Элизабет не произнесла ни слова, не издала ни звука, но кончики ушей у нее ярко покраснели, так что в конце концов это ее выдало.
– Ты говоришь на древнем языке! – уличил ее Джек.
– Нет, я на нем не говорю. Я его немного понимаю, только и всего, – поспешно начала она оправдываться.
Ее супруг был скорее удивлен, чем разгневан.
– Почему ты мне об этом не сказала?
– Для этого не было ни повода, ни необходимости, – покорно объяснила она, – до этой минуты.
– Интересно, какие еще сюрпризы меня ждут, – проговорил Джек, подавляя смех.
Ее губы чуть изогнулись.
– Думаю, муж мой, что тебе придется просто подождать и посмотреть, правда?
Джек откашлялся и снова вернулся к разговору о полковнике.
– Значит, он занимался разведкой.
Элизабет встала и начала поспешно убирать со стола остатки завтрака, словно нельзя было медлить ни минуты.
– Вы понимаете, что это означает? – спросила она.
Мужчины, удивленно взглянув на нее, в один голос ответили:
– Нет.
– Это означает, что нам нельзя терять времени.
Черный Джек ощутил в ее голосе неподдельную тревогу. Он поспешно встал и спросил:
– Нельзя терять времени?
– Большинство записей, которые у меня украли, зашифрованы, но шифр не особенно сложный и долгих усилий не потребует. Такой человек, как полковник, быстро все расшифрует. Возможно, он уже это сделал. Как только полковник найдет ключ к шифру, он кинется искать гробницу Мернептона Сети.
Джек негромко выругался:
– Чтоб его черти взяли!
– Я с тобой полностью согласна. – Элизабет взглянула на красивое, но совершенно непрактичное одеяние, которое было на ней. – Какая досада, что здесь нет моих дорожных платьев! Эта одежда совершенно не подходит для путешествия, в которое мы должны отправиться немедленно.
Джек иронично улыбнулся:
– Мы?
Элизабет не заметила его иронии.
– Нам надо попасть в усыпальницу раньше полковника Уинтерза и помешать ему украсть сокровища фараона.
– Но у полковника твой дневник и все твои записи и карты!
– Пусть они забрали у меня ценные бумаги, но они не могли забрать того, что хранится вот здесь. – Элизабет указала на свою голову. – Там все осталось, Джек.
Несколько секунд он молча смотрел на нее, а потом предостерег:
– То, что мы собираемся предпринять, очень опасно, Элизабет.
– Я это знаю.
– Тебе ведь известно, где находится гробница Мернептона Сети?
Она кивнула.
– Я не хочу говорить плохо о мертвых, но твой отец сделал глупость, не выслушав тебя.
– Значит, ты мне веришь?
– Конечно, верю. – Джек протяжно вздохнул и повернулся к одному из больших сундуков, стоявших вдоль стен шатра. Открыв его, он достал небольшой кожаный чемодан. – Остальные твои вещи по-прежнему находятся в гостинице в Луксоре. Времени у меня не хватило, и все было в страшном беспорядке, но я забрал несколько вещей, которые, как мне казалось, тебе понадобятся в первую очередь или с которыми тебе не хотелось бы расставаться.
Элизабет взяла чемоданчик и, откинув крышку, увидела старинную брошь с камеей, которую мать подарила ей в день шестнадцатилетия, бесценную фотографию Анни и остальных родных, с которой она никогда не расставалась, а еще пару кружевных панталон, одно дорожное платье с раздвоенной юбкой и немного помявшуюся соломенную шляпку.
Элизабет подняла на Джека полные слез глаза. Ей трудно было говорить.
– Спа…спасибо.
– Не за что, – тихо отозвался он.
Она вытерла щеку.
– А корсета я что-то не вижу, – поддразнила она его, стараясь скрыть глубину своих чувств.
– Попомни мои слова: настанет день, когда все разумные женщины откажутся их носить, – ухмыльнулся Джек.
Элизабет весело расхохоталась, вспомнив разговор на эту тему, который у нее был с Колетт.
А Джек уже снова был абсолютно серьезен:
– Нам надо торопиться. Предстоит сделать немало приготовлений, если мы хотим отправиться завтра с рассветом. Нам понадобятся запасы еды и воды. Лошади. Одеяла.
– Я позабочусь обо всем, господин мой, – вызвался Карим.
– Нет, дружище. Ты совершенно измучен. Ты должен остаться здесь, с Народом, и отдохнуть. Это путешествие я совершу без тебя, – ласково сказал Джек.
– Нет такого путешествия, которое бы вы совершили без меня, господин. Куда едете вы, туда еду и я. Куда идете вы, иду и я. – Худенький слуга был непоколебим. – Я поеду с вами и с госпожой.
– Карим был очень недоволен, что его оставили с лошадьми и вьючными животными, – заметила Элизабет, когда они с Джеком начали подниматься к великому некрополю, священному месту захоронений в Долине царей.
– Ты не хуже меня знаешь, что Карим стареет. И ему было бы трудно взбираться по этим крутым склонам. К тому же кто-то должен сторожить животных.
Они сделали остановку на западном склоне и посмотрели на противоположную сторону пустынной долины с отвесными скалами и тысячами природных трещин и впадин. Кругом не видно было никаких признаков жизни – только высоко в небе парил одинокий стервятник, да среди горячих шатких камней пробирался тощий шакал.
Элизабет ненадежнее затянула под подбородком ленты своей потрепанной соломенной шляпки и указала на запад:
– Нам туда.
– Скажи, почему мы направляемся в Долину цариц? Ведь мы ищем гробницу царя, одного из величайших фараонов, – поинтересовался Джек, шагая следом за ней.
Наконец-то нашелся человек, который был готов выслушать ее доводы, человек, который не сомневался в том, что она знает, о чем говорит! Элизабет поняла, что всю жизнь ждала встречи с таким человеком.
– Последние шесть лет моей жизни я посвятила изучению всего, что известно о Мернептоне Сети и его жене Нефертери. Я внимательно прочла все научные труды, в которых упоминалось о них. Я размышляла над каждым словом, которое великий фараон посвятил своей возлюбленной, – как на его родном языке, так и в бесчисленных переводах.
Джек уточнил:
– Например, любовные поэмы, которые он создал в честь Нефертери. Вроде той, которую я прочитал тебе в ту первую ночь, когда мы встретились на палубе «Звезды Египта»?
– Вот именно.
– И все эти размышления привели тебя к выводу, что Мернептон Сети похоронен в Долине цариц?
– Да.
– Почему?
Элизабет прошла особенно крутой и трудный участок тропы и приостановилась на несколько мгновений, чтобы отдышаться. Когда ее дыхание немного выровнялось, она ответила на вопрос, который ей задал Джек.
– Насколько нам известно, он единственный за всю историю фараон, который был женат один раз, и только один раз. Он отверг всех других женщин. Даже после того, как Нефертери умерла от лихорадки, он не взял себе новой жены. До конца своих дней он был верен ее памяти.
