— О да, нашла. Скорее не место, а положение. Причем такое, которое покажется тебе весьма интересным… и заманчивым. — Агата просто мурлыкала. — Как я уже говорила, по пути в деревню мне всгрегился сквайр Мастерс…
— Какое это имеет отношение ко мне? — осведомилась девушка, думая, что, возможно, неправильно судила о намерениях тетки. Но тут ее осенила внезапная мысль, и она с беспокойством спросила: — А это место не в доме ли у сквайра?
— О нет, дорогая моя Элисия, — ехидно усмехнулась Агата, впервые на памяти Элисии проявив склонность к юмору. — Это не какое-то место на службе у сквайра. Я не приняла бы для тебя столь низкое положение в его доме. — Она сделала театральную паузу, и глаза ее сверкнули странным огнем. — Это завидное положение жены сквайра Мастерса.
Ту горестную ночь мне позабыть нет силы,
Когда все радости ушли навек в могилу.
Т. Грей
— Что ж ты язык проглотила? Неужто не хочешь поблагодарить свою дорогую тетушку Агату за такое благодеяние? Теперь тебя ждет прекрасное будущее. — Она внимательно наблюдала, как побледнели разрумянившиеся от ветра щеки Элисии, как разом осунулось и посерело ее лицо, задрожали губы и потемневшие глаза затопило отчаяние.
Онемевшая и потрясенная, Элисия не могла шевельнуться при виде лица Агаты, искаженного злорадной гримасой. Впервые в ушах девушки проскрежетал хриплый смех тетки. Закинув голову, Агата сотрясалась в безумном восторге. Ее тощее тело ходило ходуном.
— Мы это вместе порешили, сквайр и я… Сегодня днем, на дороге в деревню, — задыхаясь, произнесла Агата. — Очень уж пылко он рвался договориться об этом. Ты найдешь в нем, дорогая, весьма настойчивого и заботливого мужа. Ты здоровая молодая девушка и, несомненно, подаришь сквайру сыновей, о которых он так давно мечтает. — Не сводя глаз с девушки, Агата беспокойно пригладила туго затянутые и без того прилизанные волосы и добавила словно про себя: — Ты такая красивая… в точности как твоя мать. Я помню тот день, когда впервые ее увидела. Она была еще ребенком, но такая красивая… даже тогда.
Элисия с ужасом смотрела на тетку. Та старалась взять себя в руки, но голос ее звенел от напряжения, и слова сами собой срывались с тонких, бледных губ.
— Я никак не могу выйти замуж за сквайра, — звонко и отчетливо произнесла Элисия, хотя сердце ее отчаянно трепетало. Нет, не может такого случиться, только не с ней! Ужас захлестывал душу девушки. За сквайра Мастерса? Никогда! Она скорее умрет, чем пойдет за него.
— У тебя нет выбора, дорогая моя Элисия. Дело решенное.
— Я не выйду за него, и вам меня не заставить! Да я его не выношу. Он мне противен… Быть замужем за ним будет пыткой!
Элисия вскочила со стула. Речь лилась сумбурно, слова обгоняли друг друга. Она умоляла тетку, но та была сама непреклонность.
— Твои чувства здесь ровным счетом ничего не значат. Тебя и так облагодетельствовали, но сквайр Мастере так добр, что не настаивает на приданом, — нетерпеливо перебила ее Агата. Шутливость тетки, так не свойственная ей, тут же сменилась холодным гневом.
— Сожалею, тетя, но вам придется передать сквайру мои извинения, и речи быть не может о том, чтобы я когда-нибудь вышла за него. Вы даже не спросили моего согласия… Да ведь сквайр годится мне в отцы! — Элисия пристально уставилась на тетку. — Вы именно этого и добивались… Унизить меня. Что ж, тетя Агата, на этот раз у вас ничего не выйдет, как не вышло и нынче днем, когда вы нарочно послали меня на северное поле.
Агата поднялась и встала лицом к лицу с племянницей. Впившись жесткими пальцами в плечи девушки, она сверлила ее злобным, яростным взглядом.
— Думаешь, я позволю какой-то дряни поломать все мои планы? — взвизгнула она вне себя. — Наконец-то исполняется мое заветное желание… и я не дам тебе помешать этому. Слышишь? Не дам! — Она затрясла Эли-сию так, что у той локоны рассыпались по плечам красно-золотой волной.
— Я не выйду за него! Не выйду! Я… я скорее умру! — вскричала Элисия.
Агата выпустила ее плечи из мертвой хватки своих железных пальцев и наотмашь ударила девушку по лицу. Элисия отпрянула и, приложив ладони к мгновенно распухшим щекам, посмотрела на тетку оскорбленным, обескураженным взглядом.
— Нет, ты не умрешь… пока. Может быть, после года брака с похотливым старым болваном ты станешь мечтать об этом, но это будет потом. А сейчас ты выйдешь за него… на следующей неделе. Он ждет не дождется заполучить тебя в свою постель. Так-то, дорогая, — язвительно добавила Агата и снова разразилась безудержным, диким хохотом. На этот раз в нем слышалось торжество. — О, сладкая, сладкая месть! Я знала, что этой минуты стоит ждать, в конце концов рано или поздно я вкушу ее. Прекрасная Элисия! Такая же красавица, как твои мать и бабушка… моя мачеха. Отец был просто околдован ею, он ввел ее в наш дом своей женой. Сюда! В мой дом… стать новой хозяйкой Грейстон-Мэнор! Болван… Как будто кто-то мог занять мое место!
Мы были так счастливы вместе, отец и я… Здесь, в Грейстон-Мэнор… хотя мамы уже давно не было в живых. И вот явилась она. У нее не было права сюда являться и привозить свое маленькое отродье. Я помню, как стояла здесь, в холле.
Агата невидящим взглядом посмотрела в сторону холла, она вся была в прошлом.
— Они были в бархате и тонких кружевах, на них были маленькие шапочки с перьями. Солнечный свет лился на их необыкновенные волосы червонного золота, превращая локоны в живое пламя. Их улыбки были так же фальшивы, как их сердца. Они приехали сюда, отобрали у меня дом, отца и в довершение всего хотели со мной подружиться. Что ж, я притворилась, как притворялись они, но как только предоставлялась возможность, я показывала твоей милой мамочке, дорогой малышке Элизабет, ее истинное место.
Когда наконец умерла твоя бабушка, я взяла бразды правления домом в свои руки… Как и полагалось с самого начала. Отец после ее смерти ни на что не годился. Она погубила его!
Агата замолчала и наморщила лоб, словно внезапно озадаченная какой-то мыслью. Пальцы ее были сжаты в кулаки, дыхание сделалось судорожно-прерывистым, она дико озиралась по сторонам. Испарина выступила у нее над верхней губой, она исступленно прижала руку к виску, словно от невыносимой боли.
— Мне было тогда, наверное, девятнадцать или двадцать, а твоей матери одиннадцать лет. Но я была достаточно взрослой, чтобы взять на себя ответственность за ведение хозяйства… мне это удавалось лучше, чем твоей бабке.
Я изложила твоей матери, дорогой Элизабет, все ее обязанности, вот как сейчас тебе твои. Отец почти не бывал дома, а когда приходил, то пил так, что себя не помнил. Элизабет скоро узнала свое место в моем поместье. Ха! Маленькая выскочка… пыталась своими сладкими, хитрыми улыбками прокрасться в Грейстон. Она получила по заслугам!
