– Понятно. - Леди Бриджертон загадочно улыбнулась. - Вам вовсе не возбраняется захватить свою работу с собой.
– Нет-нет, что вы…
– А я вам говорю, что вы можете это сделать. И по тону, которым были сказаны эти слова, Софи поняла, что она не "может", но "должна" это сделать.
– Хорошо, - пробормотала она и, захватив свое шитье, поднялась на второй этаж, в гостиную.
Девочки уже сидели там, каждая на своем месте, и, улыбаясь, перебрасывались шуточками (слава Богу, не булочками). Старшая дочь леди Бриджертон, Дафна, нынешняя герцогиня Гастингс, тоже сидела за столом со своей младшей дочерью Кэролайн на руках.
– Софи! - воскликнула Гиацинта, просияв. - Я уж подумала, что ты заболела.
– Но вы же видели меня сегодня утром, - напомнила ей Софи, - когда я вас причесывала.
– Да, но мне показалось, что ты немного не в себе.
Софи не нашлась, что ответить: она и в самом деле была немного не в себе, так что возразить было нечего. Она молча села к столу и, когда Франческа спросила, не хочет ли она чаю, кивнула.
– Пенелопа Фезерингтон обещала сегодня заглянуть, - сообщила Элоиза матери, когда Софи делала первый глоток. Софи не была знакома с Пенелопой, однако часто читала о ней в статьях леди Уислдаун и знала, что они с Элоизой закадычные подруги.
– Кто-нибудь из вас обратил внимание, что Бенедикт уже давно к нам не приходит? - спросила Гиацинта.
Софи тотчас же уколола палец иголкой, но, к счастью, сумела сдержаться и не вскрикнуть от боли.
– Нас с Саймоном он тоже давно не навещал, - заметила Дафна.
– А мне он обещал помочь с арифметикой, - буркнула Гиацинта. - Раньше он всегда держал свое слово.
– Думаю, он просто об этом забыл, - вступилась за сына леди Бриджертон. - Может быть, тебе стоит послать ему записку?
– Или самой к нему сходить, - подхватила Франческа и, закатив глаза, прибавила:
– Можно подумать, он живет за тридевять земель.
– Поскольку я еще не замужем, я не могу заходить в дом, где живет неженатый мужчина, - раздраженно бросила Гиацинта.
Софи кашлянула.
– Но ведь тебе всего четырнадцать, - возразила Франческа.
– Все равно!
– Почему бы тебе не попросить Саймона помочь? - предложила Дафна. - Он гораздо лучше Бенедикта знает арифметику.
– А знаешь, она права, - обратилась Гиацинта к матери, бросив сначала яростный взгляд на Франческу. - Бедняжка Бенедикт. Он мне сейчас абсолютно ни к чему.
Все захихикали, понимая, что она шутит. Все, за исключением Софи, которая, похоже, разучилась смеяться.
– Нет, серьезно, - продолжала Гиацинта, - на что он вообще годится? Саймон лучше его знает арифметику, Энтони - историю, Колин лучше его умеет смешить, а…
– А он умеет рисовать! - перебила ее Софи, сама поражаясь тому, насколько резко прозвучал ее голос. Но как могли родные Бенедикта не замечать его талантов?
Гиацинта удивленно взглянула на нее.
– Прости, что ты сказала?
– Он очень хорошо рисует, - повторила Софи. - Думаю, гораздо лучше любой из вас.
Все изумленно воззрились на Софи. До сих пор она еще ни разу не сказала никому ни одного резкого слова.
– Я и не знала, что он умеет рисовать, - тихо проговорила Дафна. - А чем он рисует, карандашом или красками?
Софи взглянула на нее. Из всей женской половины Бриджертонов она знала Дафну меньше всех, однако не заметить, что эта женщина умна, мог только слепой. Дафна не столько удивилась тому, что ей не известно о скрытом таланте брата, сколько тому, что о нем известно Софи. И теперь ей хотелось узнать, почему Софи о нем известно.
Меньше секунды потребовалось Софи, чтобы прочесть все это в глазах молодой герцогини и понять, что она совершила ошибку. Если Бенедикт сам не рассказал своим родным о том, что любит рисовать, она и подавно не вправе этого делать.
– Карандашом, - нехотя ответила Софи тоном, отметающим, как она надеялась, все дальнейшие вопросы.
И надежда ее оправдалась. Никто не произнес ни слова, хотя пять пар глаз по-прежнему не отрываясь смотрели на нее.
– Он делает наброски, - уточнила Софи, переводя взгляд с одного лица на другое.
Элоиза хлопала глазами. А вот леди Бриджертон в отличие от нее смотрела не мигая.
– И делает их прекрасно, - пробормотала Софи, ненавидя себя за то, что продолжает говорить. Но было в молчании Бриджертонов что-то такое, что принуждало ее к этому.
Наконец после молчания, показавшегося Софи вечностью, хотя на самом деле оно длилось всего несколько секунд, леди Бриджертон откашлялась и сказала:
– Мне бы хотелось взглянуть на его рисунки. - Она промокнула салфеткой губы, хотя и не притронулась к чаю, и прибавила:
– Если, конечно, он снизойдет до того, чтобы мне их показать.
Софи вскочила.
– Полагаю, мне лучше уйти.
Леди Бриджертон пронзила ее взглядом.
– Прошу вас остаться, - проговорила она ласковым голосом, в котором чувствовались стальные нотки. Софи снова села. Но тут вскочила Элоиза.
– По-моему, внизу хлопнула дверь. Наверное, пришла Пенелопа.
– И вовсе не хлопнула! - отрезала Гиацинта.
– Ты что, хочешь сказать, что я вру?
– Вовсе нет, но…
В этот момент в дверях возник дворецкий.
– Мисс Пенелопа Фезерингтон, - объявил он.
– Вот видишь! - торжествующе воскликнула Элоиза.
– Я что, пришла не вовремя? - смутилась Пенелопа.
– Ну что вы, - ответила Дафна и насмешливо улыбнулась. - Просто мы тут немного повздорили.
– В таком случае, может быть, мне зайти попозже?
– Об этом не может быть и речи! - вмешалась леди Бриджертон. - Прошу вас, садитесь к столу и выпейте с нами чаю.
Софи бросила взгляд на молоденькую девушку, усевшуюся на софу рядом с Франческой. Пенелопу нельзя было назвать писаной красавицей, однако она была по-своему привлекательной. Высокая, стройная, с рыжевато-каштановыми волосами и щеками, слегка покрытыми веснушками. Вот только цвет лица немного желтоват, решила Софи. А может быть, виной тому невзрачное желтое платье?
Вроде бы ей приходилось читать у леди Уислдаун о том, что бедняжка Пенелопа не умеет одеваться. Вот если бы ей удалось уговорить матушку позволить носить голубое, она бы от этого только выиграла.
Софи украдкой разглядывала Пенелопу и внезапно заметила, что та тоже ее разглядывает, причем отнюдь не украдкой.
– Мы с вами, кажется, где-то встречались? - внезапно спросила она.
Софи охватило какое-то недоброе предчувствие. А может быть, вспомнилось уже пережитое.
– Не думаю, - поспешно ответила она.
– Вы уверены? - не отставала Пенелопа, не сводя с Софи глаз.
– Н…не знаю, где мы с вами могли встречаться.
Тихонько вздохнув, Пенелопа покачала головой, словно отгоняя воспоминания.
– Думаю, вы правы. И все-таки есть в вас что-то неуловимо знакомое.
