Молодая девушка с непонятным для нее самой интересом всматривалась в это, такое необычное, лицо. Туман накрыл все вокруг серым покрывалом, придавая причудливые очертания деревьям и кустам. Тихо падали частые капли дождя, откуда-то доносился тихий плеск воды.
– Что там внизу? Река? – спросила Джен, тщательно пытаясь проникнуть взором сквозь туман.
– Да, Рейн. Мы на берегу Рейна.
Снова наступило молчание. Молодая девушка сорвала ветку сирени, несколько секунд ее рассматривала, потом рассеянно оборвала полураспустившиеся почки и бросила ветку на землю. Незнакомец наклонился и поднял ее. Джен удивленно посмотрела на своего спутника.
– Это первые весенние почки, – как бы оправдываясь, сказал он, – мне бы не хотелось, чтобы ветка валялась в грязи.
Губы молодой девушки насмешливо дрогнули. Как сентиментально! Вот она, пресловутая Германия! Чувствуя некоторое раздражение, она порывисто встала и заявила, что вполне отдохнула и может продолжать путь. Незнакомец беспрекословно пошел вперед. Сделав несколько шагов, Джен оглянулась. Плед лежал на прежнем месте. Очевидно, хозяин забыл о его существовании, и она не сочла нужным напомнить своему спутнику о его вещи.
Молча шли они по направлению к городу, но теперь незнакомец умерил свои шаги и по временам оглядывался, чтобы посмотреть, не устала ли Джен. Через четверть часа показались контуры домов и церквей города.
– Вот и Б., – обратился незнакомец к своей спутнице. – Скажите, пожалуйста, мисс, куда я должен вас проводить?
– В дом доктора Стефана, – ответила Джен. Незнакомец в изумлении остановился.
– К доктору Стефану? – переспросил он.
– Да, вы его знаете?
– Конечно! Я ведь сам живу в доме доктора Стефана. Теперь я смутно припоминаю, что там действительно кого-то ждут. Кажется, молодую родственницу.
– Как видите, ждут, – нетерпеливо заметила Джен. – Вы меня крайне обяжете, если сократите для моих родственников время ожидания.
– Как прикажете, мисс. Пожалуйста, сверните направо. Мы пройдем ближайшей дорогой через сады.
Джен пошла туда, куда указывал молодой человек. Скоро ей пришлось убедиться, что эта прогулка по садам, через заборы, по своей трудности превосходила все, что ей уже пришлось преодолеть. Видимо, незнакомец тоже понял свою оплошность; он остановился и смущенно сказал:
– Я совсем забыл, что эта дорога очень неудобна для дамы. Не лучше ли нам повернуть назад?
– Но мы ведь уже прошли половину пути, – раздраженно ответила Джен, – и, вероятно, скоро будем у цели?
– Да, дом доктора Стефана находится за этой оградой.
– В таком случае идемте скорее вперед.
Им оставалось пройти не более ста шагов, когда на их пути встретилось непреодолимое препятствие. Вся местность, лежащая в низине, была залита водой; образовалось нечто вроде озерца, тянущегося вдоль дороги. Незадачливый проводник беспомощно озирался вокруг.
– Вы не сможете пройти по этой луже! – тревожно сказал он.
– Попробую! – ответила Джен и носком туфли коснулась воды. Незнакомец поспешно ее удержал.
– Это невозможно! Здесь довольно глубоко. Позвольте мне вас перенести!
Джен окинула его полупрезрительным полусострадательным взглядом. Он был высокого роста, гибкий и очень худой.
– Благодарю вас, – с нескрываемой иронией ответила она, – но эта тяжесть будет вам не по силам.
Насмешливый тон молодой девушки произвел неожиданное впечатление на робкого до сих пор незнакомца. Его бледное лицо вспыхнуло краской; не говоря ни слова, он подхватил свою спутницу на руки и в одно мгновение очутился со своей ношей посреди лужи. Все произошло настолько быстро, что ошеломленная Джен не успела даже возмутиться.
Теперь она опомнилась и сделала резкое движение, пытаясь высвободиться: девушка предпочитала идти по колено в воде, но не подчиниться такому произволу. Повернув лицо, она встретила умоляющий взгляд незнакомца. В нем было нечто, заставившее Джен опустить глаза и остаться в сильных руках своего спутника.
– Простите, пожалуй, – тихо проговорил он, робко и почтительно опустив молодую девушку у калитки сада доктора Стефана.
– Благодарю вас! – холодно ответила Джен и, открыв калитку, вошла в сад вместе с незнакомцем. Не успели они пройти и трех шагов, как перед ними выросла какая-то высокая, почти гигантская фигура.
– Господин профессор, побойтесь Бога, что вы делаете?! – воскликнул гигант, обращаясь к спутнику мисс Форест. – Гуляете в такую погоду и даже без зонтика! Вы схватите насморк, лихорадку, умрете от простуды. Где же плед? Господин профессор, скажите, пожалуйста, куда вы девали свой плед?
С большим трудом отделался незнакомец от заботливых услуг великана, стоявшего перед ним с большим дождевым зонтиком в руках.
– Фридрих, ты видишь, я не один, – сказал он, указывая на Джен, которую Фридрих в порыве усердия даже не заметил.
Увидев теперь рядом со своим господином молодую девушку, он так поразился, что уронил зонтик и, открыв рот, смотрел на нее во все глаза.
Профессор поспешил положить конец его изумлению:
– Это та молодая дама, которую ожидает доктор Стефан, – проговорил он. – Пойди и скажи…
Незнакомцу не удалось закончить фразу, так как Фридрих, услышав первые слова, издал какое-то радостное восклицание и тут же исчез.
Джен остановилась и молча смотрела на своего спутника. По ее лицу было видно, что, судя по двум экземплярам, которые ей встретились в этот день, она не слишком лестного мнения о немцах. Оба – и господин, и слуга показались ей в равной степени нелепыми.
В доме поднялась тем временем страшная суматоха, вызванная сообщением Фридриха: двери открывались и закрывались; на лестнице слышались тяжелые и легкие шаги, все спешно готовились к торжественному приему гостьи. Когда Джен вместе с профессором подошла к главному входу, ее ожидал сюрприз: огромные гирлянды цветов украшали двери и перила лестницы; у самого входа висела надпись: «Добро пожаловать!», также сделанная из цветов. Букетики были разбросаны по ступенькам лестницы и на полу подъезда. У дверей стоял Фридрих с торжественным лицом и гордой улыбкой. В руках его был огромный букет, который он неловко сунул Джен прямо под нос.
Такой помпезный прием не пришелся по вкусу мисс Форест: в ее родительском доме его назвали бы «сентиментальной глупостью». Покоробило ее и участие в семейной встрече Фридриха. В Америке такую фамильярность с прислугой сочли бы недопустимой. Джен недовольно нахмурила брови: она смерила Фридриха уничтожающим взглядом с головы до ног и отстранила рукой предлагаемый ей букет. Гордо пройдя мимо, она вошла в вестибюль, где ее уже дожидались доктор Стефан и его жена.
