— Сэр Хамфри сказал, что камень Вадхи когда-то принадлежал Генриху. Что первое приходит тебе в голову, когда ты слышишь имя Генриха VIII?
— Его шесть жен, разумеется, и то, что он отрубил головы парочке из них.
Трев поднял палец вверх:
— Вот именно. Генрих VIII здорово умел избавляться от надоевших жен — в отличие от нашего теперешнего монарха, который потерпел такую явную неудачу со своей. Вот я и подумал, а что если именно поэтому он выбрал тюдоровскую тему для коронации? Ты понимаешь, к чему я веду?
Темперанс наморщила лоб.
— Я понимаю его желание избавиться от жены, но зачем идти на такие крайности, чтобы заполучить именно этот камень только из-за того, что он принадлежал Генриху? У Генриха, должно быть, были сотни драгоценностей.
— Сэр Хамфри поведал мне, что камень обладает магическими свойствами. Я не обратил тогда внимания на его слова, подумав, что это просто его очередная глупость. Но камень Вадхи был индийской драгоценностью до того, как попасть к Генриху, а индусы верят в то, что камни обладают магическими свойствами, происходящими из их астрологической энергии.
Вернулась леди Хартвуд, держа в руках листок бумаги и несколько книг. Когда она села за стол, Трев поинтересовался:
— Ваша астрология приписывает особую силу драгоценным камням?
Она на мгновение задумалась.
— Моя предшественница Лили, действительно, связывала определенные камни с каждой планетой, хотя я никогда не обращала на это внимания.
Возможно, он на правильном пути.
— Камень Вадхи — восточный топаз. Что говорит ваша предшественница о его астрологических свойствах?
Леди Хартвуд полистала книгу.
— Это один из камней Меркурия. Он будет полезен тем, чей гороскоп управляется Меркурием, — людям, рожденным под знаком Близнецов в восходящей Деве.
— Это подходит к описанию Генриха Восьмого?
Ее светлость сверилась с его картой.
— Да. Восходящая Дева при рождении. Топаз был его камнем. — Стало быть, эта таинственная связь, вероятно, и есть причина одержимости короля именно этим камнем. Но это им не поможет.
Тут вмешалась Темперанс:
— А что насчет нашего нынешнего монарха? Какой камень управляет его рождением?
Леди Хартвуд сверилась с другой картой.
— Он родился в восходящем Водолее, который управляется Сатурном, следовательно, его камень — сапфир.
— Хорошо, — отозвалась Темперанс. — Что говорит нам королевский гороскоп об основных слабостях его величества?
— Какой типичный для Скорпиона вопрос, — заметила леди Хартвуд. — Но поскольку ситуация наша тоже скорпионья, это вопрос жизни и смерти. — Она изучила гороскоп короля. — У него много планет во Втором доме. Это объясняет, почему он так любит приобретать дорогие вещи.
— Весь мир знает о его страсти к коллекционированию, — вставила Темперанс. — Я надеялась, вы с помощью карты сможете раскрыть какие-нибудь его секреты.
— Возможно, главный секрет заключается в том, что движет этой страстью к коллекционированию. Его правящая планета Сатурн — планета страха — неудачно расположена и слаба. Несмотря на всю власть и могущество, именно страх подталкивает его к приобретению такого множества вещей. К тому же созвездие Рыб прерывается в его Первом доме. При том что страсть к коллекционированию объясняется его любовью к красоте, он может терять чувство меры, как не знает меры пьяница, и его Легко обмануть. Думаю, не ошибусь, если предположу, что он приобрел множество подделок.
Темперанс кивнула:
— Значит, ключ к управлению — страх и обман. Что ж, тут нет ничего необычного.
На лице леди Хартвуд отразилась тревога.
— Ты должна быть осторожна: у нашего короля Марс в Скорпионе. Не стоит недооценивать его безжалостность и решимость удовлетворить свои желания любой ценой.
— Благодарю вас за совет, — проговорила Темперанс, поднимаясь. — Он был весьма полезен.
Лицо леди Хартвуд помрачнело.
— Боюсь, я слишком поспешила доверить Вам такие секретные сведения. Никогда не прощу себе, если из-за этого вы окажетесь в еще большей опасности. Прошу, будьте осторожны.
— Ну конечно. Ведь от этого зависит наша жизнь, — успокоила ее Темперанс. — А сейчас, ваше сиятельство, если позволите, я бы хотела попросить вас на минуту оставить нас наедине.
Когда дверь за леди Хартвуд закрылась, Темперанс повернулась к Треву и прошептала:
— Теперь я знаю, как поступить. Это рискованно, но, чтобы все получилось, мы должны действовать сообща. Тебе придется делать то, что я скажу, не задавая вопросов. Ты согласен?
Он кивнул. Улыбка, которую она подарила ему в ответ, стоила того, чтобы выдержать все испытания.
— Отлично, — сказала она. — Вот что мы должны сделать.
— Король уделит вам пять минут, капитан. Это великая честь. Не злоупотребите ею, — произнес личный секретарь короля сэр Бенджамин Блумфилд. Он был облачен в полную парадную форму генерал-майора, роскошные золотые позументы которой затмевал только блеск медалей на груди. Трев никогда не видел ничего подобного ни на одном офицере. Но, несмотря на эту тщеславную показуху, сэр Бенджамин излучал власть. Ни один военный не усомнился бы в его могуществе. Как ничтожно малы шансы, что Треву и Темперанс удастся склонить короля на свою сторону.
— Кто эта дама? — пожелал знать сэр Бенджамин, измерив Темперанс неодобрительным взглядом.
— Эта девушка жизненно заинтересована в деле, которое привело меня сюда, — объяснил Трев. — Она непременно должна сопровождать меня, когда я встречусь с его величеством.
— Непременно? Интересно. Но определенно не по правилам. Крайне необычно. — Сэр Бенджамин фыркнул. — Хотя она красива, следует отдать вам должное, а король всегда был ценителем женской красоты. И тем не менее кто она?
— Я дочь Джедидайи Смита, — произнесла Темперанс.
— Человека, которого называют Хлопковым королем? — спросил сэр Бенджамин.
— Совершенно верно.
— Это правда, капитан?
— Да.
— Что ж, он довольно богат. Полагаю, мы можем быть уверены, что она не какой-нибудь радикал, пришедший убить его величество.
— Безусловно, можем, — подтвердил Трев, многозначительно посмотрев на Темперанс.
Сэр Бенджамин сверился со своими часами, напомнил о протоколе, который должен соблюдаться в присутствии короля, и повел их по роскошным коридорам, украшенным картинами в золоченых рамах. Хрустальные светильники и люстры сверкали тысячей огней, а витиеватая лепнина завершала впечатление. Как человек, владеющий таким богатством, может жертвовать человеческими жизнями ради того, чтобы прибавить один-единственный топаз к своей коллекции! Это казалось еще более возмутительным теперь, когда Трев увидел размер королевского состояния.
