— Проснулась? — Он убрал прядь волос с ее лица, и она изогнула шею, улыбаясь ему навстречу. — Я люблю тебя.
— И я люблю тебя. И это, — задумчиво добавила она, — чрезвычайно приятное совпадение.
— Приятное — слишком слабое определение, — сказал Элис. Он мягко перекатил ее на живот и начал водить языком по ее позвоночнику. — Какая у тебя красивая спина! — пробормотал он, задыхаясь, и поцеловал чувствительную ямочку у ягодиц. — Давай попробуем совсем расслабиться. — Он подложил под нее ладонь, нашел очень чувствительное место и начал ласкать его, нажимая ей на спину второй ладонью.
— О, какие аппетитные персики, — сказал он, покусывая зубами ягодицу, в то время как она похныкивала и извивалась. — Ты хочешь меня остановить?
— Да! Нет… О… нет.
— Ты, наверное, голоден? — спросила Перси. Она потеряла всякое представление о времени, но из открытого окна уже потянуло прохладой, и на полу пролегли длинные тени.
— Как волк, — признался Элис. Он лежал на спине, раскинувшись, прикрыв рукою глаза. — У, ведьма, совсем измучила меня.
— Не думаю. — Перси перекатилась, приподнялась на локте и горстью подхватила снизу его мошонку. — Вот видите — уже проснулся.
— Неси пищу, негодница. — Элис рывком сел на кровати, прежде чем она смогла продолжить свои дразнилки. — Есть вода?
— Только холодная, но, думаю, подойдет. — Перси тоже выбралась из постели, чувствуя, как занемели мышцы, но внутри у нее все словно пело. — Здесь, в гардеробной.
Через полчаса они вернулись в библиотеку.
— Спускаемся? — предложил Элис. — Как-то нечестно просить слуг тащить сюда наверх кучу блюд для нашего совместного обеда.
Она была сейчас слишком счастлива, чтобы обратить внимание на тот факт, что лакеи прилежно не замечают внезапность появления Элиса в их доме, не удивило ее и то, что Джильберт, как ни в чем не бывало, объявил, что обед на двоих уже почти готов.
Они сидели в гостиной, ожидая, пока накроют стол. Вошел камердинер Элиса:
— Для вас посылка, милорд. Похоже, ее доставили по вашему лондонскому адресу уже после отъезда. Поэтому ее незамедлительно переслали вам вслед с курьером.
Элис повертел маленький сверток в руках:
— Штемпель лондонского почтамта, но на воске нет оттиска печати. Я вообще-то не ожидал ничего такого. — Он вскрыл пакет, сбросил несколько слоев темной упаковочной бумаги и воззрился на предмет. — Перси, взгляните.
Это была овальная шкатулочка, которую она ему подарила.
— Откройте, — попросила она, и он сдвинул крышку: все животные Ноева ковчега были плотно уложены в свои ячейки. — Это та же самая?
Элис молча перевернул крышку и показал ей инициалы — «Э.Л.»:
— Я пометил ее. — Он вытащил крошечные резные фигурки и встряхнул шкатулку. Из нее выпали несколько песчинок. — Она побывала в воде — видите эти пятна на дереве?
— Но как же?
— Я оставил ее на столе в кают-компании. Перед обедом показывал ее миссис Бастэбл. Шкатулка вполне могла уцелеть, а затем море вынесло ее на берег. Но кто мог знать, что надо переслать ее мне? И почему нет обратного адреса?
Объявили, что обед подан. К тому времени они успели перебрать всех знакомых по путешествию, но имя отправителя оставалось загадкой.
— Все, кто спасся, уехали на материк, а на островах никто не мог знать, что это моя шкатулка.
Перси повертела между пальцами миниатюрную фигурку Ноя.
— Эйврил? — Они одновременно посмотрели друг на друга, не решаясь высказать вслух тяжелые мысли. — Я чувствовала, что она жива, — сказала наконец Перси еле слышно.
— Мистика какая-то. — Элис взял у нее деревянную безделушку и упрятал в коробочку. — Нам вдвоем довелось узнать, что такое чудо. Вероятно, и Эйврил, вопреки всему, все-таки спаслась каким-то чудом. Подождем — увидим, только и всего.
Они сидели за овальным столиком достаточно близко, чтобы коснуться друг друга. Перси подняла взгляд — дворецкий искоса посматривал на нее.
— Грегори, любезно попрошу вас всех удалиться и оставить нас наедине.
Слуги беспрекословно повиновались; тогда Перси встала, обошла столик и, остановившись за спиной Элиса, положила руки ему на плечи. Она склонилась и прижалась к нему — щека к щеке.
— Ведь это и есть чудо, правда?
Он поднял руки и взялся за ее ладони.
— Чудо то, что мы живы, что мы вместе и любим друг друга. Отныне каждый наш день будет нести в себе это волшебное очарование.
— И каждая ночь, — прошептала она ему в ухо.
— Да, моя любовь. Это правда. День рождается ночью.
Майдан — площадь; здесь — плац при гарнизоне.
В романе обыгрываются значения английского слова frog: «лягушка»; «француз». Англия постоянно соперничала с Францией на политической арене и вскоре после французской революции конца XVIII века вступила в войну с Наполеоном, так что английские патриоты были настроены весьма враждебно ко всему французскому.
Арак — азиатский крепкий алкогольный напиток.
Английское слово combe («гребень») созвучно названию поместья Коум.
Чересчур, даже слишком (фр.).
Махаут — погонщик слонов.
Мемсахиб — принятое в колониальной Индии обращение к европейской женщине — госпожа.
Джемадар — офицер-туземец, дворецкий.
Сирдар — офицер-распорядитель.
Рыболовецкий флот — ироническая ссылка на доставку незамужних молодых женщин из Великобритании в Индию с целью их вступления в брак с чиновниками колониальной администрации.
Гхат — каменное ступенчатое сооружение на берегах священных рек, служащее для ритуального омовения индусов и как место кремации; речная пристань.
Логическое несоответствие предыдущему высказыванию по теме, то есть не к месту (лат.).
Чатни — блюдо индийской кухни, фруктово-овощная приправа.
Омела — вечнозеленое растение, один из символов рождественского праздника. В Англии есть обычай целоваться на Рождество под веткой омелы. Если девушка стоит под омелой, она не вправе отказать в поцелуе тому, кто пожелал его.
