– И ты прости меня, Джастин.
Джастин примолк. Видимо, не нашелся что еще сказать. Потом наконец спросил:
– А что ты будешь делать в Лондоне?
– Страдать и раскаиваться в своих прегрешениях.
– Я предложил бы тебе выйти за меня, но родители прочат мне другую невесту.
– А. – Хлоя надеялась, что в тоне ее было достаточно сожаления.
Зачем огорчать юнца, объяснять ему, что она не приняла бы его вымученного предложения, даже подай он его на серебряном подносе?
– Полагаю, мы оба со временем смиримся с судьбой.
Джастин испытал явное облегчение, и Хлоя едва сдержала смех.
– Да, наверное, через несколько лет, быть может.
Скорее, через несколько минут.
Джастин оглянулся через плечо на сияющее огнями поместье Стрэтфилд-Холл и сказал, понизив голос:
– Сколько народу съехалось в Стрэтфилд – можно подумать, что это сам Господь восстал из мертвых. По-моему, он должен жениться на тебе, – помолчав, сказал Джастин.
– Он непременно женится, если мое кошмарное семейство опять не вмешается…
– Боюсь, твое кошмарное семейство непременно вмешается, – раздался голос Хита. – Лорд Сент-Джон, я брат Хлои. Не будете ли вы любезны немедленно удалиться?
Джастин залился румянцем.
– Ну разумеется, милорд. Я только хотел попрощаться. Я с большим уважением отношусь к вашей семье. Я…
– Доброй ночи, лорд Сент-Джон, – перебил его Хит тоном, не терпящим возражений. – Как досадно, что нам не довелось повстречаться при более… подобающих обстоятельствах.
Хлоя забарабанила пальцами по подоконнику, глядя, как Джастин поспешно ретируется из сада, не переставая бормотать извинения. Итак, для нее снова началась жизнь, полная ограничений.
– Тоже мне, Джульетта! – фыркнул Хит, усмехнулся и добавил: – Советую поспать хоть немного. Завтра нам предстоит долгий путь.
Хлоя проснулась посреди ночи и обвела взглядом комнату. Все ее вещи уже были уложены в сундуки, за исключением дневника и корсета.
Корсет она оставила Памеле.
Хлоя зажгла свечу и открыла дневник на странице, заложенной алой ленточкой: здесь было прощальное письмо Брэндона, переписанное ею с оригинала. В последние дни ей так и не удалось сосредоточиться на шифре.
И сейчас, в ночной тишине, на нее нашло вдохновение. Она взяла перо и принялась писать.
…и в заключение скажу, что я довольно имею веры в тебя, чтобы не сомневаться, что ты сделаешь то, что должно. Милостью Господней оба мы будем среди живых, когда это письмо дойдет до тебя. В этой жестокой и прекрасной стране смерть подступает так же стремительно, как ночь. Как бы то ни было, я надеюсь, что твое хитроумие спасет тебя, потому как он замыслил тебя убить, но когда и как, мне неизвестно. Воспользуйся сведениями, изложенными выше.
Брэндон.
Хлоя закрыла дневник. К горлу подступил ком. Ей казалось, что она слышит голос Брэндона. В этом письме дух ее брата ощущался так же сильно, как в жизни.
– Это было предупреждение, Брэндон, – прошептала она. – Боюсь, оно опоздало.
На следующее утро она проснулась рано, оделась и вышла из комнаты с письмом в руке. Хита она нашла в гостиной – он читал книгу о египетских безделках.
– Это копия, снятая с прощального письма Брэндона, которое нашли зашитым в поле его мундира. Оригинал шифровки находится у Доминика.
Хит нахмурился, пробежал глазами письмо.
– Это ты расшифровала?
– Да.
– Доминику известно содержание письма?
Хлоя покачала головой.
– Надо показать ему письмо, прежде чем мы уедем.
– Я перешлю ему письмо немедленно. С нарочным, Хлоя.
– Тиран. – Она смотрела, как брат складывает письмо и кладет в карман. – Что ты об этом думаешь?
– Я предпочел бы сначала увидеть все остальное, а уж потом высказывать свое мнение.
Доминик на следующее утро поднялся рано, так как необходимо было написать несколько очень важных писем – поверенным и знакомым в Лондон. Сэр Эдгар уже успел распорядиться изрядной частью состояния Доминика: заказал новую мебель для дома, все необходимое для своей сахарной плантации в Антигуа и поместий в Индии. Несладко придется поверенному Доминика, когда он примется расхлебывать эту кашу.
Однако деловые проблемы заботили его меньше всего. После завтрака он намеревался отправиться в поместье Дьюхерст-Мэнор и нанести визит Хлое. Проникнуть к ней не через окно ее спальни, а пройти в дом через парадный вход. Он надеялся увидеть ее еще накануне, но в дом нагрянула визитеры с поздравлениями, и прием затянулся до ночи.
Доминик надеялся, что Хлоя не планирует пышной свадьбы. Ему осточертело томиться в ожидании желаемого – а он страстно желал ее. Придется еще убеждать ее семью в том, что он вполне достойный жених, но это позднее.
Доминик положил перо, когда на пороге появился старший лакей.
– Я послал записку в Дьюхерст-Мэнор, как вы приказывали, милорд, но сэр Хэмфри сказал нарочному, что молодой леди нет.
Доминик чуть не выскочил из кресла, темные брови его грозно сдвинулись.
– Как нет? Где она? Пошла в деревню, что ли? Или па прогулку отправилась?
– Кажется, молодую леди увезли в Лондон, милорд.
– В Лондон? И она ничего мне не передала?
– Насколько мне известно, нет. А вот ее брат оставил для вас письмо, которое мне приказано вручить вам лично. – И лакей – протянул Доминику запечатанный конверт. – Мне подождать, пока вы напишете ответ?
– Нет. Ступай.
Мучимый недобрым предчувствием, Доминик вскрыл конверт.
Доминик,
В последний раз я видел тебя на твоих похоронах. Поздравляю тебя с воскрешением из мертвых. Весьма прискорбно, что ты соблазнил мою сестру. Встретимся у меня дома. Тебе придется принять мои условия.
В конверте найдешь прощальное письмо Брэндона, которое расшифровала моя сестра. Наделали вы с ней шуму в тихом Чизлбери.
Надеюсь, у тебя в запасе не осталось больше сюрпризов.
X.
С печальной улыбкой Доминик достал из конверта и прочел расшифровку. Это явно было предупреждение. Но кому? Сэмюелу или кому-то другому?
Поскольку сэр Эдгар мертв, это не имеет значения. Сейчас Доминик должен сломя голову мчаться в Лондон, где решится его судьба.
К немалому своему удивлению, Доминик без всякого труда вновь вошел в роль джентльмена и чувствовал себя весьма комфортно. Привычный порядок вещей радовал своей предсказуемостью. Хотя по своей сути Доминик навсегда останется мятежником, предпочитавшим общество двух-трех настоящих друзей шумному балу. К счастью, модники и модницы большого света еще не знали, что Доминик воскрес из мертвых.
