Миссис Палмер тащила Бет из одного переулка в другой. Бет догадалась, что миссис Палмер старалась, сворачивая и возвращаясь, запутать следы в уличном лабиринте, но Бет знала Бетнал-Грин как свои пять пальцев. Она выросла здесь, старалась здесь выжить, а однажды даже была счастлива.
— Где мы? — тяжело дыша, спросила она, притворяясь, что не может сообразить. — Куда мы едем?
— К моей сестре. Перестань задавать вопросы.
— Харт узнает о твоей сестре… и где она живет, ведь так? И я знаю, что за мной никто не будет присматривать. Ты убьешь меня, как только привезешь туда. Она поможет тебе меня убить.
Пальцы миссис Палмер были крепки, как железные клещи.
— Я не отпущу тебя, пока не буду далеко отсюда. Я пришлю свое признание, признание всего, что я делала, когда меня здесь не будет. И тогда расскажу им, где ты.
— Я тебе не верю! — рыдала Бет, придавая своему голосу трагические нотки отчаяния. — И ты отправишь Йена на виселицу за преступление, которого он не совершал.
— Это же Харта я пытаюсь спасти, и мне наплевать, кого повесят вместо него. Так всегда поступал Харт.
Она снова закрыла рот и поддержала спотыкавшуюся рядом с ней Бет. Бет больше всего боялась, что миссис Палмер просто бросит ее на улице, раненную. Бет знала, что обитатели этой части Лондона за минуту ограбят ее и оставят умирать. Какая-нибудь добрая душа позовет констебля, но будет уже поздно.
— Пожалуйста, — попыталась она, — давай-ка найдем… какую-нибудь церковь или нечто подобное. Позволь мне найти убежище там, а ты сможешь убежать, я ведь не буду знать, куда ты скрылась.
Миссис Палмер, тяжело дыша, проворчала:
— Не понимаю, почему они женятся на таких заурядных женщинах. Такое светловолосое существо, на котором женился Харт, погубило его. Глупая женщина должна была уйти и умереть, но это так ужасно отразилось на нем. А та дрянь, что была до нее и изменяла ему, была не лучше. Разбила ему сердце. Я ненавижу их всех за то, что они сделали моему любимому.
Ее голос дрожал от ярости, и она дернула Бет за руку. Бет увидела то, что видела Сильвия. Перед ней была женина, готовая на все ради мужчины, которого любила: убить ради него, солгать ради него и ради него пойти на виселицу.
Завернув еще за несколько углов, Бет увидела все, что ей было нужно. Вот оно.
— Вот там церковь, — сказала она, тяжело оперлась на миссис Палмер и указала на серые кирпичи церкви бывшего прихода Томаса. — Отведи меня туда, пожалуйста. Не оставляй меня в этой грязной дыре. Я сойду с ума, я это знаю.
Миссис Палмер что-то проворчала и поволокла Бет к церкви. Она направилась не ко входу в церковь, а к узкому проходу между зданиями. В конце его был небольшой церковный дворик, окруженный стенами зданий и домом викария. Во времена Бет задняя дверь в часовню оставалась незапертой, потому что Томасу нравилось сокращать дорогу от дома викария до ризницы, проходя через церковный двор, и он постоянно забывал ключ.
Миссис Палмер ухватилась за ручку и без труда открыла дверь. Она втолкнула Бет в короткий коридорчик, ведущий в ризницу. Знакомые запахи свечей, пыли, книг и церковных покровов опьянили Бет, и ее сознание вернуло ее в ту жизнь, где она была женой викария. Это было время покоя и порядка, когда дни следовали один за другим, как жемчужины, нанизанные на нить. Рождественский пост, Богоявление, Крещение, Пост. Пасха, Духов день, Троица. Каждый знал, что надо читать, есть и надевать, какие цветы должны украшать церковь и какого цвета должен быть алтарь. И просыпаться на заре, радуясь Пасхе, и ложиться рано в канун Рождества. Никакого мяса в пост, и пиршество в первый вторник после Великого поста. Утренняя молитва, вечеря и главная служба в воскресенье.
На орган им не хватало денег, поэтому Томас подыгрывал на камертоне и молившиеся справлялись с гимнами, которые знали наизусть.
О Господь, помощь нам в прошлом,
Наша надежда в грядущем,
Наш приют в бурю
И навечно наш дом.
Она могла расслышать даже ритм этого медленного пения, высокий мелодичный голос старой миссис Уэтерби доносился к ней из первого ряда.
В церкви никого не было. Побеленные стены были все теми же, как и высокая кафедра, стоявшая справа от алтаря. Бет подумала, скрипели ли петли на дверках кафедры, как и тогда, когда Томас поднимался по короткой лесенке и открывал низенькую дверь.
«Трубы судьбы. — Он так называл их. А теперь они должны выслушать проповедь викария». Когда Бет предложила смазать петли маслом, которым пользовались пономари, Томас ответил ей: «Тогда ничто не разбудит их, когда кончится проповедь».
Все в этой церквушке напоминало о Томасе и прежней жизни Бет, о маленькой доле счастья, которую она обрела здесь. Но это было давно, и голос Томас слабо слышался где-то вдалеке. Сейчас она была ранена, одна и боялась, что никогда больше не увидит Йена, мужчину, которого любила всем сердцем.
Йен оттолкнул Кэмерона и Феллоуза и мимо них выбежал из комнаты. Позади раздался голос Харта:
— Остановите его.
Кэмерон последовал за Йеном, но Йен был быстрее. Он скатился с лестницы и выскочил за двери, прежде чем Кэмерон догнал его, и подбежал к карете Харта, распахнул дверцу и увидел Кейт, спавшую на бархатном сиденье. Она была одна.
Йен встряхнул ее.
— Где Бет?
Кейт с недоумением смотрела на него.
— Не знаю. Я думала, она с вами.
У Йена дрогнуло сердце. Он захлопнул дверцу и подошел к кучеру, стоявшему у стены возле лошадей и жевавшему кусок спрессованного табака.
— Где она? — прогремел голос Йена, и лошади попятились.
— Ваша миссис? По-моему, она вбежала в дом, хозяин…
Йен не стал ждать конца этого невнятного объяснения.
Он бросился обратно в дом, на полпути столкнувшись с Кэмероном. Его брат остановился, затем повернул назад.
— Йен, какого черта?
Йен вбежал в дом, окликая Бет. Харт смотрел вниз с лестничной площадки. Рядом с ним был Феллоуз. На верхнем этаже возникли две леди.
— Где она? — закричал им Йен.
Харт и Феллоуз промолчали в ответ, но одна из девушек сказала:
— Ее здесь нет.
— Вы видели ее?
— Я видела мамашу Палмер, она бежала по черной лестнице, — сказала другая. — Кажется, она не хотела встречаться с добрым инспектором.
Страх и гнев слились в сознании Йена. «Бет. Найди ее».
— Йен! — услышал он голос снизу, с ведущей в кухню лестницы.
Йен бросился вниз и через пустую кухню подбежал к черному ходу. В маленьком дворике позади дома стоял Кэмерон с фонарем, который он захватил в кухне.
