– Господи, да я убью его!.. – гневно вскричал старый граф.
– Милорд Уорик! – крикнул какой-то вбежавший в дверь юноша. Он запыхался, лоб у него был разбит и кровоточил. – Милорд, торопитесь. Напали на Фолсуит.
– Кто посмел? – крикнул Хью.
– Это граф Рейвенсвуд.
Взгляды всех присутствовавших в зале обратились к Дрейвену, который сидел рядом с Саймоном за одним из нижних столов. Хью посмотрел на прибежавшего юношу:
– А откуда ты это знаешь?
– Я слышал, как кто-то из его людей так назвал его, как раз перед тем, как я получил удар.
– Что это за измена? – спросил Хью. – Оба мои зятя нападают одновременно?
– Отец, я должна… – начала было Джоанна, но граф оборвал ее, резко махнув рукой:
– Эм, отведи сестру наверх и позаботься о ней. – Потом он бросил грозный взгляд на Дрейвена, крикнул: – Войску приготовиться! – и схватил меч, висевший над камином. – Мы положим этому конец раз и навсегда.
Люди графа стали поспешно покидать зал, а Дрейвен тем временем бросился собирать своих рыцарей.
– Подождите! – крикнула Эмили, схватив мужа за руку. – Вы же не можете идти. Вы ранены.
Дрейвен с мрачным видом потряс головой:
– Я не могу оставаться здесь, когда кто-то порочит мое имя. Он за это поплатится, я снесу голову этому негодяю. А теперь идите и позаботьтесь о сестре.
Эмили хотела возразить, но по упрямому выражению лица мужа поняла, что не стоит напрасно терять время.
– Мой муж поедет с вами, – обратилась она, подбежав к отцу. – Умоляю вас, прикрывайте его со спины.
Старый граф неохотно кивнул. Он коснулся руки дочери.
Два человека, которых Эмили любила больше всех на свете, вышли, оставив ее с рыдающей сестрой.
Когда мужчины подошли к своим лошадям, Дрейвен спросил, обратившись к Хью:
– Вы по-прежнему считаете меня виноватым?
– Считал, считаю и буду считать, пока не увижу все собственными глазами.
Дрейвен с силой стиснул зубы: отец Эмили никогда не примет его. Ну и пусть. Он не из тех, кто станет просить кого-то о подобных вещах.
Хью может отправляться ко всем чертям.
Дрейвен осторожно сел в седло. Спину болезненно саднило, но он выходил на поле битвы и с более тяжелыми ранами. Пришпорив лошадь, Дрейвен повел своих людей к Фолсуиту.
Когда они подъехали к маленькой деревушке, им представилась картина полного разорения. Горели почти все дома и хозяйственные постройки, люди разбегались от солдат, которые грабили, насиловали и убивали. Дрейвен услышал душераздирающий женский крик. Хью со своим отрядом бросился на разбойников, а Дрейвен спрыгнул с лошади и одним ударом ноги распахнул дверь в дом, который еще не был объят пламенем.
Женщина лежала на столе, четверо мужчин держали ее, а пятый задрал ей юбку и раздвинул колени.
Выхватив из ножен меч, Дрейвен бросился на них, а испуганная женщина забилась в угол. Прикончив последнего бандита, Дрейвен вдруг заметил, что сзади на него упала чья-то тень. Он обернулся с поднятым мечом и увидел в дверях Хью. Старик одобрительно кивнул и быстро вышел.
Дрейвен опустил меч и посмотрел на женщину в углу. – Спасибо вам, милорд, – проговорила она, всхлипывая и с трудом вставая на ноги.
Дрейвен ничего не ответил и бросился на улицу. Тут-то он увидел старого графа, сражавшегося с человеком, одетым в сюрко, который очень напоминал его собственный.
Старый граф дрался отчаянно, но противник был моложе его, подвижнее. Он кружил вокруг старика, нанося удар за ударом по его мечу и щиту. Хью отступал. Дрейвен подбежал к нему и занес меч. Он подоспел как раз вовремя, чтобы отразить удар, который неизбежно снес бы Хью голову. Старый граф отшатнулся, а Дрейвен набросился на самозванца. Он был сильным и ловким, однако если бы Дрейвен был здоров, он справился бы с ним с легкостью. Теперь же Дрейвен чувствовал, что слабеет с каждым ударом. Раны открылись, и по спине заструилась кровь.
Нападающий нанес сильный удар по щиту, и Дрейвену пришлось отступить. Другой удар справа сбил его с ног, и Дрейвен тяжело рухнул на спину. Его пронзила страшная боль, от которой он едва не потерял сознание. Он не мог ни вздохнуть, ни пошевелить руками или ногами.
Это был конец.
Противник занес над ним меч, и Дрейвен приготовился к смертельному удару, однако в этот момент Хью сбил самозванца с ног.
Дрейвен неловко, преодолевая боль, перекатился на бок и из последних сил поднялся. Шатаясь, он подошел к своей лошади и ухватился за седло, чтобы устоять на ногах. Потом оглянулся назад, где Хью бился с самозванцем, и заметил, что тот заходит к старику сзади. Дрейвен выхватил кинжал и, прицелившись, метнул его нападавшему в спину. Хью, увидев, что тот падает, со всей силы нанес ему последний, смертельный, удар мечом.
Силы совсем оставили Дрейвена. Он попытался сесть в седло, но не смог и опустился на колени.
– Рейвенсвуд! – услышал он доносившийся откуда-то издалека голос Хью. Затем кто-то снял с него шлем. Дрейвен не понял, кто это был. Он настолько ослаб, что даже не мог поднять голову. – Мальчик мой, не умирай! Ты меня слышишь? – раздался голос Хью, и лицо старика расплылось перед глазами.
Ответить Дрейвен не смог. Он устало закрыл глаза, и тьма поглотила его.
Услышав, что мужчины возвращаются, Эмили подбежала к лестнице. Джоанна последовала за ней.
Увидев мужа лежащим поперек седла, Эмили вскричала испуганно:
– О нет, Боже мой, нет!
Она рухнула бы на землю, не поддержи ее сестра.
Саймон и отец сняли Дрейвена с лошади и понесли в дом.
– Шевелись, дочка, – бросил старый граф. – Нужно внести его в дом, пока он не умер.
– Так он жив? – с надеждой в голосе спросила Эмили.
– Да, дитя мое, но нам надо поторопиться.
Дрожащими руками Эмили распахнула дверь, мысленно вознесла благодарственную молитву и последовала за мужчинами наверх.
Через несколько часов Дрейвен очнулся. Эмили сидела подле него.
– Как ты меня напугал! – с упреком сказала она.
– Я сам себя напугал, – едва слышно проговорил Дрейвен.
– Что ты хочешь этим сказать?
Дрейвен взял жену за руку:
– До этого дня мне было все равно, останусь ли я в живых в сражении. Но сегодня, когда я рухнул на землю, моей единственной мыслью была мысль о тебе и о младенце. Впервые в жизни мне не хотелось умирать. Я хотел вернуться к тебе, быть здесь, рядом с тобой, и увидеть, как родится наш ребенок.
Эмили обхватила руками лицо мужа.
– Я люблю тебя, Дрейвен, – с чувством проговорила она.
– И я люблю тебя, – отозвался Дрейвен.
Дверь в комнату отворилась, и, подняв глаза, Эмили увидела отца.
Старый граф в нерешительности постоял на пороге, затем специально кашлянул и вошел.
