В то прохладное утро, в конце ноября, она сидела в гостиной и аккуратными стежками старательно вышивала распашоночку для младенца. Рядом с нею сидела Каролина, ненадолго приехавшая с Тристаном накануне вечером.
– Какие у тебя точные стежки! – заметила Каролина и осторожно прикоснулась пальцем к распашонке. – У меня не хватает терпения делать такие искусные стежки.
– Я понимаю твое удивление моим рукоделием, – откликнулась Алиса, держа на весу распашонку. – Но от пребывания в одиночестве возникает интерес к самым непривычным занятиям.
Каролина с сочувствием посмотрела на невестку:
– От бесконечного ожидания с ума можно сойти!
– Можно, – с готовностью согласилась Алиса. – Я сохраняю здравый рассудок лишь потому, что скоро все произойдет, – и она нежно погладила свой огромный живот. – Ради этого благого дела.
– Какого благого дела? – небрежно бросил Морган, входя в комнату.
Его глаза тут же остановились на Алисе, словно с одного взгляда он мог понять, как чувствует себя его жена. Лицо ее было нормального цвета, но немного утомленное, с чуть заметными кругами под глазами. И он подумал, что она плохо спала ночью.
– Ты хорошо спала? – заботливо спросил он.
– Прекрасно, – солгала она, пряча глаза.
– Надо было позвать меня, – посоветовал Морган и склонился, целуя жену в лоб. По тому, как она старательно избегала его взгляда, он понял, что она говорит неправду. – Я бы посидел с тобою.
– Не было причины беспокоить тебя, – тихо заметила Алиса и глубоко вздохнула, чтобы утихомирить нервы. Искусно держа тонкую иглу, она проткнула ткань распашонки, и в комнате повисла неловкая тишина.
– Каролина, где все утро пропадает твой беспутный муж? – спросил Морган, которому надо было куда-то девать накопившуюся в нем энергию. – Он же хотел после полудня ехать со мной в Чартер-Оукс. У лорда Эдмундза есть призовая кобыла, с которой он, возможно, захочет расстаться, если я сумею уговорить его на приемлемую цену.
– Тристан работает в хранилище с твоим секретарем, мистером Камероном, – ответила Каролина. – Я с удовольствием напомню ему о вашей поездке.
Она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь так поспешно, что Морган не успел ничего сказать.
Алиса неуклюже приподнялась в кресле и расправила затекшие мышцы спины. Морган тут же оказался около нее и сильными пальцами принялся массировать ей спину. Алиса благодарно охнула и прогнула позвоночник – мышцам стало легче.
– Чудесно, – простонала она. – С чего это сегодня утром у меня все ломит?
– Потому что ночью вы не отдохнули как следует, мадам, – пожурил Морган. – Надо было позвать меня.
– Мог бы зайти по собственному почину, – прошептала она.
Морган тяжко вздохнул, понимая, что она права. Надо было зайти и проверить, как она. Но дверь между их спальнями на ночь заперли, и в ближайшие несколько недель, как строго наказал домашний доктор, барон Уэллз, Морган должен спать в своей постели. Морган понял, что физическая близость с красавицей-женой недопустима, но он же достаточно владел собой, чтобы, успокаивая, просто обнимать ее и не превращаться в сексуально-невоздержанное животное.
Почему же он не зашел к Алисе ночью, когда услышал, как она мечется и беспокойно ворочается в постели? Потому что он трус, признался он себе с отвращением. Потому что его красивая, достойная, неповторимая жена каким-то образом, каким-то способом, несмотря на все преграды, проторила гладкий путь прямо в его сердце. А он был совершенно безоружен перед подобными ощущениями, не готов к возникшим чувствам. И от страха попасть впросак повел себя, как всякий трус. Стал держаться на расстоянии.
Отложив рукоделие, Алиса встала. Встретилась с ним глазами, и он, увидев в них страдание, бросился к ней. Привлек ее спиной к своей груди и обнял. Ее висок коснулся его губ, и он нежно поцеловал его, потом опустил голову ниже и потерся носом о ее шею.
– Прости меня, – прошептал он ей на ухо так тихо, что она не поверила услышанному.
Откинувшись, она наслаждалась ощущением от его сильных рук, обвивавших ее. Дотянувшись, погладила его пальцы, прижатые к ее вздутому животу.
– Я люблю тебя, Морган, – тихо призналась она.
Его руки еще сильнее сжались на ее животе.
– Я рад.
Она знала, что на лучший ответ нечего рассчитывать, но теперь почему-то даже и не расстроилась.
– А что ты еще наметил на сегодня, кроме уговоров лорда Эдмундза? – спросила она небрежно и сняла возникшую напряженность их чувств.
– Ха! – гоготнул Морган. – Мадам, вам же неведомо, каким прижимистым бывает лорд Эдмундз! Одолеть его в сделке, особенно при покупке лошади из его конюшен, – дело чести, а не просто добротный бизнес!
– Но если Тристан поедет с тобой, то мне жаль лорда Эдмундза. Схватиться с одним из вас – уже беда, а вдвоем вы вообще непобедимы. Несчастный, он и не знает, какой его ждет удар!
Морган улыбнулся, польщенный ее похвалой.
– Наверное, мы с Трисом и в самом деле грозная команда! Скажи, а у тебя какие планы на сегодня?
Алиса прошла к окнам и с тоской всмотрелась в залитый осенним солнцем сад.
– Думала в начале дня покататься верхом по южной луговине, затем бодрым шагом обойти сады и огороды и в конце дня пройтись по магазинам в деревне.
– Я понимаю, как тебе трудно из-за того, что круг твоих занятий теперь так ограничен, – покровительственно начал Морган.
– Сэр, у вас нет ни малейшего представления, чем все это было для меня, – перебила она, не одобряя его тон.
Он помолчал.
– Ты права, Алиса, – уступил он. – Я этого не знаю. Но я с удовольствием погулял бы сейчас с тобою по саду, если это тебе по силам. – Но, увидев, как засияло ее лицо, внес поправку: – Погуляем недолго. И оденься потеплее!
– Естественно! – весело откликнулась она и, позвонив Берку, попросила, чтобы ее служанка принесла шерстяную накидку и шляпу.
– Да, между прочим, сегодня на обеде у нас будет барон Уэллз, – сообщил он, помогая Алисе одеться.
И у нее поникли плечи.
– Морган, разве так уж необходимо, чтобы через день с нами обедал домашний доктор?
– Мне казалось, тебе нравится барон Уэллз, – сказал он, уклоняясь от вопроса, и благоразумно решил пока не говорить ей, что уже устроил все, чтобы врач пожил в Рэмзгейт-Касле до родов.
– Мне очень нравится барон Уэллз, – отбилась Алиса, – но меня нервирует, что он пристально следит за каждым моим движением. Морган, я же всего-навсего собираюсь родить! Я же не больна неизлечимо!
– Присутствие барона Уэллза на меня действует успокаивающе, – заявил Морган. – И я знаю, придет срок и мы все высоко оценим его помощь.
