– Расскажите вы, доктор Уиннер. А я прогуляюсь. Хочется поразмяться, – сказала Лилиан.
Она поднялась. Ей надо слишком многое обдумать, вместо того чтобы тратить время на болтовню. Она должна выработать план действий, причем беспроигрышный. Лилиан направилась к двери.
– Я отвлекся и забыл вас спросить, – остановил ее доктор Уиннер на полпути к двери. – Ник где-нибудь неподалеку?
– Разве он не на заседании попечительского совета приюта? Вы ведь тоже должны быть там?
– Но заседание состоится завтра, – в замешательстве ответил доктор.
Лилиан словно окатили ушатом ледяной воды.
– О Господи, – пробормотала Фанни, поднявшись с места.
– Лилиан, на тебе лица нет, – воскликнул Диллон, тоже вскочив. – В чем дело?
Лилиан стало трудно дышать. Он солгал ей. Ник, ее верный, честный, благородный спаситель, солгал. Ведь он обещал поговорить с ней сегодня днем. Значит, между ними все кончено.
– Вам нездоровится, леди Джейнос? – спросил Уиннер. Он поднялся и поставил на стол чашку. – Чем я могу вам помочь?
– Ее болезнь слишком серьезна, – ответила Фанни, обняв Лилиан за плечи и прижав к себе. – И, как это ни печально, ее болезнь неизлечима.
В ожидании хозяина Ник расхаживал взад и вперед перед высокими окнами по роскошно обставленной гостиной. Ладони его были влажны от волнения, во рту пересохло. Он знал, что предприятие не из легких, но попытаться стоило.
Интуиция подсказывала ему, что Лилиан не убедить одними словами. Ник знал, что она страдает. И нынче утром снова убедился в этом. Она не смогла сдержать слез. Ник должен положить этому конец любой ценой. Он сознавал, что Лилиан несчастна.
Ее привязанности нельзя добиться только красивыми речами. Он должен убедить ее, что любовь – вовсе не болезнь и приносит не одни только страдания. Что она способна возрождать к жизни.
Он не был экспертом в области сильных чувств. Для него эта сфера жизни была нова, но в ней заключалась сила, побуждающая к действию. Ему казалось, что он видит мир сквозь призму цветов. А в центре этой палитры – златокудрая красавица, заставлявшая его сердце биться с удвоенной силой. Когда она рядом, он испытывает ни с чем не сравнимое блаженство, если же ее нет – тоскует и томится в ожидании того счастливого мгновения, когда снова ее увидит.
Все эти чувства были новы, непривычны, ошеломляли и даже пугали его. Лишь благодаря Лилиан он испытал их и потому должен быть с ней. Но она должна поверить в его любовь.
Именно по этой причине он сейчас здесь, в гостиной виконта Риса.
– Мистер Редфорд.
Появился хозяин дома. С клочковатыми седыми волосами, ореолом окружавшими лоб, он напомнил Нику амбарную сову. Ник вспомнил лунную ночь, когда они встретились с Лилиан. Оба искали уединения, спасаясь от толпы, и нашли друг друга.
Лорд Рис почесал в затылке.
– Полагаю, вы пришли потому, что мы не навестили леди Джейнос. Уверяю вас, в этом нет моей вины. Жена заболела.
– Знаю, милорд. Лилиан получила записку от леди Рис.
Кустистые брови взмыли вверх.
– Ах так.
– Дело не в вашей жене. Я хочу поговорить о вас.
– Это займет много времени? – нахмурился Рис. – У меня важная деловая встреча.
– Все зависит от того, насколько быстро вы ответите на мои вопросы. Это очень важно.
Рис жестом предложил Нику сесть.
– Повторяю, я ограничен во времени.
– Благодарю вас, милорд.
Солнечные лучи падали на красный ковер, придавая ему золотистый оттенок, и Ник невольно подумал о прекрасных волосах Лилиан.
– Расскажите о вашей размолвке с семьей Лилиан.
– Стоит ли ворошить прошлое, мистер Редфорд?
– Полагаю, что стоит. Итак, из-за чего произошла ссора?
Рис долго смотрел на него, затем оправил одежду и отвел глаза.
– Не думаю, что удобно обсуждать это с вами.
– Прошу вас, милорд.
– Из этого не выйдет ничего хорошего.
– Увас были интимные отношения с матерью леди Джейнос.
Лорд Рис потемнел от гнева.
– Как вы смеете возводить на меня напраслину? – Он поднялся и указал на дверь. – Я выброшу вас отсюда немедленно!
Ник тоже встал.
– Это было двадцать три года назад? До того, как она встретила лорда Корнелиуса Кейна?
– Вон! Вон отсюда! Вы наглый плут! – в ярости закричал лорд.
– Вы ведь обещали вернуться к ней и узаконить ваши отношения?
– Прекратите! – Рис перешел на шепот.
Ник почувствовал, что докопался до правды, будто в его руке оказался ключ от дверей темницы, скрывающей тайну. Его охватила радость. Теперь оставалось лишь изложить Рису факты.
Ник шагнул к двери и захлопнул ее.
– Так были у вас интимные отношения с матерью леди Джейнос или нет?
– Вам-то какое до этого дело? – выкрикнул Рис, затравленно глядя на Ника.
– Все, что касается Лилиан, касается и меня, – заявил Ник. – Полагаю, что Лилиан ваша дочь.
Вся краска сошла с лица Риса.
– Что за гнусные игры вы ведете? Если эта безжалостная уловка задумана для того, чтобы обмануть мою бедную жену…
– Мать Лилиан вышла замуж за Кейна в силу необходимости. Человек, которого она любила, отец ее ребенка, не выполнил своего обещания жениться на ней.
Брови Риса сошлись на переносице.
– Вы не можете… – Он судорожно сглотнул. – Откуда вам это известно?
– Мне рассказала Лилиан. Она не подозревает, что я здесь. Она понятия ни о чем не имеет, но у меня возникли подозрения. Все дело в цвете ваших глаз.
Рис поднес к лицу дрожащую руку.
– Что вы хотите этим сказать?
– Они лазурные.
– Но у многих людей…
– Не встречал никого с глазами такой глубокой синевы.
– Возможно ли это? – пробормотал лорд Рис, рухнув в кресло.
– Только вы можете ответить на этот вопрос.
Рис покачал головой, вид у него был потерянный. Он будто сразу постарел.
– У вас были интимные отношения с леди Джейнос двадцать три года назад? – мягко спросил Ник.
Рис кивнул:
– Были.
– И вы обещали на ней жениться?
– Да.
– Что же случилось?
– Я получил письмо, в котором мне сообщили, что мой отец при смерти. Я написал Айрис и сообщил ей, что должен уехать и пока не могу сдержать данного ей обещания…
– Ваш отец действительно был болен?
– Нет. Но письмо я в самом деле получил! – воскликнул лорд Рис. – Не знаю только, кто его прислал.
– Кейн.
Рис отшатнулся, будто его ударили.
– Уверен, что это так, – настаивал Ник. – Он пытался избавиться от Бомона, чтобы Лилиан осталась беззащитной. Лживые письма, сообщение о болезни, даже убийство – все это вполне в его духе. Он был способен на любую подлость, чтобы убрать Бомона со своего пути.
