— Я не собираюсь рисковать тем, что кто-то может нас застукать. Я потеряю работу в магазине и опозорю мать с сестрой.
Оуэн громко вздохнул и запустил пальцы в волосы.
— Риск существует повсюду в мире. То, что есть между нами, Белл… — Его голос дрогнул, когда он назвал ее по имени. — Это такая редкость! Как при солнечном затмении, произошло взаимодействие наших отдельных миров, которое и привело нас под тот заброшенный мост в Гайд-парке. И теперь, когда мы вместе, я не могу позволить тебе уйти.
— Мне это тоже непросто, — призналась Аннабелл. Ей вдруг стало трудно дышать, как будто на горло накинули петлю. — Но я должна рассуждать трезво. Слишком многое оказывается на кону — мое достоинство, средства к существованию, доброе имя моей семьи… — Мое сердце!
Оуэн смотрел на Аннабелл не отрываясь в течение нескольких мучительных секунд, мысленно споря с ее решением, и она четко уловила тот момент, когда он внутренне согласился с ней. Его плечи поникли, и в воздухе возникло ощущение печали.
— Я вел себя как эгоист, уговаривая тебя рискнуть. Извини. — Оуэн глядел в землю, скрестив руки на груди. — Все равно я хочу тебя, Аннабелл. И всегда буду хотеть. Но из уважения к твоим чувствам я больше не стану давить на тебя, делая такие предложения. Обещаю.
Ей захотелось закричать и объяснить, что она не то имела в виду, что согласится даже на крохотную часть от него, которую он вздумает ей предложить, и будет счастлива тем.
— Я думаю, это к лучшему.
— Ну что ж, — мрачно заключил Оуэн. Аннабелл почувствовала внезапную неловкость. — Нам лучше вернуться в дом. Если я останусь здесь еще на минуту, то нарушу данные сегодняшним вечером обещания.
Бок о бок, не касаясь друг друга, они направились к террасе. Вот так вести себя было правильно. Но учитывая, что больше у них не будет возможности побыть наедине, Аннабелл должна была дать ему понять, что́ он значил для нее. Она должна была попрощаться с ним.
Дойдя до кованых перил, Аннабелл остановилась и повернулась к Оуэну лицом. Темнота сделала черты его лица мягче, помогая ей сформулировать то, что она собиралась сказать.
— Спасибо за то, что ты дал мне шанс, доверив работать для твоих сестер. Их дружба — это то, что я меньше всего заслужила. И еще спасибо, что видишь во мне не только портниху.
Вцепившись в перила, Оуэн глядел на нее с печальной усмешкой.
— А тебе спасибо за то, что помогла мне лучше понять сестер и сделать их счастливыми. Если бы ты месяц назад сказала, что Роуз по доброй воле поедет на загородную вечеринку, я ни за что бы не поверил. И еще спасибо за то, что видишь во мне не только герцога.
В носу защипало, как будто она собралась разреветься.
— Всегда пожалуйста.
Они стояли в тишине, пока Аннабелл героически пыталась успокоиться.
— Нам нужно возвращаться.
Оуэн кивнул. Они пересекли террасу и вошли в залитую ярким светом гостиную. Аннабелл сразу направилась к Оливии с Роуз.
— О, слава богу! — воскликнула Оливия — Как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, прекрасно. Извините, что доставила вам беспокойство.
— Не говорите глупостей, моя дорогая, — закудахтала леди Харсби. — Обмороки — это часть нашей жизни. Я сама теряла сознание два раза за последние две недели!
Мисс Старлинг, которая бочком приблизилась к Оуэну, как только он вошел в зал, пробормотала себе под нос:
— Возможно, ей стоит носить корсет размером побольше.
— Как это галантно со стороны герцога так бережно отнестись к вам, — обратилась к Аннабелл леди Харсби, и в тоне, каким это было сказано, содержался некий намек.
— Действительно, — согласилась она. — Благодарю вас, ваша светлость.
— Рад был помочь, мисс Ханикоут. — Оуэн заговорил так холодно, что никто не смог бы заподозрить, что еще несколько минут назад он покусывал Аннабелл за ухо. — Надеюсь, дамы меня извинят. Я намерен присоединиться к джентльменам.
— Они сейчас в бильярдной, — подсказала леди Харсби. — Надеюсь, это не очень сложная игра для моего мужа. Это совсем не его игра, ну, вы понимаете. Правда, я так и не знаю, какая же его. — Она звонко рассмеялась, словно колокольчик зазвенел. Оуэн поблагодарил ее и оставил их.
Громко зевнув, Оливия повернулась к леди Харсби:
— Извините, но мы с Роуз едва держимся на ногах после столь роскошного ужина. Вы не сочтете нас грубиянками, если мы уйдем к себе пораньше?
— Конечно, нет, дорогая. — Леди Харсби натянуто улыбнулась. — Нас и завтра ожидает великолепная программа, ведь так, леди? — Все трое ответили ей вразнобой.
Радуясь возможности улизнуть из гостиной до начала шарад, Аннабелл последовала за Оливией и Роуз в их уютные комнаты. Как только дверь за ними закрылась, Оливия спросила ее:
— Что произошло за ужином? Тебе действительно полегчало?
Аннабелл опустилась в кресло, чувствуя себя жалкой и презренной.
— Просто было душно. Как только я вышла из столовой, мне сразу стало лучше. — Она улыбнулась, чтобы убедить их. — Мне не показалось, что ты утомилась, Оливия. Разобрать тебе постель?
— Господи, конечно, нет! Я притворилась усталой, чтобы дочитать книгу. Я почти ее закончила. Могу еще сказать, что Роуз захотелось немного тишины и спокойствия.
Роуз решительно закивала головой.
Аннабелл удивленно подняла брови:
— Джентльмены должны вернуться на шарады. Тебе не хочется побыть вместе с мистером Эверилом?
Оливия сложила руки и прижала их к груди.
— Конечно, хочется. Но мисс Старлинг сказала, что мне нужно казаться недоступной и стараться не сталкиваться с ним на каждом шагу. Джентльмены терпеть этого не могут.
Странно! Почему-то мисс Старлинг не руководствуется этим правилом, когда дело доходит до ее преследований Оуэна.
— Мне очень повезло, что я могу воспользоваться ее советами, — продолжала Оливия. — Когда мы говорили с ней после ужина, я призналась, что неравнодушна к Джеймсу, и она страшно удивилась. Ей почему-то казалось, что моим вниманием пользуется кто-то другой.
У Аннабелл по спине побежали мурашки. Разговор вдруг принял опасное направление. Неужели Оливии стало известно содержание ее подметного письма? Оуэн никому не мог рассказать о ее попытке шантажировать его, и меньше всего — мисс Старлинг. Или мог? В этом случае — можно было бы не сомневаться — мисс Старлинг не упустила бы шанса рассказать Оливии и Роуз про безнравственную выходку Аннабелл. Они возненавидели бы ее, и она не стала бы винить их за это.
Комок подкатил к горлу. Если все откроется, Аннабелл одним махом потеряет двух самых добрых подруг.
— Давай я помогу тебе раздеться. Будет удобнее читать.
