— Ты уверен, что хочешь танцевать со мной? — не удержавшись, спросила Александра. — Может быть, тебе надо было пригласить актрису?
— Это вальс. Замечательный танец. Здесь нет никого, с кем бы я хотел танцевать его больше, чем с тобой.
Она не удивлялась его страстному взгляду, но была поражена серьезностью тона. Восхищение в его глазах она заметила еще дома — как только он вошел в гостиную и увидел ее в длинном изумрудно-золотом платье.
Выражение его лица вызвало у нее учащенное биение сердца. Ей безумно захотелось оказаться в его объятиях на несколько коротких минут, хотя разум подсказывал ей обратное. И все же она подчинилась воле мужа и последовала вместе с ним в центр залы. Он повернул ее лицом к себе и бережно взял ее руку. Вокруг них в свете хрустальных канделябров закачались и закружились в такт плавной музыке пары. Мелодия все больше и больше захватывала их, прекрасные звуки заполнили огромное, сверкающее множеством зеркал помещение.
— Ты знаешь, что этот вальс наш первый танец? — сказал он, скользя глазами по ее лицу.
Когда он остановил взгляд на ее губах, у нее задрожали ноги.
— Я знаю, — ответила она.
Со стороны, однако, не было заметно, что они впервые танцевали друг с другом. Они двигались совершенно слаженно. Его ноги вторгались в интимное пространство между ее бедрами, и, когда задевали их, он крепче сжимал ее в объятиях.
— Ты самая восхитительная из всех, кто здесь есть. Его продолжительный страстный взгляд говорил, что он действительно так считает.
— Благодарю, мсье, — сказала она. Ее голос вдруг дрогнул и прервался.
— Я хочу тебя. Хочу с первой минуты, как увидел в этом платье.
Александра отвела взгляд.
— К сожалению, нам не всегда позволено иметь то, что мы хотим.
— Иногда позволено. Она подняла на него глаза.
— Ты хочешь меня, а я — твой враг.
— Ты — моя жена. А все остальное не имеет значения. Можешь ты отодвинуть в сторону наши разногласия, хотя бы пока мы здесь?
Она словно окаменела в его руках.
— Как ты можешь просить меня об этом? По-твоему, я должна примириться с тем, что ты сделал? Может быть, ты ждешь от меня одобрения? Ты, наверное, думаешь, что я должна распахивать тебе свои объятия в постели, потом вернуться в Англию и жить дальше, как будто тебя вообще не существовало.
— Наверное, есть и другой путь, — мягко сказал он.
— Какой же?
— Ты полностью доверишься мне и позволишь мне самому уладить наши дела. Я сделаю так, чтобы стало хорошо нам обоим.
Она проглотила болезненный комок, внезапно сдавивший горло. Ей хотелось верить ему. Никогда в жизни она не хотела чего-либо больше, чем этого. Но ей не хватало духу. Дамиан не единожды вводил ее в заблуждение. Она уже сбилась со счета, сколько раз он ей лгал. Было бы полным безумием с ее стороны поверить ему вновь. И все же она колебалась.
— Я бы очень хотела этого. Ты даже не представляешь, насколько велико мое желание, но…
— Но?
— Я не могу не понимать, что это не имеет смысла — ты всегда лгал мне.
Дамиан, потеряв благоразумие, обнял ее еще крепче. Он прижимался к ней длинным плотным телом, заставляя ее ощутить через нескромно облегающие белые бриджи, насколько сильно он возбужден.
— Черт побери, ты — моя жена! — прошипел он сквозь зубы. Александра пыталась вырваться, но он крепко держал ее. — Извини, дорогая, но ты просто не можешь оставить меня. — Он продолжал обнимать ее за талию. — Если ты сейчас уйдешь от меня, мы оба оконфузимся. — После этого он слегка ослабил руки, позволив ей отодвинуться от него и давая им обоим возможность успокоиться.
Когда танец закончился, Дамиан отвел Александру на прежнее место к Андре Годену.
— Я могу рассчитывать на нашу давнюю дружбу, Андре? Я хочу доверить вам свою жену на пару минут. Мне нужно переговорить с полковником Лафоном.
— Конечно, — сказал Годен.
— Хорошо. Если вы оба разрешаете мне эту короткую отлучку, я пошел.
Он коротко поклонился и оставил их вдвоем.
— Своеобразный человек, — сказал Годен. — Воображаю, как, наверное, непросто понять его.
— Практически невозможно.
— И тем не менее он вам небезразличен.
— Да.
— Почему?
Она отвела глаза от высокой фигуры удалявшегося мужа.
— Наверное, нашла что-то, — сказала она и вздохнула. — Хотя, может быть… в действительности ничего и нет.
То, что ее собеседник мог сказать ей на это, осталось не услышанным, так как к ним подошел Сент-Оуэн.
— Мадам Фэлон, — произнес мужчина с белокурыми волосами и улыбнулся. Она увидела, что у него голубые глаза, орлиный нос и ямочка на подбородке. Только сейчас, вблизи, она поняла, насколько он красив. — Пока ваш муж занят другими делами, окажите мне честь. Подарите этот танец.
Александра подумала: почему бы нет? Вероятно, Дамиану это не понравится, но какое ей дело?
— С удовольствием, мсье.
Оркестр снова заиграл вальс. Чем дольше, тем лучше, решила она, надеясь, что муж увидит их танцующими. Может быть, это разозлит его. И если по этому случаю он невежливо обойдется с ней, у нее будет повод отдалиться от него.
Сент-Оуэн положил ей руку на талию, и они сделали несколько па. Он был ниже, чем Дамиан, но хорошо сложен, по-мужски привлекателен и танцевал так же искусно. Однако с ним она чувствовала себя несколько скованно. Сент-Оуэн, должно быть, это заметил, потому что придвинулся к ней немного ближе и шепнул на ухо:
— Расслабьтесь, леди Фэлон. — К ее удивлению, слова были произнесены по-английски. — Я пришел сюда, чтобы помочь вам вернуться домой.
— Кто… кто вы? — сказала она, отодвигаясь и заглядывая ему в лицо.
— Говорите по-французски, — предупредил он, когда она тоже перешла на родной язык. Он снова непринужденно закружил ее в танце и как ни в чем не бывало продолжил: — Я — ваш друг. Большего я пока не могу сказать, но это не так важно.
— Откуда вы? Почему я должна вам верить?
— Меня послал генерал Уилкокс, начальник полковника Бьюика.
— Бьюик — подлец. Я ему нисколько не доверяю.
— Но я здесь по поручению генерала.
— Значит, вы шпион?
— Нет, я лояльный гражданин Франции.
— Тогда почему…
— Сейчас не время для подобных разговоров. При следующей встрече я расскажу больше. Пока запомните только одно — здесь есть люди, которые готовы вам помочь.
Танец закончился, и они с Жюлем Сент-Оуэном вернулись к Андре Годену.
Александра была настолько взбудоражена и растеряна, что не могла толком осмыслить, что произошло минуту назад. Когда она обернулась, Сент-Оуэн уже смешался с толпой и вскоре исчез в дверях.
