— Будет неприятно читать в постели при таком свете, — отозвалась я, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.
— В постели можно заниматься и другими вещами, — шепнул он.
— В самом деле? — поинтересовалась я и, обернувшись, обняла его за шею. — Какими, например?
* * *
Чуть погодя, уютно свернувшись калачиком рядом с Фрэнком, я подняла голову с его плеча и поинтересовалась:
— А зачем ты меня спрашивал? Ну, насчет того, не лечила ли я каких-нибудь шотландцев?… Ты ведь знаешь, что у нас в госпиталях были самые разные люди.
Он пошевелился и погладил меня по спине.
— Хм, да нет, просто так. Когда я увидел этого парня снаружи, то подумал, что это мог быть… — Фрэнк замялся и теснее сжал меня в объятиях. — Ну, знаешь, что он мог быть одним из твоих пациентов… Возможно, узнал, что ты сейчас здесь и пришел тебя навестить. Что-то в этом роде.
— В таком случае, — здравомысляще заметила я, — почему он не прошел в дом и не спросил меня?
— Ну, — подчеркнуто небрежным тоном отозвался Фрэнк, — может, он не хотел столкнуться со мной.
Я приподнялась на локте и уставилась на него. В комнате осталась гореть всего одна свеча, но я хорошо видела его лицо. С деланно-равнодушным видом Фрэнк не сводил взгляда с портрета принца Чарли, которым миссис Бейрд украсила стену. Взяв его за подбородок, я заставила Фрэнка повернуться ко мне. Он с показным изумлением раскрыл глаза.
— Ты хочешь сказать, — воскликнула я, — что тот человек, которого ты видел снаружи, мог быть каким-то… кем-то… — я замялась в поисках нужного слова.
— Твоим любовником? — подсказал он.
— Моим близким знакомым, — закончила я.
— Нет, нет, конечно, нет, — отозвался он совершенно без убеждения. Взяв меня за руку, он попытался меня поцеловать, но теперь уже пришел мой черед отворачиваться. Тогда он просто силой уложил меня рядом с собой.
— Ну, понимаешь… — начал он. — Клэр, как-никак, прошло столько лет, и виделись мы всего три раза, и в последний раз всего один день. Ничего необычного, если… Ну, то есть, все знают, что доктора и медсестры испытывают огромный стресс… и… Ну, я… Просто… В общем, я бы понял, если бы что-то случайно…
Я прервала это несвязное бормотание, вскочив с постели.
— Так ты думаешь, я была тебе неверна? — взорвалась я. — Вот как? Потому что если так, то можешь немедленно убираться из этой комнаты. И из этого дома! Да как ты смеешь говорить мне такие вещи? — Я вся кипела, и Фрэнк, сев на постели, попытался успокоить меня. — Не смей ко мне прикасаться! Просто скажи, ты и правда, увидев какого-то незнакомца, глазевшего в мое окно, решил, что у меня мог быть роман с кем-то из пациентов?
Фрэнк встал с кровати и обнял меня. Я застыла, как лотова жена, но он настаивал, приглаживая мне волосы и массируя плечи именно так, как мне это нравилось.
— Нет, ничего подобного я не думаю, — уверенно заявил он, прижимая меня к себе.
Я слегка расслабилась, хотя и не настолько, чтобы обнять его в ответ. Спустя какое-то время он пробормотал мне на ухо:
— Нет, я знаю, что ты никогда бы так не поступила. Я просто хотел сказать, что даже в противном случае… Клэр, для меня это не имеет значения, я слишком тебя люблю. Клэр, и что бы ты не сделала, я всегда буду тебя любить. — Он сжал мое лицо в ладонях и заглянул в глаза. — Ты меня простишь? — Его теплое дыхание, слегка пахнущее виски, коснулось моего лица, а губы были так соблазнительно близко.
Внезапно за окном раздался новый раскат грома, и дождь с силой забарабанил в ставни и по крыше.
Я обняла его за пояс. «Милосердие подобно дождю, — процитировала я, — падающему с небес». Засмеявшись, Фрэнк поднял взгляд. Проявившиеся пятна на потолке не предвещали нам сухой и спокойной ночи.
— Если такова твоя милость, — заметил он, — то мне был не хотелось увидеть твой гнев.
Гром гремел, словно пушечные раскаты, отвечая на его слова, и мы рассмеялись, вновь почувствовав себя добрыми друзьями.
Лишь много позднее, прислушиваясь к его глубокому дыханию, я начала задавать себе вопросы. Я сказала чистую правду: с моей стороны не было никакой неверности. Но то — с моей стороны. А Фрэнк сам сказал, что прошло слишком много лет.
Мистер Крук, как мы и договаривались, заехал за мной ровно в семь утра. — Чтобы застать росу на лютиках, правда, девочка? — сказал он, галантно подмигивая.
Он приехал на мотоцикле собственной конструкции, чтобы добраться на нем до места. Прессы для растений он накрепко привязал по обеим сторонам огромной машины, как кранцы на буксире. Мы неторопливо ехали по мирным окрестностям. Вокруг все казалось особенно тихим по сравнению с громовым ревом мотоцикла мистера Крука. Как оказалось, старик действительно очень много знал о местных растениях: не только где их искать, но и каковы их медицинские свойства, и как их правильно обрабатывать. Я пожалела, что не взяла с собой тетрадь, но постаралась как можно внимательнее слушать надтреснутый старческий голос и как можно лучше запомнить все рассказанное, одновременно укладывая в тяжелые прессы собранные образцы.
Мы остановились перекусить у подножья необычного холма с плоской вершиной. Он походил на своих соседей — такой же зеленый и с такими же каменистыми выступами, но все же отличался от них: с одной стороны на него вела утоптанная тропа, исчезая сразу за обнажением породы.
— А что там наверху? — спросила я, ткнув в ту сторону сэндвичем с сыром и маринованным огурчиком. — Для пикника место весьма неудобное.
— А-а. — Мистер Крук посмотрел на холм. — Это Крэйг на Дун, девочка. Я собирался показать его тебе после еды.
— В самом деле? В нем есть что-то особенное?
— О да, — ответил он, но отказался объяснять, заявив, что я все увижу сама.
Я немного опасалась, что он не сумеет подняться по крутой тропинке, но выяснилось, что задыхаться начала я. Наконец мистер Крук протянул мне свою искривленную руку и помог взобраться на вершину.
— Вот, смотри. — И жестом собственника повел рукой вокруг себя.
— Как, это же святилище! — восхищенно воскликнула я. — Миниатюрное святилище!
Из-за войны прошло уже несколько лет с тех пор, как я в последний раз была в Солсбери Плейн, но вскоре после свадьбы мы с Фрэнком посетили Стоунхендж. Как и все остальные туристы, мы в благоговении бродили среди громадных торчащих камней, глазели на Алтарный Камень («где древние жрецы друидов приносили свои ужасные человеческие жертвы» — провозгласил наш громкоголосый гид-кокни).
Движимый той же страстью к точности, что заставляла Фрэнка выравнивать оба конца галстуков на вешалках, он даже обошел со мной весь круг, вымеряя шагами расстояние между ямами в форме буквы Z и в форме буквы Y, и мы сосчитали перемычки над Кругом Сарсен, внешним кольцом чудовищных колонн.
