Ее сердце забилось быстрее при этой мысли, но она усилием воли подавила страх. Нет. Эвенвайс говорил, что она нужна ему для обмена. Он сохранит ей жизнь, по крайней мере, до тех пор, пока не свяжется с Джастином и не потребует выдать Хлою.
Но и до тех пор кто-то может прийти ей на помощь. Она должна в это верить.
И позаботиться о себе.
Она вновь сосредоточилась на восприятии. В отдалении она слышала мужские голоса – переговаривались на грубом наречии. Слышались стук дерева о дерево, металлический лязг и – время от времени – всплески воды.
Доки.
Скорее всего, ее поместили в один из доков на берегу Темзы. Судя по звуку шагов, снаружи не очень много народу. Значит, придется быть очень осторожной, если удастся бежать. Последнее, что ей сейчас нужно, – угодить в лапы к какому-нибудь мерзавцу вроде Эвенвайса.
Скрип открываемой справа двери ударил ей по ушам, как пушечный выстрел. Она с трудом повернула лицо к вошедшему, хотя и не видела, кто это.
– Вы выглядите испуганной, – раздался раскатистый голос. Эвенвайс! Он рассмеялся, и от этого смеха ее пронизала дрожь. – Не беспокойтесь, моя дорогая. Сегодня ваш муж получит записку, в которой я извещу его, как ему получить вас обратно. Если он не дурак, то к завтрашнему вечеру вы вновь окажетесь в своем доме «содержанки», живая и здоровая, разве что немного погрызенная крысами.
Викторию передернуло от этой мысли, она не смогла сдержать вскрик отвращения. Теперь, когда Эвенвайс напомнил ей о крысах, волоски на ее шее и руках встали дыбом.
– А что, если Джастин откажется? – прошептала она. – Если он не знает, где Хлоя? Или не отдаст ее вам?
Ботинки Эвенвайса прошуршали по полу – он подошел к ней и сел рядом на корточки. Она ощутила его дыхание на щеке.
– Тогда, в конце концов, он все равно вас получит, разве что… в совсем негодном виде. В наказание.
Он неожиданно коснулся ее лица – она отпрянула, попыталась отползти, но обнаружила только, что прижата к стене. Еще один его смешок дрожью отозвался в ней. Он поставил руки по обе стороны от ее лица и наклонился. Его дыхание омывало ее непрерывным потоком, и она отворачивалась, как могла, чтобы закрыться от него.
Он просто забавлялся с ней.
– А знаешь, ты даже красивее Хлои, – задумчиво протянул он. – Может, мне удастся устроить все так, что вы обе останетесь у меня.
– Ублюдок! – выплюнула она ему в лицо.
Его пальцы погладили ей скулу. Она ахнула от этого прикосновения. Как же она ненавидела свои связанные руки, ничего не видящие глаза! Ей не увернуться, не спрятаться, не сбежать. И он это знает.
– Судя по тому, как Бэйбери смотрит на тебя, ты та еще штучка в постели, – продолжил Эвенвайс, лаская большим пальцем линию ее подбородка. – А он знает в этом толк, дамы никогда не обходили его вниманием. Да, наверное, я оставлю вас обеих. Когда Бэйбери привезет Хлою…
– Не привезет! – отрезала она и попыталась отстраниться.
– Привезет-привезет, – выдохнул он ей в ухо. – Он тебя любит. Он бы продал за тебя родную мать, если бы я намекнул ему, как ты будешь страдать в случае его отказа.
Она покачала головой. Это не так, но, возможно, это то единственное, что может сохранить ей жизнь. Остается надеяться, что поглаживаниями пытки Эвенвайса ограничатся.
– Благодаря вашей глупой игре в любовницу Бэйбери никто не знает, кто ты на самом деле. Так как ты очень долго жила в деревне, раньше чем через несколько месяцев тебя не хватятся. Да и слуг можно заставить замолчать, если подобрать правильные методы.
– А как насчет Джастина? – Ее желудок судорожно сжался, когда губ коснулось его дыхание.
– Ну… он не застрахован от какого-нибудь несчастного случая. Вот придет он на место обмена, а там… Если его бездыханное тело выбросит на берег Темзы, я готов поспорить, люди спишут все на беспутную жизнь. Кому какое дело, если одним гулякой станет меньше?..
Глаза Виктории под повязкой расширились от ужаса. Эвенвайс не издевается над ней. Он говорит, что думает. Он твердо намерен убить Джастина, если подвернется шанс. Ее накрыло пеленой гнева, чистой ярости при мысли о том, что это мерзкое отродье рода человеческого причинит вред ее мужу. Использует ее как пешку в своей грязной игре.
Прежде чем она успела что-нибудь ответить, Эвенвайс зажат ее рот своим. Языком он раздвинул ей губы и вгрызся в нее жадным, болезненным поцелуем, от которого она задохнулась.
Она подумала о Хлое, о Маре. И о муже. Представила Джастина летящим в холодную воду. Его безжизненное тело на грязном берегу.
И укусила. Она впивалась в него зубами до тех пор, пока во рту не стаю солоно от крови.
Эвенвайс вскрикнул от боли и отшатнулся от нее.
– Ах ты, мелкая сучка! – заорал он, и кулак его врезался ей в скулу.
Сознание Виктории помутилось. Взрыв боли лишил ее возможности думать и реагировать. Как в тумане она почувствовала, что Эвенвайс подхватил ее под руки и, размахнувшись, швырнул о стену. Новая боль пронзила все тело. Он ударил еще раз.
И после этого была только тьма.
Глава 21
Урок двадцать первый
Никогда не влюбляйся
Джастин уже перешел ту грань, когда можно было притвориться, что паника не затопила все его существо. Она стиснула его стальными когтями и затуманила видение.
Уже больше часа назад они нашли Мару в доме Виктории. Они с Уиттинхемом примчались в доки и разделились, чтобы сэкономить время. Потом к ним присоединились Шоу и друзья его брата из Военного департамента.
Но час поисков не дал никаких результатов. Каждую секунду Джастин умирал от страха за жизнь Виктории. В сознание вползали самые отвратительные картины. Виктория испугана, Виктория ранена, Виктория…
Нет.
Он отмахнулся от наваждения. Он отказывался думать о ней, такой полной жизни, иначе как о живой и здоровой. Он обязательно ее найдет.
Должен найти.
– Эй, парень! – окликнул он мальчишку лет одиннадцати, который только что выскользнул из той части дока, где располагался склад Эвенвайса.
Мальчишка вздрогнул и подозрительно его оглядел. Он был грязен, как трубочист, и одежда на худых плечиках висела лохмотьями.
– Чего надо? – проворчал он, ссутулившись и глядя на Джастина, как ему, наверное, казалось, сурово. На деле взгляд получился изможденный и грустный.
– Ты не видел здесь женщину? – спросил Джастин.
Мальчишка зашелся смехом, больше похожим на кашель, – слишком мудрым для его юных лет.
– Да хоть сто. Тебе какие нравятся?
Джастин поджал губы.
– Не шлюху, парень. Леди. И она здесь не добровольно.
– Добро… что? – Мальчик наморщил лоб в замешательстве.
Джастин покачал головой:
– Она сопротивлялась.
