— Что еще? — нетерпеливо осведомился он. Графиня подняла глаза и встретила его сверлящий взгляд.
— Возьми меня с собой.
— Зачем?
— Анатоль, — Джулия многозначительно усмехнулась, — это должно быть тебе ясно без слов.
— Джулия, Джулия. Ты ничего не понимаешь. — Он жесткой хваткой стиснул ее плечи и почти оторвал от земли.
— Ты мне лгала! — крикнул князь ей в лицо.
— Нет, что ты! Я не врала тебе! — Джулия оцепенела от ужаса.
Туринов отшвырнул ее от себя.
— Ты являлась сюда и врала мне, чтобы спасти Сантьяго. И я верил тебе. Позволил разрушить свое будущее. — Анатоль сделал еще один шаг к ней, затем еще один. Он источал властность, силу и смертельную угрозу. Джулия не смела шевельнуться, убежденная, что ей пришел конец. — «Они друг другу как брат и сестра…» Так ты говорила? Почему я тебя послушал?!
— Я всего лишь пыталась тебе помочь, — прошептала она.
Кровь стучала у нее в висках, в глазах потемнело. Джулия попятилась, но спрятаться было негде.
Когда князь подошел к Джулии вплотную, она упала на колени, опустила голову и, схватив его большую руку в свои ладони, запросила пощады:
— Ваше сиятельство, прошу вас, пожалуйста, возьмите меня с собой! Я сделаю все, что вам будет угодно. Я в отчаянном положении, Анатоль. — Джулия поцеловала ему руку. — Помогите мне. Молю вас!
Когда Джулия наконец осмелилась поднять взор, то увидела, что в сапфировых глазах сверкало холодное удовлетворение. Затем князь выдернул свою руку из немеющих пальцев Джулии, размахнулся и хлестко ударил ее по лицу тыльной стороной ладони.
Искры посыпались у графини из глаз, и, задохнувшись, она упала навзничь. Потрясенная Джулия не шевелясь лежала на сияющем паркете. На мгновение она оглохла. Прямо перед глазами стояли огромные начищенные сапоги русского князя. Затем он повернулся и, не сказав больше ни слова, отошел.
Джулия неловко поднялась на ноги и покинула комнаты Анатоля. Струйка крови стекала по ее подбородку.
«Он ударил меня. Он меня ударил!» Джулии не верилось, что такое произошло с ней. В конце главного коридора она остановилась, не понимая, куда идти и что делать.
Волна невыносимой боли поднялась, подступила к горлу… Джулия глотнула, сдержала ее и, чувствуя себя избитой, измученной, искалеченной душевно, зашла в ближайшую пустую комнату, оказавшуюся маленьким салоном. Там, закрыв поплотнее дверь, Джулия подошла к креслу, но не села в него, а медленно опустилась на пол и уставилась в пустоту. Только тогда к глазам подступили слезы, и она заплакала тихо и горестно, как не плакала с самого детства.
Вечерние тени стали сгущаться, день сменился сумерками, а тихие рыдания — слезами. Их жгучая соль разъедала кровоточащий уголок рта. В полумраке комнаты она прижимала ладонью опухшую щеку, размышляя, не подбил ли он ей еще и глаз. А впрочем, не все ли равно?!
В этот момент дверь распахнулась, и маленький салон залило светом. В него, перекидываясь шуточками, ввалились полдюжины молодых щеголей во главе с кронпринцем.
Джулия съежилась, дрожа от унизительного страха. Сидя на полу около кресла, она обхватила колени и, подтянув их к груди, уткнулась в них лицом.
— Господа, смотрите, кто здесь!
— Божественная Джулия!
— Любовь моя, что вы делаете здесь одна и в темноте? Она отвернулась к стене, чтобы они не видели ее лица.
— Подите прочь!
— Джулия?
Она узнала принца Рафаэля.
— Оставьте меня одну.
Она ощутила на себе любопытный взгляд принца.
— Оставьте нас, — внезапно приказал он приятелям. В мгновение ока комната опустела.
Джулия испытала некоторое облегчение, но принц все еще был здесь — свидетель ее унижения. Она уловила свежий запах его дорогого одеколона. Рафаэль опустился на корточки рядом с ней, но Джулия по-прежнему не хотела повернуть к нему голову.
— Что-то не так? — тихо, но настойчиво спросил он.
— Ничего.
— Джулия, посмотрите на меня. Я хочу помочь вам.
Она с трудом подняла голову и встретила его оценивающий взгляд. Рэйф был всего лишь юношей, которого Джулия в общем-то едва знала, и все же она ощутила, что одно неверное слово из его уст способно окончательно ее уничтожить.
Никто никогда не видел графиню в таком состоянии. Никто.
Несмотря на весь свой ум, опытность и изворотливость, Джулия не могла вымолвить ни слова. И была слишком раздавлена, чтобы прятаться.
— Кто сделал это с вами? — прошептал с яростью Рафаэль.
Глаза его сверкнули юным чистым огнем рыцарского благородства. Он нежно коснулся ее лица.
Досадливо поморщившись, Джулия отпрянула:
— Никто. Я налетела на дверь.
— Кто, Джулия? Я приказываю вам отвечать.
Она повернулась к нему, измученная, усталая, и голосом, полным горечи, спросила:
— Что вы сделаете, когда узнаете?
— Убью его, — ответил принц.
Покачав головой, Джулия расхохоталась так, что слезы вновь полились из ее глаз.
— Дуэли запрещены законом, ваше высочество.
— Назовите мне его имя.
— Что вы собираетесь делать? Защищать меня? Отстаивать мою честь?
— Да.
Джулия внимательно всмотрелась в его лицо. Возможно, он больше мужчина, чем она думала.
Принц Рафаэль Джанкарло Этторе ди Фиори. У него были темно-русые выгоревшие на солнце волосы с золотистыми прядями; задумчивые зеленовато-золотистые глаза, обрамленные темными с золотистыми кончиками ресницами. Этот атлет был хорош собой. Бронзовый загар покрывал его кожу. Следствие многих часов, проведенных в играх и на яхте, в плавании у берегов Сицилии. Его все знали как сорвиголову, но смотрели на его приключения снисходительно. Рафаэль был любимцем всего королевства, зеница ока королевы, гордость и радость короля.
Они внимательно присматривали за своим дорогим мальчиком. Вероятно, Рэйф мог по пальцам пересчитать все случаи, когда ему удавалось побыть с женщиной. Джулия задумалась… Господи, да он же богат!..
Медленно, как во сне, она протянула руку и материнским жестом погладила его щеку. У Рэйфа была юная бархатистая кожа. Его невинность почему-то тронула Джулию так, что, когда она заговорила вновь, голос ее прозвучал мягче, чем всегда.
— Ты добьешься лишь того, что тебя убьют, красавчик.
— Черта с два, — твердо объявил он. — Кто он, Джулия? Ему не удастся выйти сухим из воды.
Тронутая до глубины души, она уронила голову на руки. Она не хотела, чтобы нанесли вред наследнику престола, юноше, мальчишке. И все же в каком-то крохотном ранимом уголке ее сердца теплилась мечта, что кто-то хоть раз вступится за нее.
— Назовите его, Джулия. Она судорожно вздохнула.
— Туринов.
— Отлично, — спокойно отозвался принц. В глазах его мелькнуло презрение. — Я навещу вас, когда все будет закончено.
