Джек пробормотал что-то неразборчивое. Иден прошла к французскому окну и открыла створки на несколько дюймов.
– Твоя горничная не воровала, – не глядя на жену, сообщил Джек. – Она пыталась меня соблазнить.
– Что? – Иден стремительно обернулась.
– Именно так. Ты удивлена? – с насмешкой протянул он. – Видишь ли, некоторые женщины считают меня привлекательным.
Иден шагнула к мужу.
– Что произошло?
– Ты уехала к этим своим дамам из «Садового клуба», а Лизетт пожелала ублажить меня ртом, – с насмешкой в голосе сообщил он, откидываясь на кровати и словно бы проверяя ее на стойкость. Иден уже изучила этот его прием. Когда она была ему больше всего нужна, он как будто намеренно ее отталкивал. Дух противоречия, вот что это такое.
– И ты позволил? – сдавленным голосом спросила она.
– Нет, я ее уволил, – ответил Джек, а потом холодно добавил: – Ты единственная женщина, которой я мог бы это позволить.
Иден долго смотрела на мужа, понимая, что он ее дразнит. Своей грубой прямотой хочет вызвать в ней какую-то реакцию, но Иден думала только об одном: как посмела эта женщина подойти к ее мужу?
– Значит, – она приблизилась еще на шаг, – ты сохранил мне верность?
– Да, хотя ты и обращаешься со мной как с ненужной тряпкой.
– Это неправда!
– О! – насмешливо произнес он. – Уж я-то знаю. Скажи, моя драгоценная женушка, ты любишь меня или нет?
Иден почувствовала, как от такого вопроса болезненно сжалось ее сердце. Она с нежностью взглянула на мужа. Если бы она могла только представить, каким несчастным он себя чувствует. Зачем он спрашивает? Разве он не знает?
Она не стала тратить слов, а быстро подошла к мужу, стала между его расставленных ног, схватила его за рубашку, притянула к себе, обняла, затем взяла в ладони его лицо и прижалась губами к его губам.
– Прости меня, любимый, прости.
Этот тихий шепот поразил Джека в самое сердце. Иден забралась ему на колени, обняла его плечи, поцеловала еще раз и опять прошептала:
– Прости.
На этот раз ее поцелуй оказался глубже. Джек зарычал, как будто опасаясь, что она разожжет в нем страсть, а потом опять улизнет.
Он ошибся. Иден начала раздевать его.
– Я люблю тебя, – шептала она. – Я так тебя хочу.
Джек ощутил, как его кровь превращается в пламя. Иден умело сняла с него рубашку. Его рука гладила ее согнутую ногу, сжимала ягодицы.
– Я испугалась, что ты усомнился в моей любви, – продолжала она, расстегивая его брюки. – Я не хочу, чтобы ты сомневался!
Она высвободила его напряженный стержень, погладила его. Джек содрогнулся, схватил Иден за плечи, бросил ее на кровать и впился губами в ее губы. Их языки соприкоснулись. Иден не выпускала из рук его жезл, восхищаясь его длиной и мощью. Она поглаживала самую нежную кожу на конце и чувствовала, как он пульсирует у нее в ладони. Стержень жизни, думала она в сладостном тумане, опуская пальцы ниже, к самому его корню, и слегка прикусывая ему нижнюю губу.
Джек застонал.
– О Господи, мне хочется тебя проглотить. – Его пальцы отыскали сквозь кружево неглиже напряженный сосок. Руки Джека дрожали.
– Нет, Джек, – отвечала она жарким шепотом. – На этот раз моя очередь тебя проглотить. Хочешь? – И она настойчиво погладила его. Ответом ей послужил стон, свидетельствовавший о неудовлетворенной жажде. Казалось, все кончится прямо сейчас, но, если мужу нужен ее рот, он его получит.
Иден вопросительно заглянула Джеку в глаза и встретила лихорадочный взгляд. Грудь его вздымалась мощной волной, волосы спутались. Иден улыбнулась, быстро поцеловала мужа еще раз, соскользнула на пол и опустилась на колени.
Джек вцепился ей в руку, вновь подтащил к себе на колени, посадил верхом и прошептал:
– Впусти меня, прямо сейчас.
Полная предвкушения, Иден повиновалась, опустила руку к твердому, как гранит, стержню и направила его между влажными складками потаенного входа. Джек задохнулся от наслаждения, Иден ловила воздух губами. Два тела слились в одно – что может быть естественнее? Иден казалось, что она вернулась домой.
– Боже мой, Иден!
– Я понимаю, любимый. – Она запустила пальцы в кольца его волос. – Мне так хорошо. – И она обняла его за шею, включаясь в размеренный ритм его движений.
– Я так тосковал о тебе, – с усилием произнес Джек. – Ты представить себе не можешь. Я чуть не умер. – Его крупные руки метались по шелку пеньюара от шеи до талии и упругих ягодиц.
Прекрасная наездница улыбалась, глаза ее затуманились. Она погладила мужа по щеке.
– Ты мой, знай это и не забывай! – шептала она.
– Душой и телом.
– О, Джек, я люблю тебя!
– Любимая… – И Джек стал целовать ее, как в горячке, потом вдруг вцепился ей в бедра и замер. Иден увидела, что он прикрыл глаза, а его лицо исказилось. – Черт возьми, – с усмешкой пробормотал он, – я больше не могу…
Иден ощутила прилив гордости от того, что сумела так взволновать его.
– Не надо сдерживаться, мне хочется, чтобы тебе было хорошо.
– Но я не хочу, чтобы все кончилось.
– Джек, – Иден нагнулась, касаясь губами его губ, – я никуда не денусь, у нас впереди целая жизнь.
– Я денусь, – прошептал он и приоткрыл глаза. – Послезавтра я отплываю.
Джек всматривался в лицо жены и видел, что она пытается сдержать огорчение и храбро принять это известие. Она знала, что рано или поздно это случится, и давно себе обещала, что сумеет с достоинством встретить разлуку, но сердце не желало смиряться. Она так страстно хотела, чтобы муж остался, но не позволила себе ни слова жалобы, понимая, что уже и так доставила ему много тревог и горя. Иден погладила его кудри и по очереди поцеловала обе брови.
– Ну что же, – прошептала она, – надо пользоваться оставшимся временем.
Джек кивнул, и они с прежней страстью отдались любви. Измученные воздержанием, оба пришли к кульминации очень быстро. Вцепившись друг в друга, оба задыхались, стонали, дрожали. Словно в бреду, Иден подумала, что аквамарин его глаз будет вечно смотреть в ее душу. Этот мужчина отнял у нее кусочек сердца, который она никогда не сумеет себе вернуть.
Когда ураган страсти уступил место неге удовлетворения, они забрались под простыни, чтобы вместе провести ночь, наслаждаясь теплом переплетенных тел друг друга. Иден положила голову на грудь Джека, он обнял ее за плечи. Ей не спалось. Затуманенными глазами Иден следила, как Джек начинает дремать.
– Ты знаешь, – прошептала она, прижимаясь к мужу, – сегодня я кое-что узнала о самой себе.
– Хм… И что это?
Иден погладила его впалый живот.
– Знаешь, я думаю, что отстранялась от тебя последнее время частично еще и потому, что ты должен уехать.
