– Маклауд – гордый человек, – съязвил Слит. – Что он сделает, когда узнает, что его облапошила девчонка из Макдоналдов? Причем с моего благословения.
Изабель сделала безразличный вид, хотя сердце колотилось безудержно.
– Но если вы скажете ему об этом сейчас, тогда потеряете шанс с моей помощью найти знамя Фей и ход, если он существует. У меня есть еще два с половиной месяца до конца обручения. – Десять недель для того, чтобы найти решение, а потом она сама признается Рори на глазах у Слита.
Он мрачно посмотрел на нее, словно понимая, в чем заключается настоящая цель проволочки, и желая отказать, но потом согласно кивнул.
– Ладно, дорогая племянница. – Он жестко усмехнулся. – Но коли ты стала в нашем семейном предприятии шпионкой против воли, то к нашему изначальному соглашению мы добавим еще один пункт. Добудь, что мне нужно, за эти десять недель, и я не расскажу Маклауду, что стояло за этим обручением. Пусть судьба решает, что будет с вашей женитьбой и с будущим Маклаудов. Не добудешь, Рори узнает твою маленькую тайну. Интересно, как он поступит?
Самообладание, даже притворное, покинуло ее.
– Вы же не знаете наверняка, существует ли вообще этот тайный ход. А если я к тому же не найду знамя? Его должны хорошо прятать. Вы ведь не можете заставить меня искать то, чего нет, или то, что невозможно найти.
– Эти вопросы не ко мне. Ты не найдешь, найдут другие.
– О чем вы?
– Не твое дело. Занимайся тем, что я сказал. Когда все будет сделано, пришли мне письмо. Мой человек найдет тебя. И не вздумай водить меня за нос. Мой человек видел это знамя. – Он повернулся, оставив ее мучиться размышлениями.
Что же делать? Паника захлестывала ее. Ей казалось, что у нее еще достаточно времени, чтобы все подготовить. Но если дядя выдаст ее Рори, тогда все рухнет. Сейчас нужно найти способ сделать так, чтобы дядя был доволен. По крайней мере до того момента, пока она не уговорит Рори не разрывать помолвку и поддержать ее отца против Маккензи. А что, если это не сработает?
Должно сработать.
Но в глубине души она знала, что не сможет, предать Рори. Не важно, любит он ее или нет. В этом трудно было признаться себе самой. Простит ли ей когда-нибудь семья ее провал?
На глазах закипали безудержные слезы. Ей захотелось упасть на колени и преклонить голову от отчаяния, но она понимала, что не может рисковать. Вдруг Рори найдет ее в таком положении? Тогда у него возникнет уйма вопросов. Вопросов, на которые она не решалась дать ответ.
Внезапно что-то хрустнуло за деревом. Изабель тут же забыла про свою жуткую ситуацию. Она затаила дыхание и огляделась. Минуты шли, а она так и сидела не дыша. Ничего не произошло, и вновь безысходность овладела ею.
На ум пришли слова дяди. Может, кто-нибудь следил за ней? Вдруг дядя заслал к ним еще одного шпиона?
Рори издали наблюдал за разговором Изабель с дядей с растущим интересом и беспокойством. Изабель не могла предать его. В этом он не сомневался. Ей нравится и он, и его семья. Никто не смог бы актерствовать так искусно. Но здесь что-то было не то. Ему не понравилось, как Слит разговаривал с ней. Казалось, он угрожал ей. Когда Слит схватил ее за руку, Рори решил, что хватит, он ждал слишком долго.
Только много позже он узнал, что хотел от нее дядя.
Рори подошел к кромке поляны, где она стояла в тени деревьев.
– С тобой все в порядке, Изабель?
Она испуганно вскинула на него глаза.
– Все прекрасно, – ответила она чересчур быстро. – Слишком жарко на солнце, вот и все. – Попыталась улыбнуться, но из этого ничего не получилось.
Он сорвал желтенький цветочек, оторвал стебелек и заложил ей за ухо. И сразу вспомнил другой случай, когда он сделал то же самое. Тот день, когда он вывез ее за стены замка и они занимались любовью в вересковых зарослях на склоне холма.
Как хорошо было бы остановить то мгновение… Он ласково погладил ее бледную осунувшуюся щеку тыльной стороной пальцев.
– Я заметил, как ты разговаривала с дядей.
Если бы Рори не касался ее в это время, он не заметил бы, как она слегка вздрогнула.
– Да.
– Кажется, он сердился на тебя?
– Да.
Рори опустил руки и непроизвольно сжал кулаки.
– Если он угрожает тебе, я его…
Но ее явно что-то беспокоило. Она что-то скрывала от него. Но что? Он не сможет ей помочь, если она будет такой уклончивой.
– Ты мне не расскажешь, Изабель? – спросил он еще ласковее.
Она отвернулась, словно не хотела видеть его.
– Просто он добивается гарантии, что наше обручение будет формализовано в брак. – Она помолчала, давая ему возможность сказать что-нибудь в ответ. – Гарантии, которой я не могу обеспечить.
Он услышал осуждение в ее словах, но не стал спорить.
– Твой дядя проявляет какой-то необычный интерес к нашему обручению.
У нее сверкнули глаза.
– Неужели? – спросила она с вызовом. – Я нахожусь здесь благодаря ему. И разве не наше обручение предотвратило войну?
Она была права, но Рори было интересно узнать, только ли это интересует Слита.
– Ты ему сказала? – Слова трудно было выговорить, но Изабель поняла.
– Нет. Я не стала говорить, что ты собираешься аннулировать обручение. Он и сам скоро узнает.
Рори ненавидел это чувство. Ему хотелось избавить ее от боли. И себя тоже. Но он не мог это сделать без серьезной причины. Вместо этого он взял ее за подбородок.
– Твой дядя что-то замышляет, поэтому я ему не верю. – Ему страшно не хотелось задавать вопрос, но он должен был его задать – Хочется доверять тебе целиком и полностью, но ты сама мешаешь мне. Скажи мне, может быть, есть что-то, что делает тебя не до конца откровенной?
Глаза до краев наполнились слезами. Голос задрожал.
– Ты еще спрашиваешь меня после того, как мы были вместе? Разве я не отдала тебе себя, мое тело, мою душу, ничего не требуя? Даже имени твоего взамен.
Эти слова пробили брешь в его защите.
– Я знаю, что ты многое дала мне, Изабель. И ценю. Но я предупреждал, что так и будет. Мой долг как предводителя клана – задать этот вопрос, – веско произнес он. – Точно так же мой долг заключается в том, чтобы покарать любого, кто предаст меня.
– Неужели ты не понял, что я никогда не смогу… – Она посмотрела на него, и слезы хлынули по щекам. – Разве ты не знаешь?
Он не знал.
– Не знаю – что?
Его вопрос открыл в ней какой-то шлюз. Словно накопившееся между ними напряжение и сдерживаемые эмоции выплеснулись наружу.
– Разве ты не знаешь, как мне хочется, чтобы ты изменился, как мне хочется, чтобы все пошло по-другому, что мне не нужно ничего, кроме как остаться здесь, с тобой навсегда. Мне непереносима мысль, что ты собираешься жениться на другой… – Она задохнулась. – И будешь делить с ней постель.
