твой такт всем известен. Но теперь театральную публику привлекает что-нибудь пикантное. Мы с тобой – люди другой эпохи.
Она изящно помахала изысканно вышитым платочком перед своим совершенно гладким, лишенным морщин лицом.
– Мы должны уступить дорогу пристрастиям нового поколения. То, что мы считаем вульгарным, они находят восхитительным.
Ансилла смотрела на нее с минуту, потом разразилась смехом:
– Что ты за совершенное существо, Гризелда! Я знаю тебя добрых двадцать лет. И смею тебе напомнить, дорогая, что когда я познакомилась с тобой, то уже была замужем, а ты не старше десяти лет. Но даже в этом нежном возрасте ты обладала всеми особенностями молодой леди, непременно получающей то, чего хочет. Я так понимаю, что тебе пьеса нравится.
– Я нахожу ее заслуживающей внимания, – сказала Гризелда, опуская платок и улыбаясь Ансилле. – Вероятно, будет очень забавно видеть Рейфа в роли Дориманта. Насколько мне известно, у герцога в течение многих лет не возникало никаких фривольных мыслей.
Джиллиан подумала, что на лице у Рейфа отражался целый мир чувств, когда он смотрел на Имоджин, но промолчала.
– А теперь, если вам нужен еще один мужчина и вы хотите, чтобы я вызвала сюда брата… – начала Гризелда, глядя на Джиллиан.
– Лорда Мейна? – поинтересовалась Ансилла. – Благодарю тебя, Гризелда, нет. Последнее, что мне требуется в настоящей ситуации с Джиллиан, – это чтобы поблизости маячил твой брат. – Она повернулась к Джиллиан: – Конечно, Мейн красив, моя дорогая, но я уверена, что Гризелда не будет в обиде, если я скажу, что он решительно настроен против брака, и это всем известно.
– Все это верно, – согласилась Гризелда. – Но я питаю на его счет надежды. Он засиделся в этом состоянии. Возможно, вы могли бы изменить его взгляд на брак, мисс Питен-Адамс!
– Куда вероятнее, что он погубит ее репутацию, – возразила Ансилла. – Как испортил ее многим женщинам.
– Но он никогда ничего не позволял себе с незамужними девицами, – сказала Гризелда. – Да, он частенько заставляет меня горько вздыхать. Но я надеюсь, что в будущем сезоне он выберет себе невесту. Он намекнул мне на это, когда мы возвращались из Шотландии.
– Интересно бы на это взглянуть, – проговорила Ансилла тоном, из коего явствовало, что она позволит Мейну строить куры Джиллиан только через свой труп.
Джиллиан решила вмешаться:
– Я встречала лорда Мейна, мама, и он не сделал ни малейшей попытки посягнуть на мою добродетель. Леди Гризелда, могу я спросить вас, не передумали ли вы по поводу роли в пьесе «Модник, или Сэр Форлинг Флаттер»?
У Гризелды был такой изумленный вид, будто ей предложили взлететь на дерево.
– Я? Если память мне не изменяет, в этой пьесе нет ни одной роли для порядочной женщины.
– Думаю, вы с блеском могли бы сыграть Белинду, – сказала Джиллиан.
– Она дурачит лучшую подругу, похищает сердце ее возлюбленного и в конце концов теряет его, уступив какой-то деревенской барышне?
Джиллиан кивнула.
Леди Гризелда вскинулась:
– Неужели вы полагаете, что я способна предать подругу или позволить мужчине, к которому питаю интерес, бежать с какой-то деревенской девицей?
