В назначенный день она явилась к Вивьен на примерку и, едва надев платье, чуть не расплакалась. Платье было очень красивым, просто великолепным, но что толку? Ведь оно не делало ее свадьбу меньшим фарсом…
Аннабел постаралась не думать об этом. С помощью леди Сильвии, ободряющих слов матери и не всегда тактичных замечаний Дайны, которые всякий раз заставляли ее рассмеяться, она справилась с выбором цветов, составлением списка гостей, а также с выбором блюд для торжественного обеда, который должен был последовать за церемонией. Было и множество других необходимых дел, но со всеми этими делами она так или иначе справлялась, хотя ужасно беспокоилась при этом.
Но более всего беспокоили журналисты, повсюду преследовавшие Аннабел, так что у нее уже болели губы от постоянных улыбок, а сердце изнывало от необходимости притворяться счастливой. Порой ей хотелось развернуться и куда-нибудь убежать.
Свадьбу назначили на двадцать шестое мая, и за неделю до этой даты Сильвия должна была отвезти их всех в Скарборо. Однако дел оставалось столько, что им пришлось задержаться в Лондоне дольше, чем планировалось. А Артур и Джордж вдвоем отправились в Скарборо-Парк, чтобы подписать брачный контракт и решить, какие перемены надлежит осуществить в доме. Отказ Кристиана от содержания не очень-то смягчил Артура; к тому же Аннабел все-таки заставила его назначить Кристиану кое-какой доход. Девушка заявила, что у герцога должны быть деньги, — мол, она может себе это позволить. И ей оставалось только надеяться, что Кристиан не станет читать договор и сразу же подпишет его. Она понимала, что он старался поступить с ней благородно, и сама делала то же самое, внося изменения в условия контракта.
Женщины приехали в Скарборо утром, всего за два дня до свадьбы. Кристиан в сопровождении группы журналистов ожидал их на платформе крошечной станции Харрогейт. Он поспешно проводил невесту, ее мать и сестру в экипаж. Его камердинер тем временем занялся багажом, а Сильвия взяла на себя бремя общения с газетчиками.
— Боже! — воскликнула она, откидываясь на сиденье экипажа, когда он наконец-то тронулся. — Эти репортеры!.. Никогда в жизни таких не встречала!
— Да, они совершенно беспощадны, — согласился Кристиан. — Рыщут по окрестностям Скарборо целыми днями, надеясь поймать меня. Они стали такими навязчивыми, что мне приходится большую часть времени оставаться в доме. Боюсь, мы не сможем осмотреть поместье как следует, пока не состоится свадьба и они не уедут.
Герцог повернулся к невесте.
— Как вы, дорогая? — Он взял ее руку, обтянутую перчаткой, и поцеловал. — Держитесь, да?
— Разумеется, — солгала Аннабел. — Все в полном порядке. — В конце концов, а что еще она могла сказать?
Особняк Скарборо оказался огромным серым зданием с зубчатыми парапетами, восьмиугольными башенками и обвитыми плющом стенами; и казалось, что плющ рос одновременно во всех направлениях, оплетая разбросанные по крыше трубы дымоходов, что придавало этому строению довольно странный вид.
Кристиан, наблюдавший за лицом невесты, рассмеялся, когда открытое ландо въехало на усыпанную гравием дорожку.
— Немного фантастично выглядит, не правда ли? Муж Сильвии часто повторял, что восстановление Скарборо-Парка станет для архитектора либо кошмаром, либо мечтой — в зависимости от того, сколько в его распоряжении окажется денег.
Аннабел изучала замок несколько минут, затем сообщила:
— А он мне нравится.
— Нравится?
— Да он выглядит… немного пьяным.
Герцог снова рассмеялся. Казалось, он ничуть не беспокоился — в отличие от нее. «Но это ведь хорошо, — сказала себе Аннабел. — Разве нет?»
В ожидании их прибытия слуги собрались у дверей. Когда же экипаж приблизился, кто-то из слуг пододвинул лесенку, чтобы дамам было легче спуститься. Кристиан представил свою невесту и ее мать, а их познакомил с дворецким Морганом и экономкой миссис Хотон. После чего проводил женщин в дом.
— Мы выпьем чаю, Морган, — бросил он через плечо, пересекая холл и направляясь к широкой белой лестнице с перилами кованого железа. — В гостиной, Морган. И позаботься об экипаже леди Сильвии. Она немного отстала.
Герцог провел дам в гостиную, где Джордж и дядя Артур уже отдавали должное лепешкам с джемом. Чаепития были тем английским обычаем, который Артур полюбил всей душой, о чем красноречиво свидетельствовал подтек клубничного джема на его подбородке. Взглянув на дядю, Аннабел многозначительно указала на свой подбородок, и Артур, мгновенно сообразив, что имелось в виду, утер джем носовым платком.
Генриетта разливала чай, а Артур и Джордж рассказывали им все, что успели узнать о поместье. Оказалось, что Артуру ужасно понравилась ловля форели. Когда же он начал превозносить охоту на фазанов, в которой все смогут принять участие, девушка бросила на Кристиана удивленный взгляд, а тот едва заметно улыбнулся и подмигнул ей.
Через несколько минут появилась Сильвия, и у Аннабел какое-то время не было возможности спросить Кристиана о том, каким образом с Артуром произошла такая чудесная перемена.
К счастью, после чаепития герцог позвал невесту прогуляться по розовому саду.
— Как вам это удалось? — спросила она, когда они рука об руку шли между розовых кустов за деревянными бордюрами. — Вы наложили на дядю Артура заклятие? Он говорит так, как будто ему и впрямь нравится Англия!
Кристиан остановился неподалеку от фонтана, и девушка также была вынуждена остановиться.
— Знаете, тут очень подходящее место, — сказал он, поворачиваясь к ней лицом и опуская руку в карман. — У меня есть кое-что для вас, дорогая.
«Неужели он приготовил для меня подарок?» — удивилась Аннабел. Судорожно сглотнув, она пробормотала:
— Ведь дядя Артур заранее настроился, что все здесь возненавидит… Когда свадьба с Бернардом не состоялась, он хотел, чтобы мы сразу же вернулись домой. И лишь из-за моей репутации он согласился, чтобы мы остались и наняли тебя в качестве попечителя. А теперь, когда мы здесь, он желает остаться. Никогда не думала, что…
— Аннабел, дорогая… — перебил Кристиан и взял ее за руку.
Взглянув на свою руку, она увидела, как Кристиан надевает ей на палец платиновое кольцо с бриллиантами.
— Оно принадлежало моей матери, — произнес он. — Но Мин, жена Эндрю, почему-то невзлюбила его. Тут самый крупный бриллиант — всего два карата, и она, очевидно, посчитала, что он слишком мал для герцогини. Поэтому кольцо долго пылилось в хранилище. Знаю, что теперь уже поздно дарить обручальное кольцо, ведь наша свадьба — уже послезавтра. Но все же я подумал, что это может тебе понравиться.
