— От чего? — поразился Харриган.
— Это вы привезли девушку из Вайоминга, куда она три года назад сбежала? — спросил мистер Дженсон, поглаживая густо нафабренные усы.
— Да, я, — ответил Харриган. — Но никакого воспаления мозга у нее я не замечал.
— Такое всегда случается неожиданно, — назидательно проговорила миссис Дженсон. — Может быть, пока вы ее везли, болезнь и начала развиваться.
— Я бы это заметил, — пробормотал ирландец, заставляя себя продолжать разговор, одновременно соображая, зачем понадобилось Гарольду распускать эти идиотские слухи.
— Может, вы просто не знаете, как в таких случаях ведут себя юные леди? Вот и не заметили, когда Элла начала вести себя странно.
— Вы о чем?
— Ну, она сбежала из благоустроенного дома, чтобы жить со своей тетей на Диком Западе. Одному Богу известно, как там живет эта женщина. Однако Элла просто рвалась туда. Чтобы молодая благородная леди захотела переехать в такое дикое место? Никогда! А Элла ни в какую оттуда возвращаться не хотела. Бедный Гарольд так пережинал.
— Еще бы не переживать. — Харриган спохватился, что ответил слишком зло, потому что миссис Дженсон бросила на него удивленный взгляд. Он ослепительно ей улыбнулся: — А что говорит про племянницу мистер Карсон? Он выяснил, чем она больна?
— Гарольд думает, что она стала жертвой огромного горя. Ведь она потеряла всю свою семью.
— Но это случилось семь лет назад.
— Верно, но девочка всегда была, так сказать, немного странной. И он думает, что безумие вполне могло быть наследственной болезнью. Посмотрите хотя бы, как ведет себя ее тетушка, — Женщина содрогнулась, и ее муж ободряюще похлопал ее по плечу. — Некоторые считают, что Робина Абернати убила Луиза Карсон. Зверское, скажу вам, было убийство. Вы только посмотрите, с кем водит знакомство эта леди! Скорее всего Гарольд прав, что-то в этом семействе не в порядке, наверное, дурная кровь. Харриган с трудом заставил себя говорить спокойно:
— Гарольд, должно быть, верит, что болезнь излечима. Иначе он посадил бы ее под замок.
— Он вполне может так сделать. Девушку и доктор смотрел, и настоятель нашей церкви к ней приходил. И оба сказали, что надежды очень мало. Бедняжка, так ее жалко!
Харриган заставил себя церемонно и вежливо откланяться и заторопился к себе в контору. Растерянность от встречи с Эллой превратилась в тягостный, леденящий душу страх. Карсон потрудился на славу, распустив несуразный слух о безумии Эллы. Харриган вдруг припомнил несколько странных высказываний, которые ему довелось услышать за последние дни. Он не придал им значения, поскольку Элла его предупреждала, что в Филадельфии многие считают ее не от мира сего. Кроме того, она сама могла вести некую игру в надежде получить возможность сбежать. Теперь он ясно понял, что слухи распространял Гарольд.
Харриган с тревогой подумал, нет ли доли правды во всей этой истории. Элла действительно вела себя странно. За время их путешествия она слишком много пережила и вполне могла сломаться. Ведь она все-таки хрупкая, юная, избалованная девушка, а не суровый покоритель новых земель.
Подумав обо всем этом, Харриган обозвал себя дураком и сердито стукнул кулаком по столу. Кому-кому, а уж ему-то прекрасно известно, что за хрупкой внешностью Эллы скрывается твердый как сталь характер и живой проницательный ум. Возможно, сейчас она ведет себя странно, но он отказывался верить, что девушка сошла с ума. Просто ее опекун хотел, чтобы в это поверили все. Необходимо понять, зачем Карсону оговаривать племянницу, какая ему от этого выгода. Внутреннее чутье подсказывало ирландцу, что с поиском ответа на этот вопрос следует поторопиться, потому что на разгадку затеянной Гарольдом интриги у него осталось очень мало времени и еще меньше — на то, чтобы положить ей конец.
Элла заставила свое тело слегка повернуться, чтобы посмотреть назад. Карета увозила ее от дома Гарольда и от стоявшего на тротуаре Харригана. Лучше смотреть на ирландца, чем на Гарольда и Маргарет. Она увидела, как Махони остановился и заговорил с Джексонами. В этот момент карета повернула за угол.
«Он и не подумал спасать меня!» — подумала Элла и совсем сникла. «А чего, собственно говоря, ты ожидала? Что он выхватит сверкающий меч, вскочит на белого коня и галопом помчится следом, во весь голос требуя головы Гарольда?» — насмешливо произнес внутренний голос. Элле казалось, что он выкажет хоть какое-то беспокойство. Очень скоро она умрет, и как хотелось вспомнить в последние минуты жизни его любящий или хотя бы сочувствующий взгляд.
— Полагаю, вы и не подумаете остановиться у тюрьмы, чтобы я могла попрощаться с Луизой? — спросила Элла и решила, что в голосе ее, похоже, прибавилось уверенности. «Господи, только бы я не обманулась» — подумала она.
— Очень трогательно, милочка, — ухмыльнулся Гарольд. — Не волнуйся, я расскажу Луизе, что все дни перед безвременной кончиной ты только о ней и говорила.
— Чего это ты все пялилась назад, на этого недоумка Махони? — злобно спросила Маргарет. — Неужто думала, что он поймет твое невнятное бормотание и помчится на выручку?
— Моего, как ты говоришь, невнятного бормотания хватило, чтобы вы оба задергались, — ответила Элла. — Вы же буквально швырнули меня в карету, чтобы не дать мне поговорить с ним.
— Пала, ты только послушай ее! Говорю тебе, она уже совсем очухалась.
— Ты уж слишком переживаешь, дитя мое, — успокаивающе похлопал дочь по руке Гарольд, — голова и язык у нее начали работать, кто спорит, но это не проблема, — Он улыбнулся Элле: — Тебе ведь даже рукой двинуть тяжело, верно, милочка?
— Тяжело, но сил сплясать джигу на твоей могиле у меня хватит, — ответила Элла, стараясь не показать, что от его улыбки ей едва не стало дурно.
— Очень в этом сильно сомневаюсь. Если бы у тебя были силы на такое, мы не сидели бы здесь и не вели эту приятную беседу. Я прекрасно помню, как опиум действовал на одного моего знакомого. Он мог очень умно рассуждать, но был не в состоянии двинуть ни рукой, ни ногой. Во время разговора он мог и сходить под себя, как самый натуральный пьяница.
— Однако какие благородные у тебя знакомые.
— Ты jbo многом похожа на своего отца. Когда он догадался, что, собственно, происходит, и понял, что не спастись ни ему, ни жене с ребенком, то принялся удивительно умело поносить меня самыми последними словами. Когда люди, подобные вам, испытывают страх смерти, они становятся просто невыносимыми.
— Ты что, смотрел, как умирают мои близкие?
— С безопасного расстояния. Вы с Луизой оказались поумнее твоего папаши, не такими доверчивыми и наивными. Признаюсь, мне пришлось изрядно повозиться, чтобы справиться с тобой.
