– Эта жидкость имеет очень длинное и непроизносимое румынское название. В английском языке ему нет эквивалента, потому что до сих пор здесь еще никто ее не применял.
– Так что же это такое, шейные железки обезьяны?
– Мое дорогое дитя, – улыбаясь произнес Хадсон, – вы всему верите, о чем читаете в книгах или газетах?
Тод тоже улыбнулась, почувствовав себя непринужденно в комнате с Хадсоном. В его глазах светилось желание.
– Я верю только интересным вещам, – сказала она.
– Таким, например, как вечная молодость?
– Я слишком молода, чтобы думать об этом.
Это была ложь, но она уже давно привыкла лгать и, надо признаться, делала это так же хорошо, как и занималась сексом.
– Когда-нибудь вы посмотритесь в зеркало и заметите, что ваши прелестные груди провисли чуть ли не до живота, – сказал Хадсон, – а милая попочка сморщилась.
Тод улыбнулась, с сомнением проведя по названным местам.
– Тогда вы решитесь лечь под хирургический нож, – продолжил Хадсон. – С его помощью будут проделывать разные манипуляции, после которых на вашем теле останутся швы. Но через некоторое время груди и попа снова обвиснут. – Хадсон опустил голову, но продолжал смотреть на Тод, рассказывая ей о возможных переменах в ее жизни. – Спустя несколько лет вы снова ляжете под нож, а потом это войдет у вас в привычку и будет продолжаться, пока вы не собьетесь со счета. Но к тому времени ваша кожа станет дряблой и покроется болезненными пятнами. С помощью скальпеля, искусно используемого в хороших руках хирурга, вам все равно не добиться вечной молодости. Просто с годами морщинки скроют швы.
По телу Тод пробежала дрожь. Старость, как и океан, была одной из тех немногих вещей, которые пугали ее. В старости нет победителей. Человек просто стареет, его внешность портится, а потом он и вовсе умирает.
– Именно это и произошло с вами, старичок? – грубо спросила она. – Швы и морщины, это всё, что у вас осталось?
– Подойдите поближе и увидите сами.
Нежелание принять его предложение подсказало Хадсону, что он был прав в оценке того, как Тод отреагирует на все увиденное здесь, а именно на то, что он находился во власти трубочек и игл. Это была нормальная реакция здорового, молодого организма.
Клэр подошла к лежащему на столе человеку на расстояние вытянутой руки. Массажистка продолжала выполнять, то, что ей было положено, как будто в комнате больше никого не было.
– Подойдите ближе, – повторил Хадсон, глядя на Тод своими старчески проницательными глазами. – Дотроньтесь до меня. Я живой, не бойтесь!
Тод медленно провела рукой по его телу, начиная от плеча и заканчивая коленом. Таким телом, крепким и гибким, обладали лишь очень здоровые сорокалетние мужчины. А запас жизненных сил с точки зрения секса был как у подростка. Она обнаружила это еще во время их первой встречи на борту личного самолета Хадсона, когда ласкала нижнюю часть его тела и шепотом шантажировала его.
– То, чем вы восхищаетесь, является результатом сочетания анаболических стероидов и того, что называется преднистераном, – сказал Хадсон.
– К чему это ведет? – спросила Тод, заинтересовавшись, несмотря на весь ужас, который вызывали у нее медицинские термины.
Она, не сомневалась в правоте Хадсона. Когда-нибудь ей суждено лишиться своего единственного оружия, которое позволяло ей властвовать. Когда-нибудь мужчины, взглянув на нее, увидят не сексапильную, «знойную» женщину, а просто старуху.
– Подобное соединение сдерживает гормоны человеческого роста, а также управляет процессом старения, – добавил Хадсон. – Румыны случайно столкнулись с этим, когда пытались разработать замечательное лекарство для спортсменов. Им хотелось создать то, что могло бы задерживать созревание юных гимнасток. Таким образом, они открыли источник молодости.
– Только на цвет волос это никак не повлияло, не так ли? – спросила Клэр, теребя седые волосы Хадсона.
– Цвет волос – это уже мой собственный выбор. Я обесцвечиваю их, что дает мне преимущество перед другими людьми, считающими седые волосы признаком слабоумных стариков.
– Сколько времени ушло? – спросила Тод.
– Вы имеете в виду полный курс лечения, при котором достигается стопроцентный результат?
– Да.
– Это произошло очень быстро. Вы не представляете, что значит наблюдать за процессом омолаживания своего тела и снова мечтать о всяких глупостях.
Тод рассмеялась, оставив в покое его волосы.
Улыбнувшись, Хадсон положил голову на стол. Массажистка принялась работать над мышцами его плеч. Во время их разговора выражение ее лица оставалось безучастным.
– Кто эта женщина? Одна из ваших мерзких проституток? – поинтересовалась Тод, и ей показалось, что тусклые, безжизненные глаза женщины на мгновение вспыхнули и снова погасли.
– Она член румынской тайной службы, – произнес Хадсон. – В ее постоянную обязанность входит снабжение всем необходимым для лечения и наблюдения за результатами, чтобы быть уверенной, что я не слишком давлю на деятельность своего организма. Не волнуйтесь, она не понимает по-английски.
– Итак, вы полагаете, что можете проходить курс лечения еще двадцать лет? – спросила Тод.
– Спокойно, – ответил Хадсон. – Я превращусь в самого забавного старичка, каких только видел мир. Надеюсь, что буду достаточно долго сильным и энергичным и переживу собственного сына.
– Вы говорите так, словно хотите его смерти.
– Он ничтожество, желающее лишь пить и принимать наркотики.
Заметив, что в пакете уже нет жидкости, румынка ловко вынула трубку и обработала йодом то место, куда была вставлена игла. После этого она нежно принялась массировать ногу Хадсона. Некоторое время он оставался неподвижным. Затем, раздраженно выругавшись, приподнялся, опершись на локти. Массажистка сразу же кивнула, показывая, что понимает причину его недовольства, и принялась более усиленно растирать ногу.
– Преднистеран может быть очень разъедающим, если остается на одном месте, а не циркулирует по кровеносной системе, – объяснил Хадсон. – Это, пожалуй, единственный недостаток лечения.
– А что тогда ощущается? Немного жжет?
– Минимальная цена за физическое, сексуальное и душевное долголетие, не так ли?
– Вы правы. Аминь! – Тод снова дотронулась до тела Хадсона, как будто он был каким-нибудь животным, которого она собиралась купить, а потому и хотела быть уверенной, что это животное здорово.
– Вам не хочется самой попробовать?
– Первый курс лечения наиболее приятный и вызывает радостное возбуждение.
– Словно наркотики – добавила Тод.
– Будто ты снова молод.
