флягу с матушкиной целебной настойкой. Поболтал немного, открыл и поднес сосуд к носу, вдыхая пряный дух лесных и луговых трав. Густой, горьковато-терпкий напиток искушал, навевая мысли о кружке горячего чая и теплом одеяле. Со вздохом напомнив себе, что его одеяло сейчас занято, Арне глотнул настойки и вернулся к девушке.
Сейчас, приглядевшись получше, он удивлялся, как можно было сразу не заметить, что ее сжигает жар. Покачав головой, Арне осторожно приподнял голову девушки, пытаясь влить ей в рот настойку. Но ни с первой, ни со второй попытки у него ничего не получилось. С досадой вытерев душистые потеки с ее подбородка, Арне одним глотком набрал в рот побольше настойки и решительно припал губами губам пленницы.
Девушка закашлялась, пытаясь избавиться от горького зелья, но Арне только приподнял ей голову и придержал пальцами подбородок, не давая выплюнуть настойку.
— И что ж то Вы тут делаете?! — прервал его мучения возмущенный женский голос.
Оглянувшись через плечо, Арне увидел своего оруженосца, стоящего рядом с полноватой женщиной лет шестидесяти. Женщина говорила по-вендски, не думая, видимо, о том, что ее может кто-то не понимать.
— Пытаюсь молодую госпожу лекарством напоить. — Строго ответил он, старательно подбирая вендские слова. И, уже переходя на родной язык добавил. — Спасибо, Отто! Можешь идти.
Женщина вошла в палатку и не дожидаясь позволения прошла сразу к больной. Увидев лицо пленницы вендка ахнула и засуетилась вокруг, словно наседка над цыпленком. Не дожидаясь разрешения, потянула к себе руку Арне и, наклонив флягу, подозрительно понюхала содержимое.
— Мужики! — Недовольно проворчала она. — Что ваши, что наши… Вечно у вас одно лекарство ото всех болячек.
Морщинистые руки ловко ощупывали тело девушки сквозь одежду. Женщина то и дело подозрительно поглядывала через плечо на рыцаря, так что Арне вдруг почувствовал себя нашкодившим мальчишкой. Не найдя видимых повреждений, женщина соизволила, наконец-то обратиться к заксу.
— Так что с ней случилось-то? С утра здоровехонька была.
— Я похож на лекаря? — В свою очередь огрызнулся Арне. — Ты мне скажи, это хоть не заразно? Она мне мор в лагерь не принесет?
Женщина покачала головой и снова принялась за осмотр, что-то бормоча себе под нос.
— Не похоже на заразу. — Наконец-то вынесла вердикт она. — Хотя, кто ж его знает…
— Она дымом надышалась в башне, — предположил рыцарь и, подумав, добавил, — и на мертвых вендов посмотрела. Там еще девушка какая-то была, темноволосая такая, она ее явно знала.
— Лелянка? — Вздохнула женщина, укоризненно качая головой. — Руки твоим дуракам поотбивать надо! Видно же, что не в себе девка, скрутить ее и холодной водой отливать Так нет, сразу стрелами…
Арне не стал спорить, про себя оставляя за солдатами право стрелять в каждого, кто идет на них с мечом. Кому было бы легче от того, что на месте взбесившейся вендки лежали бы парочка его солдат? Мать-вон тоже очень любила отца, но за войском после его смерти не побежала.
— Мертвяков, говоришь, насмотрелась? — Прервала его раздумья вендская знахарка, как назвал ее про себя Арне. — Ну, может и обойдется еще. Полежит немного, ее и отпустит. И, пожалуй, надо мне у тебя, господин прощения просить. — Она неожиданно смущенно покашляла и добавила прежде, чем Арне успел задать свой вопрос. — Для таких случаев твое лекарство — самое оно.
— Тогда ты останешься с ней. — Распорядился Арне, стараясь вернуть себе чувство главенства, которое пошатнулось под уверенной напористостью вендки. — Если что-то надо, позовешь Отто, он будет тут, у палатки. За девушку головой отвечаешь.
Остаток дня Арне провел среди солдат, раздавая распоряжения, проверяя посты, сглаживая конфликты в дележе добычи. Уже вечером его нашел срочный гонец, сообщающий, что завтра в лагерь прибудет король со своим штабом.
— Мало мне было Хуго. Теперь еще и Его Величество на мою голову! — раздосадованно подумал Арне и послал оруженосца поднимать десятников и созывать остальных рыцарей. Надо было обсудить меры безопасности на завтра. Например, услать подальше в дозоры нескольких балбесов, уже сейчас отобрать остатки и запереть все запасы спиртного, еще раз проверить доспехи и оружие… И, пожалуй, прямо сейчас начать с усиления всех дозоров.
Придя в себя, Гримница обнаружила, что лежит на чем-то мягком. Было тепло и в воздухе витал запах трав. Первая мысль была, что она проснулась в тереме, в своей постели, а все остальное — не больше, чем страшный сон. Вот сейчас она встанет, выйдет во двор, а там дядька Межамир скажет ей, что опасность миновала, отец прислал войска и все будет хорошо. Отец ведь не может бросить их просто так. И дело не в ней, не в Гримнице — нечаянном напоминании о потерянной любви. Отец — князь, он не может просто так отдать свою землю кому-попало. Спусти с рук одному, завтра каждый из соседей придет за своим куском.
Девушка потянулась к одеялу, чтобы встать и замерла. Вместо мягкого льна руки нащупали войлок. Дернув угол одеяла на себя, Гримница принялась внимательно рассматривать чужую вещь. Одеяло было плотным, немного жестковатым, но грело хорошо. Оно действительно пахло травами, и немножко дымом, и еще немножко чем-то незнакомым, чужим. Значит, все-таки не сон.
— Проснулась? — Услышав знакомый голос девушка попыталась резко встать, но перед глазами все закрутилось и княжна снова упала на подушки.
— Да ты лежи, не подскакивай так сразу. — в голосе Ванды-знахарки звучала укоризна. — Эх, совсем доконали тебя эти вояки.
Знахарка подошла к ложу и подала Гримнице кубок с чем-то, очень напоминающим медовый взвар. Варево пахло травами, хлебным вином, медом и еще чем-то непонятным, чужим, как и тот запах на одеяле.
— Что это? — Спросила та, скорее, чтобы начать разговор.
— А на что похоже? — Невесело усмехнулась Ванда. — Пей, давай, некогда нам разлеживаться, надо…
— Бежать? — С надеждой спросила княжна.
— И не думай! — Строго нахмурилась знахарка. — Бежать надо было, и это я воеводе нашему сразу говорила, в тот же день, как княжич войско увел. Уже тогда понятно было, что не к добру это. Так нет же, уперся: "Князь нас не оставит. Князь войско пришлет"… Ну и где то войско?
— А где дядька Межамир? И дядька Мирко? — Гримница уже знала, какой ответ услышит, но в глубине
