Помощник министра вздохнул:
— Вам необходимо знать, что в нашей работе время от времени возникает необходимость пожертвовать кем-то во имя всеобщего блага. Не хотите же вы, чтобы мы пожертвовали жизнями сотен, возможно, тысяч солдат, дабы спасти одну женщину.
— Значит, вы допустите, чтобы ее осудили и повесили?
— Да, и если потребуется, предоставим доказательства ее вины.
Трев вскочил с места:
— Моя честь не позволяет мне оставаться в стороне и смотреть, как вы используете мисс Смит.
— Сядьте, капитан. Честь здесь совершенно ни при чем. Вы же знаете, что она карманница. Осторожнее, иначе вас могут обвинить в пособничестве преступлению.
Трев сел, словно парализованный, не в состоянии ответить.
Фэншо немного помолчал, потом добавил:
— Мне бы, разумеется, не хотелось заходить так далеко. Сэр Чарлз слишком высоко ценит вас, и я бы не желал прибегать к такой крайней мере. Я верю, что ваша преданность департаменту гарантирует, что вы будете вести себя разумно. Но если вы станете настаивать на своих попытках оправдать воровку, у вас ничего не выйдет. У нас есть агенты, которые, если понадобится, поклянутся, что она работала на Ткача.
— Даже если это неправда?
Фэншо кивнул.
— Но почему вам так необходимо возложить вину за эту кражу именно на нее?
— Из-за могущества нашего противника.
— Ткача?
— Нет. Хозяина Ткача.
Хозяина Ткача. Может быть, леди Хартвуд и в этом оказалась права? Все остальное, что Трев уже узнал, подтверждало правоту ее слов. Приготовившись рискнуть всем, он сказал:
— Если хозяин Ткача тот, о ком я думаю, он…
Фэншо прервал его:
— Если ваш источник настолько неосмотрителен, что распространяет необоснованные слухи о хозяине Ткача, вы должны забыть их. Немедленно.
— Потому что в некоторых сферах нашу миссию могут счесть изменнической?
— Будем считать, что я этого не слышал.
— А я буду считать, что вы не просили меня безучастно наблюдать, как невинную женщину казнят только потому, что она отдала мне свое сердце.
Он угрожающе поднял вверх указательный палец:
— Хозяин Ткача — король. Не отрицайте. Во что это вы меня втянули? Я больше не потерплю никаких увиливаний. Вам известна репутация моего полка и его преданность Короне, однако вы тут сидите и требуете, чтобы я предал не только женщину, на которой женюсь, но и короля. Вам нужно привести очень убедительную причину, почему вы это сделали.
— Такая причина есть, — сказал Фэншо, устало махнув рукой. — И поскольку вы сами уже о многом догадались, я вам все объясню. В самом деле, именно король пытался вырвать у нас камень. Он не оставил нам иного выбора, как противостоять ему. Этим летом, планируя свою коронацию, он буквально заболел идеей придать ей тюдоровскую тему. Например, чтобы костюм был таким же, как у Генриха Восьмого. Когда он узнал, что камень Вадхи принадлежал Генриху, то во что бы то ни стало вознамерился завладеть им и предстать с ним на коронации.
Мы тщетно объясняли, что произойдет с нашими войсками, если он оскорбит набоба, выставив на всеобщее обозрение фамильную реликвий Бундилора. Королю было наплевать. Он хотел заполучить камень, и все. А когда понял, что не получит, просто нанял Ткача, чтобы выкрасть драгоценность. Именно с этим предложением человек Ткача обращался к вашей женщине.
— Но она отказалась работать на него.
— Мы-то это знаем, но король — нет. Он считает, что Ткач нанял мисс Смит, чтобы украсть камень для него.
Самодовольство вновь появилось на лице Фэншо.
— И он должен продолжать так думать. Пока он терпеливо ждет, когда Ткач доставит ему камень, который, как он считает, выкрала для него Темперанс, топаз все дальше удаляется от Англии и плывет в Индию.
— Но что будет, когда он узнает, что у Ткача нет камня?
— Мы попытаемся убедить его, что Ткач придерживает камень, чтобы выторговать за него побольше денег.
— А если не получится?
— Вы достаточно умны, чтобы догадаться.
— Вы убедите его, что Темперанс прикарманила драгоценность?
— Разумеется. Это лучший способ потянуть время. Когда камень уже будет достаточно далеко, король не сможет послать за ним судно. А мы сможем беспрепятственно вернуть камень законному владельцу.
— Весьма продуманный план, — заключил Трев.
— Да. — Фэншо не смог скрыть гордости, прозвучавшей в голосе. — Его преимущество еще и в том, что он убережет сэра Хамфри от монаршего гнева. Мы позволили ему сказать в самый последний момент, что он передумал и пришлет камень его величеству, чтобы вина за пропажу легла исключительно на плечи Ткача.
— И на Темперанс.
— Ну да, разумеется. — Только слегка порозовевшие щеки помощника министра выдавали его неловкость. — Послушайте, мне очень жаль, что все вышло именно так. Мы полагали, что эта женщина для вас лишь мимолетное увлечение, хотя теперь я понимаю, что мы недооценили ваши чувства к ней. Весьма прискорбно. Но я надеюсь, вам стало ясно, почему мы не могли поступить иначе. Полагаю, ваша верность присяге гарантирует, что вы сделаете все необходимое, чтобы поддержать в короле веру, будто это она украла камень. Так мы предотвратим кровопролитную войну.
— Мы должны избежать войны, — проговорил Трев сквозь зубы. — Я знаю свой долг.
— Рад это слышать. Вы слишком хороший солдат и не позволите чувствам взять верх. Мы разрешим карманнице еще ненадолго остаться у Хартвудов. Мы проинструктировали сэра Хамфри, и он дал ей возможность сбежать, чтобы королю было труднее добраться до нее. Но если она предпримет попытку к бегству сейчас, нам придется ее немедленно арестовать. Я рассчитываю на то, что вы не предпримите необдуманных шагов, которые могут провалить операцию на этом весьма сложном этане.
Только теперь Трев до конца осознал весь ужас положения. Темперанс совершенно невиновна. Она сдержала свою клятву. Это он согрешил против нее, храня свои секреты и заманив ее к набобу. А люди, которым он вверил свою жизнь, просто использовали ее.
Его единственная надежда спасти любимую женщину, чьей любви он больше не достоин, это убедить Фэншо, что он по-прежнему тот же преданный дурак, каким был, который послушно следует приказам, не давая себе труда задуматься, к чему это может привести.
— Вы можете не сомневаться, что я поступлю как должно, — сказал Трев, вперив в помощника министра твердый взгляд. Какая ирония в том, что женщина, которую он предал, научила его парочке приемов, как обманывать, говоря при этом правду.
Фэншо встал:
— Я ожидаю, что вы отплывете в Индию на следующей неделе, как и планировалось, прежде чем король решит расспросить вас. Он будет недоволен, узнав о вашей роли в этом деле.
