Обернувшись, она увидела быстро входящего в конюшню Макса. Его лицо было напряжено, зеленые глаза, казалось, метали молнии.
За его спиной она увидела огромного черного коня, которого держал под уздцы другой грум.
— Макс! — воскликнула она. — Что ты здесь делаешь?
Три грума тут же исчезли — словно растворились в воздухе.
По ее мнению, они проявили большое благоразумие.
— Здравствуй, Дафна, — проговорит маркиз. — Я пришел, чтобы отвезти тебя домой.
— О нет, только не это. — Слегка оправившись от шока, Дафна побежала прочь. Она не знала, как он ее выследил, но, не понаслышке знакомая с его безжалостностью и несгибаемой волей, она не могла себе позволить вновь попасть под его влияние.
— Дафна, вернись!
Скрипнув зубами, Дафна побежала быстрее.
— Не убегай от меня. — Быстрые шаги раздавались прямо за ее спиной.
Она старалась изо всех сил увеличить расстояние между ними. Маркиз не отставал.
— Ты не могла бы остановиться и поговорить со мной?
— Нам нечего больше сказать друг другу.
— Хотя бы скажи, с тобой все в порядке?
— Конечно, в порядке, — на ходу бросила он через плечо. — Неужели ты считаешь, что я совершенно беспомощна и без тебя пропаду? Со мной все хорошо.
— А вот с твоим отцом нет. Он заболел от тревоги.
— Гм. Он заслуживает этого.
— Не вини его. Вини меня.
— Я виню вас обоих. — Спеша прочь от Макса, Дафна едва не наступила на кота, перебегавшего ей дорогу. Нервно оглянувшись, она убедилась: Макс рядом. — Оставь меня в покое!
— Я провел весь день в поисках не для того, чтобы позволить тебе снова ускользнуть.
— Откуда ты узнал, где я?
— Это не важно.
— Это все Вилли, да? Она вела себя очень подозрительно сегодня. У меня было чувство, что она меня выдаст. Она написала домой?
— Дафна, девочка была до смерти напугана. Она боялась за свою жизнь. За ваши жизни. Как ты могла убежать?
— Ах да, как же я могла забыть! Купленный товар уплыл из рук? — усмехнулась она. — Не волнуйся, ты получишь свои деньги обратно. Дай мне только поговорить с тетей.
— Я ничего не хочу получить обратно. Черт тебя побери! Да остановишься ты наконец?!
— Мне нечего тебе сказать!
Макс шумно вздохнул и остановился сам. Прекратил преследование.
Дафне казалось, что сердце вот-вот вырвется из груди и вывалится на пол конюшни. Она как раз достигла места пересечения двух рядов и повернула налево, но сразу оказалась в тупике. Ряд кончался кладовой, где хранили снаряжение — седла, сбруи и тому подобное. Надо было возвращаться, но Макс снова возобновил преследование — она слышала его уверенные шаги и, мельком оглянувшись, увидела его.
Дафна сразу отказалась от надежды проскользнуть мимо него, зная, что он обязательно поймает ее в объятия. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы выбросить из головы приятное воспоминание об этих объятиях. Свободным оставался только путь наверх — по лестнице на сеновал; Она рванулась к лестнице, осторожно ступила на первую перекладину и начала подниматься.
— Дафна, ну что ты творишь? — воскликнул он со страданием в голосе. — Спускайся оттуда.
— Отстань от меня! — заверещала она секундой позже, почувствовав, как он крепко обхватил ее за талию.
Макс попытался снять ее с лестницы, но Дафна вцепилась в перекладину изо всех сил и лягнула его ногой в живот, не слишком сильно, чтобы ненароком ему не повредить — хотя, по ее мнению, его живот был сделан из камня, — но все же достаточно, чтобы он ослабил хватку.
В ту же секунду, как он убрал руки, Дафна птицей вспорхнула на сеновал. И сразу сбросила лестницу, чтобы Макс не мог последовать за ней. Лошади, стоявшие поблизости, возмущенно заржали, когда массивная деревянная конструкция рухнула на пол конюшни. Макс выругался и отскочил в сторону, чтобы его не пришибло.
Ха!
Дафна сразу принялась искать другой путь вниз. Если она сумеет спуститься и добежать до гостиницы, хозяин и его жена, безусловно, помогут ей.
В крайнем случае она сможет закрыться в комнате и переждать осаду. Когда-нибудь маркизу надоест ее преследовать, и он отправится домой. Ощутив укол вины, она решила удостовериться, что ему не вышибло мозги упавшей лестницей.
С сильно бьющимся сердцем она подошла к краю люка, взглянула вниз и убедилась, что маркиз жив и здоров и как раз бежит к другой лестнице, стоящей дальше по проходу.
— Черт! — Дафна устремилась туда же, но Макс оказался быстрее и выиграл гонку.
Она резко остановилась, когда он влез на сеновал в нескольких футах от нее.
И сбросил вниз лестницу — в точности так же, как она.
У Дафны отвисла челюсть. Теперь ни один из них не мог спуститься вниз.
— Превосходно, Ротерстоун! — воскликнула она. — Как мы теперь спустимся?
— А мы не спустимся, — спокойно ответствовал он, — пока не решим все вопросы.
— Может быть, вы двое перестанете кидаться лестницами? — закричал один из конюхов. — Вы пугаете лошадей!
— Дайте нам пару минут, парни! — крикнул его милость. — Даю каждому по гинее, если вы оставите эти лестницы внизу, пока я не попрошу. Мне и моей подруге необходимо урегулировать небольшое недоразумение.
— Ты всегда решаешь вопросы при помощи золота, — вздохнула Дафна. — Разумеется, эти люди тебя послушают. За гинею им надо не меньше двух недель трудиться в поте лица.
Она стиснула зубы и взглянула на Макса с откровенной ненавистью, когда услышала негромко сказанную фразу одного из конюхов:
— Я же говорил, что она любовница какого-то богача.
Макс поднял бровь.
— Это все, джентльмены, а теперь я прошу вас ненадолго нас оставить.
— Как скажете, сэр, — ответили они хором с большим энтузиазмом.
— Можете приступать, — тихо проговорил один из них, вызвав громкий смех товарищей.
Дафна лишь молча покачала головой, а грумы внизу разбежались, обеспечив им уединение.
Не было смысла протестовать или требовать, чтобы срочно подняли лестницу которую она сама только что сбросила, поскольку задумчивое выражение лица Макса сказало ей, что он пойдет за ней хоть на край света, но заставит себя выслушать.
Выбора не было. Оставалось только встретиться со своим демоном снова.
Он направился к ней — высокий, мускулистый, с ног до головы одетый в черное, — под его кожаными сапогами скрипела солома. Остановившись, он устремил на нее внимательный, напряженный взгляд. Жесткие, словно высеченные из камня черты лица немного смягчал золотистый луч солнечного света, проникавший на сеновал через квадратное отверстие, откуда солому можно было сбросить вниз — во двор.
