— Смотри, Джек! Вон идет Серебряная Русалка, о которой вчера галдела вся команда с «Морского волка».
Его товарищ лишь присвистнул и не спускал глаз с Каролины, пока она не скрылась из виду.
Вечером того же дня, когда они ждали в галерее донью Эрнанду, Рэй спросил у Каролины, понравилась ли ей сегодняшняя прогулка.
— Очень. Я привыкла много ходить, потому сидеть в четырех стенах для меня пытка.
— Может, Келлз позволит вам гулять почаще?
— Хоукс попросит за меня. А когда донья Эрнанда снова отправится к сыну, я захвачу с собой фрукты для пленных испанцев. Вы не спросите у Кэти?
— Разумеется, — улыбнулся Рэй. — Вы уже выбрали место для прогулок? Я тоже присоединюсь к вам, если эти парни не увезут меня с собой.
— Да, уже выбрала. На причале.
— Наверное, там очень интересно. Всякие кружева, ткани, веера навалены прямо среди кокосов и манго.
— Дело не в товарах. Я должна изучить остров, если собираюсь бежать отсюда.
— Бежать? — удивленно переспросил Рэй. — Помилуйте, мужчина еще может попробовать, но дама!
— И тем не менее, — твердо ответила Каролина.
— У вас есть план?
— Да, и вам стоило бы подумать о том же. Если вы не согласитесь помогать буканьерам, они разозлятся, и что тогда? Я хочу познакомиться с английскими капитанами и офицерами.
— Не понимаю, к чему такая спешка, — пробормотал Рэй. — Ведь капитан Келлз не проявил к вам неуважения, правда?
— Правда. Я даже ни разу его здесь не видела, однако не собираюсь вечно «гостить» в его доме! — Каролина смущенно улыбнулась. — О, Рэп, я плохо обращалась с вами, признаю это. Если мне удастся организовать побег, я найду способ вытащить отсюда и вас.
Он забарабанил пальцами по столу и хотел что-то сказать, но тут к ним вышла донья Эрнанда, началось взаимное представление. Рой блестяще говорил по-испански, чем привел матрону в полный восторг.
— Я некоторое время жил в Испании, — сказал он.
Донья Эрнанда немедленно пожелала узнать, где именно.
Каролина слушала Рэя с недоверием. Видимо, его научила языку какая-нибудь супруга испанского дона, плывшая в Гавану, а оказавшаяся на Тортуге.
— У вас дома есть жена? — по-английски спросила Каролина.
— Вы же знаете, что я не женат, — удивился Рэй.
— Возможно, супруга, оставленная на Барбадосе, не считается женой в Англии?
Рэй понял ее мысль.
— Иными словами, у меня на плантации есть любовница?
Боюсь, мне нечем похвастать, — засмеялся он. — Вы весьма подозрительны, мисс… — Рэй посмотрел на донью Эрнанд, которая не понимала ни слова, но сразу обратила бы внимание на другое имя, — ..мисс Кристабель.
— Просто Виргиния слишком близко отсюда, — улыбнулась Каролина.
— Зато Англия далеко, — лениво отозвался Рэй, и девушка поняла, что он говорит о ее страстном порыве прошлым вечером.
— На этих островах нетрудно поддаться здешним нравам.
— А что вам известно о здешних нравах?
— Не много. Правда я слышала захватывающие истории о прекрасных туземках, которые управляют плантациями своих господ… Ну и всякое такое.
— Вы слишком романтичны, Кристабель. Жизнь на островах не столь занимательна, как вам кажется. В основном она заполнена бесконечной тяжелой работой. Надо вспахать землю и собрать урожай, причем с использованием совершенно неопытных работников, уповать на Господа, чтобы очередной ураган или мародеры не уничтожили его на корню, чтобы судно, которое повезет его в Англию, не затонуло вместе с грузом. В общем, здесь те же проблемы, что и у вашего отца в Виргинии.
— Вы забыли о набегах буканьеров.
— Это случается, но редко, — улыбнулся Рэй. — Как я уже говорил, им нужна моя бухта, а не моя голова.
Потом они перешли на испанский, и в беседу вступила донья Эрнанда. Она страшно волновалась из-за дочери, которая должна родить через три месяца, а она не сможет присутствовать при рождении своего первого внука.
— Почему же она не поехала с вами в Испанию и не родила там? — удивилась Каролина.
— Я узнала обо всем в Мадриде из ее письма. У моей дочери слабое здоровье, она все равно не решилась бы на такое путешествие, — ответила донья Эрнанда. — О! Я не оставила бы ее одну, если бы меня не уговорил брат, обещавший, что я вернусь в Картахену с испанской флотилией. Вместо этого я в плену, и кто знает, когда меня отпустят в Гавану, откуда можно добраться до дома. Значит, я пропущу рождение внука!
— Может, кто-нибудь поговорит с капитаном Келлзом… — начала девушка.
— Беру это на себя, — пообещал Рэй. — Капитан разумный человек и не станет задерживать донью Эрнанду, ведь он не требует за нее выкупа. Возможно, ее отправят в Гавану с первой же партией испанских дам.
— Но ведь буканьеры вряд ли решатся подойти к Гаване! — удивилась Каролина.
— Разумеется, пушки Эль-Марро живо отправят глупцов на дно. Однако властям Гаваны хочется вернуть своих женщин не меньше, чем буканьерам Тортуги избавиться от них.
Обычно корабль отправляется к ближайшему кубинскому берегу, женщин сажают в шлюпку, а гребцами становятся пленники, уже отработавшие на Тортуге.
Глаза у Каролины сверкнули, поскольку она услышала сведения, которые могут оказаться весьма полезными. Рэй заметил ее оживление.
— Неужели вы хотите прибегнуть к такому способу? — вежливо спросил он. — Конечно, вы неплохо говорите по-испански, но ваша внешность… Теперь вас знает каждый буканьер, к тому же, если это удастся, вспомните, что в Гаване вы будете еретичкой, а инквизиторы не щадят ни женщин, ни детей, лишь бы добыть «признания».
Он говорил по-английски, но Каролина нахмурилась и проворчала:
— Вы огорчите донью Эрнанду.
— Зачем скрывать правду? — пожал плечами Рэй.
Хоукс без труда получил разрешение капитана на прогулки с Каролиной и теперь почти каждое утро гордо сопровождал ее до пристани и обратно. Постепенно все привыкли к частому появлению Серебряной Русалки. Иногда Хоукс по просьбе дам относил пленникам большие корзины с фруктами. Каролина не забывала расспрашивать о судьбе «Грозного», где остался Томас.
Испанцы, сочувствуя молодой красавице, пытались утешить ее.
— Наверняка «Грозный» спокойно добрался до Гаваны, сеньорита, — говорили они, — и за вашего возлюбленного уже получен выкуп. Может, он уже гуляет по пристани, конечно, под надежной охраной, глядит в морскую даль и мечтает о вас.
Каролина не верила в подобные сказки, хотя продолжала надеяться и искать пути к бегству.
Через несколько дней она познакомилась с двумя самыми известными на Тортуге повесами: капитанами Шоном О'Рурком, которого еще в детстве звали Рыжим за кельтский цвет волос, и Барни-Черепом, получившим свое прозвище за любовь срубать противникам головы. О'Рурк был веселым длинноногим болтуном, а Череп — большим неуклюжим парнем с удивительно маленькой для его комплекции головой. Приятелей объединяли только страсть к женщинам и золоту да место рождения, поскольку оба были из Ирландии.
