Она наклонилась в сторону Коннора и улыбнулась ему.
— А как обстоит дело со мной?
— Ах! — Он улыбнулся в ответ своей обаятельной улыбкой, на которую она готова была любоваться весь вечер. — Вы — как вышивание.
— Непонятно, — выпрямилась Аделаида.
— Оно украшает. Придает шарм. Оживляет унылое и усталое. — Протянув руку, он погладил ее по щеке тыльной стороной ладони. — Оно преображает повседневность.
Тепло его пальцев вызвало приятный трепет, разошедшийся волнами по ее коже.
— По-моему, мы отклонились от темы, — прошептала Аделаида.
— Лишь слегка, чтобы вы не ощутили неловкость. — С легкой улыбкой он отвел руку от ее лица. — Разве сэр Роберт не делает вам комплименты?
— Делает.
Она вдруг подумала, не будет ли непростительно смелым попросить его вернуть руку на ее щеку.
— Расскажите мне, что он вам говорил.
Внимательный спокойный взгляд Коннора и его улыбка мешали ей думать. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы подыскать пример.
— Он говорил, что у меня прелестные глаза.
— Они вполне приемлемые. Что еще?
— Приемлемые?!
У него в глазах засверкали смешливые искорки.
— Что еще он говорил?
Нахохлившись, Аделаида сдвинула брови.
— Он сравнил цвет моего лица с лепестками роз.
— Не слишком оригинально. Что еще?
Она скрестила руки на груди.
— Что я умная.
И помоги ему Господь, если он скажет, что не так!..
Его губы дернулись в усмешке.
— По-моему, вы это только сейчас придумали.
— Не придумала! — А вот насчет розовых лепестков и цвета ее лица сочинила. — Я вчера обыграла леди Пенрайт в шахматы. На сэра Роберта это произвело большое впечатление.
Проиграть леди Пенрайт в любой игре было невозможно. Однако, поскольку леди Пенрайт никогда не упоминала о мистере Брайсе, — а названная леди очень любила поговорить о красивых джентльменах, — Аделаида сочла, что Коннор не знаком ни с этой дамой, ни с ее способностями к играм.
Видимо, так и было.
— Он вас не стоит.
Она растерянно мигнула.
— Прошу прощения?
— Сэр Роберт недостоин вас.
Коннор произнес это тихо, но ясно. Всякая шутливость сошла с его лица и сменилась напряженностью, которая ее встревожила.
Аделаида встала и отошла на несколько шагов, стремясь отдалиться от него и от того, что он сказал.
— Получасового знакомства недостаточно, чтобы вынести такое суждение...
— Банальные комплименты, — прервал он ее. — Вертопрах... Боится путешествовать... Осуждает...
— Я никогда не говорила, что он боится.
— Вы не хотите его, — мягко произнес Коннор и поднялся со скамьи.
— Разумеется, хочу.
— Нет. Вы хотите безопасной жизни, которую обеспечит его доход. — Его глаза поймали ее взгляд. Он направился к ней. — Он вам даже не нравится.
Его движения зачаровывали. Несколькими неспешными шагами он сократил расстояние между ними. Этот мужчина знал, чего хочет, и был уверен в успешном достижении своих желаний. У Аделаиды была полная возможность попятиться, но она не могла шевельнуться... и не могла отвести от него глаз.
— Он был всегда добр ко мне, — услышала она свой шепот.
— И этого вам достаточно? — Его высокая фигура заслонила свет луны. — Доброты и дохода?
Коннор подошел так близко, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его затененное лицо.
— Да.
— Разве вы не жаждете чего-то большего?
Да.
— Нет.
Легкая улыбка чуть приподняла уголки его губ. Он протянул руку и обнял ее за талию, притягивая к себе.
— Жаждете.
Ее руки взлетели и легли ему на грудь в тщетной попытке создать иллюзию расстояния между ними. Она покачала головой... Или ей показалось, что покачала. Трудно было сказать. Да и не было никакой разницы. Он просто притянул ее еще ближе и, склонив голову, прошептал ей на ушко:
— Милая, все жаждут большего.
А затем он стал ее целовать. Его рот скользил по ее губам нежными касаниями, трепетной лаской. Он был так бережен и деликатен, что Аделаида почти поверила, что он ни на чем не настаивает, дает ей возможность уклониться... Но железная хватка руки у нее на талии говорила о другом. Он был в ней уверен и просто терпелив. Он целовал ее с ласковой настойчивостью, словно намеревался принудить ее к неизбежной покорности. Хотя бы пришлось потратить на это всю ночь.
Но ожидание не продлилось так долго. Чувственный танец его губ разогрел ее кровь. Аделаида глубоко вздохнула, руки и ноги отяжелели и расслабились, а в голове все поплыло. Она прислонилась к нему, ощутила ладонями, как сильно бьется в груди его сердце, почувствовала сквозь одежду твердую мощь его тела.
Его ладонь легла ей на щеку, а большой палец прошелся по ее подбородку и слегка нажал на него. Она невольно приоткрыла рот, и его язык скользнул в него, пробуя на вкус.
Аделаида услышала собственный стон и его шутливый шепот около губ.
— Хочешь большего?
В этот момент она хотела всего. Она кивнула и была вознаграждена легким поцелуем в висок.
— Тогда не стремись увидеться с ним сегодня. — Коннор накрыл ее рот своим и задержался настолько, чтобы выманить у нее обещание. — Не встречайся с ним.
— Ладно, — прошептала она и потянулась к нему, когда он отстранился.
— Поклянись! — настаивал он, не приближаясь.
— Клянусь.
Она почти не сознавала, какие слова произносит.
— Помни, — прошептал он.
Кратко прижался к ее губам, провел ладонью по щеке и отпустил ее.
Она растерянная осталась стоять на месте, в то время как он отступил на два шага. Если бы не вдруг ослабевшие колени, она бы шагнула за ним, но вместо этого произнесла первое, что пришло в голову:
— Ты говорил, что будет большее. Ты обещал...
Она оборвала себя и поморщилась. Даже чуть пьяная и ошеломленная, она понимала, что выставляет себя дурочкой.
Коннор только улыбнулся:
— Ты тоже дала обещание. Сначала выполни свое.
— Ох!..
Почему-то это показалось ей очень несправедливым, но она не хотела спорить, чтобы не казаться еще глупее. Более разумным казалось вообще ничего больше не говорить. Она никогда до этого не целовалась с мужчиной и не имела ни малейшего понятия, чего теперь от нее ждали. Должна ли она повести вежливый разговор? Или томно уставиться ему в глаза? Быстро попрощаться? Последнее вдруг показалось ей самым привлекательным.
Коннор немного отклонился, заглядывая через кусты.
— Наше препятствие испарилось.
— О! Отлично, в самый подходящий момент.
Ощущая одновременно неловкость, растерянность и облегчение, Аделаида волевым усилием заставила ноги слушаться и повернулась в сторону дома. Однако осознав, что Коннор не идет за ней, вернулась.
